Успех - Кей Торп Страница 6

Пьеса? О пьесе она не подумала. Она могла думать только о том, что теперь она уж точно увидит вновь Райана Максвелла.

Первая читка «Антония и Клеопатры» состоялась в репетиционном зале неподалеку от театра. Появившейся в числе первых Керри указали место в конце длинного прямоугольного стола, занявшего почти все помещение, откуда она с интересом, смешанным с некоторой настороженностью, наблюдала за собиравшимися актерами. Все они казались уверенными, спокойными, несравненно более привыкшими к подобной обстановке, чем она, за исключением разве что одной темноволосой девушки. Еще один новичок на столичной сцене?

Многие были ей уже знакомы, одних она видела, а о других слышала. Сидевший во главе стола плотный мужчина с сединой был Эдмундом Питерсом, игравшим Октавия. Вместе с Говардом Уинстоном – будущим Энобарбом – они увлеченно обсуждали что-то с режиссером-постановщиком, человеком с исключительным дарованием и огромным опытом, уже неоднократно работавшим с большинством из присутствовавших. Уоррен Трент был известен как лучший интерпретатор Шекспира в Англии. Работать с ним уже само по себе было большой честью.

– Хармиана или Ира? – спросил лениво кто-то с ней рядом.

Быстро повернув голову, она оказалась под пристальным взглядом небрежно облокотившегося на спинку стула соседа. Грива густых цвета темного золота волос опускалась прямо на воротник стильного черного пиджака, а на загорелом лице ярко сверкали голубые глаза.

– Адриан Воэн, – представился он с улыбкой, рассчитанной на то, чтобы пленять женские сердца. – Агриппа.

– Керри Уэст, – отвечала она, и обращенная к ней улыбка стала еще более ослепительной.

– Значит, вы Хармиана. – Отодвинув стул, он сел. – Ну просто обидно прятать такие роскошные волосы под темным париком! Подлинный тициановский оттенок – такая редкость. После Мойры Ширер вы первой возвращаете его на подмостки.

– Значит, мне придется быть достойной ее репутации, – ответила она серьезно. – Я вас видела в «Ричарде III» в Стрэтфорде в прошлом году, мистер Воэн. Это была превосходная постановка!

– О да, – сказал он суховато. – Удивительно, как это вы меня заметили, ведь у меня там не было и дюжины реплик. – Наклонившись к ней чуть ближе, он продолжал. – И как это я вас до сих пор не видел? Что вы играли?

– Очень мало, – Керри не желала упоминать о катастрофе с сериалом. – Вы были это время за границей, мистер Воэн?

– Ну, зачем «мистер»? Вы, вероятно, только что вылупились, цыпленочек. Держитесь поближе к дядюшке Адриану. Я за вами присмотрю.

– Мне кажется, – прошептала она, – было бы разумнее мне самой блюсти свои интересы.

– Разумнее, но куда скучнее, милочка. Я… – Он не договорил, взгляд его устремился мимо нее к двери и выражение лица изменилось. – А вот и король с королевой. Надо думать, им не забыли постелить красный ковер.

Керри повернулась, чтобы проследить за его взглядом, и сердце у нее дрогнуло, когда в дверях появилась высокая фигура в сером. Видя только его, она. почти не заметила его спутницу, пока та, положив нежную белую руку на рукав Райана, не сказала что-то, вызвавшее у него легкую улыбку и взрыв смеха у окружавших их к тому моменту людей.

– Леди изволит шутить, – сказал вполголоса Адриан.

Пораженная цинизмом в его голосе, Керри взглянула на соседа, но его глаза, как и взгляды всех, кто находился в комнате, были устремлены на женщину рядом с Райаном. Керри не могла осудить их за это, на нее безусловно стоило посмотреть. Чуть выше среднего роста, с потрясающей фигурой, в плотно облегающем ее красном платье, с длинными темными волосами и лицом замечательной красоты, Паула Винсент – ветеран пяти стрэтфордских сезонов, если такое слово можно применить к женщине тридцати с небольшим лет, – была одной из самых популярных актрис Вест-Энда.

Стоит ли удивляться, подумала Керри, что имя этой женщины последние несколько месяцев газетные сплетни постоянно связывают с именем Райана? У нее есть все, что может привлечь в женщине мужчину: красота, талант и богатство, хотя последнее вряд ли могло представлять для Райана Максвелла особый интерес.

– Любопытно, как скоро он займет место Винсента? – прошептал Адриан. – Еще года нет, как бедняга умер.

– Вы думаете, они собираются скоро пожениться?

– Они? – хохотнул он. – Голубушка, когда наша маленькая Паула в чем-то заинтересована, решение принимается единолично. То, что она хочет, она получает. А хочет она Райана Максвелла.

– Откуда вы можете это знать?

– Она сама мне сказала, – ответил он лаконично. – Что называется, из первых рук, а руки у нашей примадонны действительно недурны.

– Вы хорошо ее знаете? – спросила Керри медленно.

Он пожал плечами:

– Достаточно будет сказать, что я ее знаю.

Группа в дверях начала рассредоточиваться.

Все стали занимать места по обе стороны стола. Райан и Паула оказались, естественно, рядом с режиссером, который, как и два его ассистента, приветствовали их со сдержанным энтузиазмом. Постепенно все уселись и раскрыли тексты. Разговоры затихли.

И тут, на всю комнату, громко и отчетливо, раздался голос ассистента Уоррена Трента:

– Адриан, ты что там делаешь? Твое место рядом с Эросом.

– Мне здешнее общество больше по вкусу, – прозвучал нарочито небрежный ответ, и щеки Керри запылали, когда глаза всех присутствующих обратились на нее. Кто-то засмеялся и сказал вполголоса что-то, заставив свою соседку смущенно захихикать. Керри не решалась взглянуть в сторону сидевших во главе стола.

– Извини, что я нарушил твой распорядок, Дженис, милочка, – продолжал Адриан, – но я так удобно устроился. Ведь меня слышно отсюда, правда, Уоррен?

– Надеюсь, что услышу всех откуда бы то ни было, – подчеркнуто холодно прозвучало в ответ. – Оставь, Дженис, это неважно. – Он взглянул на актера, исполняющего роль Филона. – Начнем?

В следующие мгновения Керри забыла свое смущение от того, что Адриан привлек к ней внимание присутствующих. Сейчас было не время отвлекаться. Она сидела как на иголках всю первую сцену, начала нервно и споткнулась на «самый-рас-самый», прежде чем снова собралась и обрела уверенность. После этого особых трудностей не возникало и во время тех сцен, где она не участвовала, могла целиком уделить свое внимание великолепно звучавшему голосу Антония.

Райан читал невероятно быстро, но тем не менее ему удавалось придавать особый смысл каждому слову. Сцена его смерти – «моя египтянка, я умираю» – вызвала у собравшихся трепет, словно ветерок зашуршал в листьях. Если он мог породить такое чувство во время читки, подумала Керри с комком в горле, какое же впечатление должны произвести те же слова во время спектакля?

Паула произвела на нее куда меньшее впечатление. Несомненно, она владела текстом и безусловно соответствовала своей роли внешне, но уже сейчас в ее интерпретации было что-то, что Керри не понравилось. Очаровательная и темпераментная актриса явно видела себя главной героиней наряду с Антонием. Такое прочтение роли, хотя и очень заманчивое, было абсолютно ложным, поскольку сам Шекспир видел только одного героя – Антония. Поэтому весьма вероятным казалось, что в будущем на репетициях могут разыграться настоящие сражения.