Кошки-мышки по-взрослому - Татьяна Кошкина Страница 6

Гиена скрипнул зубами, но связываться с лидером второй крупной банды города не рискнул. Микки и не надеялась на его защиту, она пока в состоянии обеспечить её сама.

– Ты меня с кем-то путаешь, Кабан. Я не шлюха и никогда ей не буду.

– Веришь, что всю жизнь будешь с Гиеной трахаться? Он тебя выкинет при первой возможности, а потом сдаст Волку. Ляжешь под того, на кого главный укажет. Все телки банд через это проходят. Так что если потребуется помощь, защита, любовь и ласка, ты знаешь, где меня найти, Микки.

Кабан махнул рукой и переваливающейся походкой направился к припаркованном у стены внедорожнику.

– Вот урод, – ощетинилась Микки. – Врёт как дышит.

В глубине души она знала, что Кабан прав. Девушек в бандах если и держали то либо для развлечения, либо "для работы". В большую и светлую любовь Гиены Микки тоже не верила. Но ей и не была нужна любовь, ей нужны деньги и сила, способная надавить на нужных людей. Банда была единственной доступной ей силой.

Гиена лишь ещё больше нахмурился и, подхватив ее под локоть, утянул в сырость заброшенного здания.

– Волк ждёт, Микки.

В старом цехе, что когда-то давно принадлежал швейной фабрике, пахло сыростью. Микки привычно подавила желание чихнуть и наступила сапогом в глубокий слой пыли.

Несколько членов банды Волка сидели кругом на давным-давно упавших с потолка балках. Царило веселье: кто-то ржал, кто-то в наглую целовался и запускал руки под футболки своих девушек. Те лишь глупо хихикали и временами прерывались на дозу коктейля типа "отвёртка".

Микки с трудом сдержала рвотный порыв. Она всей душой ненавидела алкоголь, а ещё больше ненавидела пьяных людей. Особенно мужчин, но это уже частности.

– Хэй, Гиена, Микки! – махнул им рукой Честер. Тощий как щепка парень с родимым пятном на правой щеке уже был навеселе. Ди не знала, чем именно он занимается, но все упорно считали его помощником Волка.

– Привет, Чес! – Гиена коротко пожал ему руку и отправился по кругу здороваться с остальными

Микки коротко кивнула и задумчиво посмотрела на облупленную дверь в дальнем конце просторного зала. Вероятно, за ней много лет назад сидел какой-нибудь начальник производства, теперь же всё называли ту комнату “Логово”. Именно туда ей предстоит войти и получить заказ, от которого она непременно должна отказаться. Мурашки пробежали по спине, когда сзади раздалось ровное и опасное:

– А вот и Микки.

Девушка резко обернулась и встретилась с глазами цвета зимнего неба. Взгляд Акелы резанул кожу холодом, но Микки не дрогнула. Перед ней стоял высокий мужчина, так не похожий на главарей других банд. Взять для сравнения того же Кабана: гигантский хряк был типичным продвинувшимся по службе гопником с грязными руками и любовью к водке. Волк, или Акела, выглядел совсем иначе. Он больше напоминал благородного разбойника из книг: подтянутый, с идеальной осанкой и телом атлета, он не только поддерживал форму, но и обладал идеальным чувством стиля. Микки знала, что ему едва за тридцать, но среди темных волос уже виднелись первые седые пряди. Акела выглядел как всегда превосходно. Небрежно расстегнутая кожаная куртка, под ней чёрная рубашка, а на шее волчий клык, обвязанный тонким шнурком. Брюки удерживал широкий кожаный ремень, на котором опытный глаз мог бы рассмотреть два пистолета. Но они были не так опасны, как ножи, которые Акела постоянно носил с собой и “на случай важных переговоров” чаще использовал именно их.

Холодное оружие было для Волка настоящей страстью. Своими ножами он бил без промаха и не знал пощады.

Микки хорошо помнила тот день, когда впервые познакомилась с бандой и ее предводителем.

***

Хрупкая девушка в серых легинсах из секондхенда и толстовке на три размера больше несмело ступала по гнилым деревяшкам. Она вздрагивала от каждого шороха и озиралась, как выпавший из гнезда птенец. Темные волосы, собранные в неопрятный пучок, торчали в разные стороны. Так она ещё больше напоминала испуганную птицу.

– Не бойся, мелкая, Акела никого не ест просто так. Здесь все наши.

Гиена горделиво выступал рядом. Здесь он свой, этот мир ему привычен и понятен. А вот Диана была в таком месте впервые. Хотелось дать дёру и сбежать, но её желания теперь не имеют никакого значения. Этот парень предложил ей хорошие деньги и связи. Разумеется, если она сможет договориться с Волком.

Диана понимала: чтобы убедить загадочного Акелу взять в дело четырнадцатилетнюю девчонку, придется постараться. С малолетками связываются очень неохотно и по большому блату.

Что ж, блат у неё есть, а вот невинности больше нет. Если дело выгорит – достойный размен. Если не выгорит, что ж. Они точно не в древней Японии, где можно было эту самую невинность дорого продать. Она в этом мире ничего не стоит, а значит проходит в ее личном архиве под грифом “расходный материал”.

На сваленных балках и стоящих по кругу ящиках в тот день никто не сидел. Гиена стряхнул пыль с деревяшек и уселся, вытянув длинные ноги. Подошвами сапог он почти касался чёрного круга кострища. Видимо, банда временами жгла здесь костер. Интересно, зачем?

Подумать об этом Диана не успела. Громкий визг заставил её сжаться и втянуть голову в плечи. Глухой удар, шевеления и новый крик:

– Я всё верну! Всё верну! Ааа!

– Подожди минуту. Никуда не уходи. – Гиена нахмурился и, вскочив с балки, потрусил к обшарпанной двери.

Момент для знакомства был неподходящий, но Диана не могла отступить. Будь жива достопочтенная Мария Ивановна, её родная тётка и первый педагог по рисованию, она бы ужаснулась тому, в каком месте её любимая племянница проводит свободное время.

Девушка закусила губу и проглотила горькую слюну, скопившуюся во рту. Пять месяцев назад случилась та самая автокатастрофа, а больно так, будто всё произошло вчера.

Она смотрела в центр пепелища и старалась не думать о том, с кем ей предстоит встретиться, кого убедить и на кого работать. Диана со всем справится, иначе от её жизни тоже останется вот такое вот чёрное пятно и ничего больше. Цена малодушию в тот момент была слишком высока.

– Я больше никогда… правда… – грохнула дверь.

Диана подняла взгляд и увидела полненького мужчину в потёртой джинсовой куртке. Он был перепачкан кровью: она сочилась из пореза на щеке, из глубокой раны на плече, которую тот зажимал ладонью здоровой руки, а из раны на торсе выливалась, пульсируя (по идее зажимать надо было её).

– Я не хотел, не хотел, – повторял он сухими губами.

– Ещё скажи, что руки сами за тебя воровали! – раздался ледяной голос из-за приоткрытой двери. – Гиена, помоги ему. Теперь ты главный по гербарию! Поздравляю с повышением.