Тайная жизнь моего мужа - Татьяна Тронина Страница 6

Галина умудрилась привести с собой двух своих детей – двойняшек Сережу и Артема, десяти лет; как и она – круглых, невысоких, со жгуче-черными шевелюрами… Мальчики, попав в «замок», принялись сразу же изучать его «содержимое». Всем безделушкам, украшениям, деталям интерьера теперь грозила серьезная опасность. А уж когда дети потянулись к мечу, висящему поверх ковра на стене, то опасность стала грозить и всем окружающим людям…

Алиса заметила издалека страдальческий взгляд Романа и подошла к Галине:

– Может быть, пустим детей гулять в сад, под присмотром Петровича, он сейчас как раз ничем не занят?

Галина с радостью согласилась, видимо, ей самой хотелось отдохнуть от своих неугомонных отпрысков. Вызванный Петрович увел детей в сад.

Роман, заметив это, послал Алисе воздушный поцелуй.

Последними из гостей прибыли мачеха Романа, Лариса Игоревна – очень деятельная дама семидесяти лет, и сводный брат Романа – Игнат, родной сын мачехи. Игнат – невысокий, худощавый, с рыжевато-пепельными вьющимися волосами, длинным некрасивым носом с горбинкой. Взгляд его зеленых глаз был докторским – каким-то типично циничным, что ли… Неприятный тип – наверное, потому, что ему все собравшиеся тут люди тоже были неприятны, судя по кислой гримасе на его лице. Если бы не его мать, то Игната сюда бы и не позвали вовсе.

Что касается Ларисы Игоревны, то она являлась не просто поклонницей Романа, она его обожала. Это уже было многими замечено и, пожалуй, стало фактом, Лариса Игоревна любила пасынка сильнее, чем родного сына.

Лариса Игоревна – дама экстравагантная, предпочитала стразы и кружева в одежде, в украшениях – крупные камни, почти булыжники, носила парик – золотые взбитые букли и признавала обувь только на каблуках. Она любила шампанское, вкусную еду, говорила громче всех, но, несмотря на это, Роман относился к ней с нежностью и снисхождением. Прощал ей многое и никогда не глядел на нее напряженно, словно мечтая – уж поскорее бы ты ушла… Нет, наоборот, именно этой даме, своей мачехе, Роман сегодня обрадовался больше всего, он оживился при ее виде.

Лариса Игоревна набрала себе тарелку канапе, прихватила бокал с шампанским и расположилась рядом с Романом в кресле. Тарелку она поставила себе на колени. Болтала, пила, ела, роняя крошки и капая на себя содержимым бокала, – и ничего, Роман терпел, улыбался, слушал ее…

Что интересно, со сводным братом, Игнатом – тому было тридцать восемь лет, – Роман почти не говорил. Мужчины кивнули друг другу на расстоянии, обменялись парочкой дежурных фраз, и всё.

Роман старался не общаться с братом не только из-за личной неприязни, но еще и потому, что Игнат – врач, чьей специализацией были органы дыхания. Легкие! Он лечил больных с пневмонией и какое-то время даже с туберкулезом. Словом, Игнат лечил людей, чьи легкие были поражены чем-то таким… опасным и страшным! Пациенты, перенесшие грипп и ковид и получившие осложнения, как поняла Алиса, – как раз именно его пациенты.

А это значило, что Игнат – тоже опасный. Разносчик всяких вирусов и бактерий, раз он с ними сталкивается каждый день. Так считал Роман.

Конечно, нехорошо шарахаться от родственника только на том основании, что тот работает с заразой, но и радости от этого общения тоже никакой.

Роман никогда не показывал своей неприязни ни к Игнату, ни к кому-то еще, иначе он мог просто потерять свой авторитет как Мастер. Но Алиса-то знала обо всех сомнениях и страданиях мужа. И сама тоже незаметно сторонилась Игната все эти годы. Даже не из-за потенциальной возможности подхватить от него какую-нибудь инфекцию, а просто она терпеть не могла этого человека. Очень тяжелого в общении, чего уж там…

Алиса ходила по гостиной, беседовала то с одним гостем, то с другим, потом вспомнила про детей Галины – наверное, им надо отнести перекусить.

Хозяйка взяла широкую плоскую тарелку, принялась специальными щипцами накладывать на нее разнообразные рулетики, приготовленные Ниной.

– Что-нибудь случилось? – вдруг спросили рядом. Алиса повернулась – неподалеку стоял Игнат, с бокалом шампанского в руках. И внимательно смотрел на нее.

– Ничего не случилось, – преувеличенно бодрым голосом произнесла Алиса. А сама подумала: «Надо же, заметил! Ох, нет, нельзя раскисать… у меня на лице все написано! Ради Романа придется держаться…»

И она немедленно улыбнулась.

– Ты уверена, что все в порядке? Я бы давно в этом дурдоме спятил, – сказал Игнат.

– Зачем же ты сюда ходишь? – не выдержав, раздраженно спросила Алиса.

– Маменька потребовала. Потому что одной, без спутника, ей вроде как неудобно… Да и обратно мне ее на себе тащить, а то я не знаю. Ты ее каблуки видела? А брусчатку на центральной площади – видела?

Это все были риторические вопросы.

Алиса не собиралась вступать с Игнатом в прения, но, наверное, напряжение последних дней дало о себе знать. Потому что она взяла да и спросила с совершенно несвойственной ей прямотой:

– Игнат, а почему ты наш дом дурдомом назвал?

– А разве не так?

– Нет, – мрачно возразила она.

– Он же чокнутый.

– Кто?

– Твой муж.

– Ты называешь Романа чокнутым?!

– Я не специалист, конечно, но у него явно какие-то психические сдвиги. А ты ему подыгрываешь. Усугубляешь его состояние, то есть…

– Ты же не специалист в этой области! В психиатрии! Как ты можешь разбрасываться диагнозами?! Ты же… этот… – Алиса сбилась, пытаясь вспомнить слово.

– Пульмонолог. Если точнее – физиопульмонолог. Но, в общих чертах имею представление и о прочих разделах медицины, поверь… Да пусть Ромочка хоть сто раз псих, но ты-то ему зачем подыгрываешь? – скривился Игнат и стал похож на какого-то злого тролля из детской сказки – с этим носом, с прядями волос, завитками, падающими ему на лоб, изогнутыми, словно в какой-то смертной муке губами… И уши, уши у него еще торчали, тоже какого-то «тролльского» вида…

– Роман не псих, – спокойно произнесла Алиса. – Психи не пишут книги и не проводят выступлений при битком набитых залах. Психи не получают больших гонораров, не строят дома. С психами не живут жены по семнадцать лет…

Игнат улыбнулся, вернее, оскалился, показав зубы.

– Ты ведь сейчас злишься, да? – продолжила Алиса. – Каждый раз, встречая тебя, я чувствую, как внутри тебя как будто что-то крутится, вертится… Ты ведь чуть не корчишься при виде Романа!

Алиса до этого момента никогда не вела откровенных разговоров с Игнатом, но тут, верно, не смогла сдержаться, ее нервы тоже были на пределе, из головы не шло признание мужа о его близком конце.

– Да. Все так, – неожиданно легко согласился Игнат. – Меня здорово колбасит, когда я вижу брата. Вернее, замечаю, что к нему все окружающие относятся с восхищением… Даже не отдавая себе отчета в том, что их король-то – голый!