Любовь не по сценарию - Ася Лавринович Страница 6

Агния

Со скрипом мне удалось сдать экзамен на тройку. Разумеется, такая оценка отчима не устроила, и дома меня ждал скандал. Монотонная сердитая речь эхом разносилась по просторной светлой столовой. Я сидела на одной стороне длинного дубового стола, отчим – на другой. Мама крутилась рядом с мужем, закатывала глаза, заламывала руки и постоянно оправдывалась, будто это ей поставили трояк. Что ж, в ее спортивной карьере за артистизм она всегда получала высшие баллы. Однако нередко мне казалось, что она просто переигрывает.

– За три экзамена три тройки! – возмущался отчим. – Ты вообще не стараешься?

Сам-то он окончил престижный вуз в Москве и после учебы стажировался за границей.

– Три тройки за три экзамена – все точно, как в аптеке, – усмехнулась я, скрестив руки на груди. – Бог тоже троицу любит.

– Ты еще и издеваешься? Света, она издевается? С Господом себя сравнивает!

Мама положила руки мужу на плечи.

– Олег, не нервничай. Хочешь массаж?

Но отчиму массаж был не нужен. Поморщившись, он скинул мамины руки.

– Олег, Агния – гуманитарий, – смутившись от его поступка и быстро взглянув на меня, сбивчиво начала мама. – Ну не дано ей…

– Я за что такие бабки плачу? – прогремел отчим. – Чтоб она меня перед друзьями позорила?

Он вечно попрекал меня этими «бабками». В детстве, начиная с нечаянно сломанных игрушек, которые я у него особо и не просила, заканчивая фигурным катанием. Ведь у меня были лучшие костюмы, коньки, постановки. А сколько требовалось средств на услуги тренера, аренду льда, летние сборы, дополнительные занятия по хореографии и актерскому мастерству… Для такой мелкой и недостойной меня все это стоило больших «бабок» отчима.

– Да ладно тебе, не завалила же, – пожала я плечами. – Тройка – тоже оценка.

– Но не для чемпиона! Не узнаю тебя совсем! Ты же с детства боец, упрямая… Куда подевался твой азарт, спортивный интерес, желание быть во всем первой?

Вот именно – ин-те-рес. Он появляется тогда, когда тебе что-то интересно. Меня же совершенно не волновала учеба в университете.

– Когда у тебя последний экзамен?

– В среду, – буркнула я.

– Если и его сдашь на трояк, никакого тебе моря в этом году.

Я вяло возмущалась, зная, что лето и так проведу не на курорте. У меня другие планы. Но посвящать в них маму и отчима я пока что не собиралась.

– Ладно, постараюсь, – сказала я, выходя из-за стола. Надоело слушать, как мне читают нравоучения.

– Агния, а может, ты позанимаешься еще с той девочкой, Вероникой? – крикнула уже в спину мама.

– Я ей позвоню, – раздраженно пообещала я, поднимаясь к себе на второй этаж.

Стены давили и душили. Моя комната вдруг показалась мне совсем крошечной. Эти «семейные душевные» беседы выматывали. Особенно было неприятно наблюдать, как мама лебезит перед отчимом. Олег, Олег, Олег… Ненавижу все это.

Достала из-под подушки карандаш и «Молескин» и принялась нервно выводить линии. Вскоре на странице появился карикатурный рисунок. Портрет очень быстро стал напоминать отчима. Только лысина была нарочито больше, чем есть на самом деле. Я пририсовала мужчине большой уродливый рот, из которого вылетали мухи… Отчим никогда не относился к моим рисункам серьезно. Да он и не видел ничего толком, кроме похожих шаржей, которые я на потеху рисовала для его гостей.

«И кого ты хочешь этим удивить? – злорадствовал он. – А как будешь деньги на жизнь зарабатывать? Рисовать такие же шаржи на отдыхающих в Геленджике?»

Я захлопнула скетчбук и взяла телефон. Долго не решалась написать сообщение, так как знала, что вечером писать ему нельзя. Он этого не любит. Но все-таки быстро набрала: «Завтра все в силе? Надеюсь, я не разочаруюсь».

Ответа долго не было, и я уже вся извелась. Снова взяла скетчбук и теперь на полях выводила абстрактные каракули. О том, что мне нужно готовиться к предстоящему экзамену, я не думала. Ответ пришел, когда я уже практически отчаялась.

«В силе».

Засыпала я в легком приятном мандраже, будто за ночь произойдет какое-то чудо, а проснувшись, с самого утра я найду все свои сбывшиеся мечты под елкой.

Мама разбудила меня рано. Она была слишком приветливой и заискивающей, чем сразу насторожила. На завтрак я собиралась назло долго, хотя знала, что отчим не любит, когда я задерживаюсь. Но и он сегодня, вместо привычных нравоучений, пожелал мне доброго утра и даже спросил, как спалось.

За большими панорамными окнами виднелся укутанный снегом лес. Лучи восходящего солнца сверкали в верхушках сосен. Я вспомнила то приятное чувство предвкушения, которое испытывала перед сном, и незаметно улыбнулась. Положила салфетку на колени и потянулась за омлетом.

– Агния, какие у тебя планы на выходные? – вдруг спросила мама.

Я замерла с вилкой в руке и настороженно посмотрела на родительницу. После вчерашней вечерней взбучки за очередной трояк они с отчимом выглядели слишком уж воодушевленными. Что успело произойти с утра пораньше?

– Тебе нужно почаще бывать на свежем воздухе, – добавил отчим. – Что-то ты у нас бледненькая. В лесу совсем не бываешь? Может, после сессии тебя отправить на какой-нибудь курорт на лыжах покататься?

Я даже поперхнулась и закашлялась. «У нас»? «Бледненькая»? Что происходит? И если встречать новый день с неискренней улыбкой – это вполне в мамином репертуаре, то отчим точно никогда не будет делать вид, что все чудесно, и изображать из себя заботливого папочку. В психиатрии есть такое понятие, как синдром Капгра. Это когда пациент верит, что кого-то из его близких заменил двойник. Вот мне сейчас показалось, что я – больная. А за столом по правую руку от меня сидит совершенно неизвестный мужчина. Я определенно сошла с ума. Куда делся мой настоящий отчим?

– Спасибо, конечно, за такое заманчивое предложение, – откашлявшись, сказала я. – Но говори сразу, что тебе от меня надо.

– Агния! – ахнула мама.

Отчим лишь хрипло рассмеялся.

– А вот это уже деловой подход. Иногда думаю, что с тобой не все потеряно…

И он как ни в чем не бывало вернулся к завтраку. Они с мамой просто продолжили есть, не закончив разговора, чем страшно нервировали. Знали ведь, что я заинтригована. Но я тоже упрямая. Им что-то от меня нужно, не мне. Расспрашивать не буду. Поэтому мы просто молча завтракали. Мама все-таки не выдержала:

– Агния, ты помнишь Игоря Юрьевича?

– Нет, – честно ответила я.

– Он был несколько раз у нас дома, когда ты была совсем маленькой, – подсказала мама.

– Тем более, откуда я должна его помнить? – равнодушно пожала я плечами.

– Они с Олегом были близкими друзьями, а потом Игорь с семьей уехал жить в Англию.