Как его завоевать? - Инна Полежаева Страница 6

Я стала чистить картошку, ругая собаку, которая могла б и в другой квартире поживиться, а не лишать меня ужина.

В дверь постучали.

– Можно? – услышала я голос капитана. От неожиданности подпрыгнула, чуть не отрезала себе палец, блин.

– Да, конечно! – крикнула я.

Он что-то поворчал, повошкался и материализовался на кухне.

– Ну все, сейчас подъедет участковый, составит рапорт, если у него будут вопросы – зайдет. Ты дома? Никуда не собираешься?

– В смысле? А вы… ты… вы…

– Ты, – подсказал он.

– А ты уходишь что ли?! – причем вопрос у меня получился с нотками истерики. Мол, ты что бросаешь меня одну с собакой и телом дедули?

– Ну… да….

И вроде страшно мне не было, а как-то… я не могла даже себе самой объяснить, то ли потому что испугалась жутко из-за открытой двери, то ли просто все вместе, но мне очень не хотелось оставаться тут одной.

– А может нет? – спросила я жалобно, будто попрошайка.

Он устало провел ладонью по жестким коротким волосам, шапку сжимал в ладони.

– Слушай…, – начал он.

– А у меня пельмени есть! – выдала я, – И яичница, и картошка жареная!

Мне показалось у него в глаза мелькнул намек на улыбку.

– Меню, как в лучших домах Парижу, – прокомментировал он.

– Точно! – бодро согласилась я.

Он еще раз вздохнул и произнес:

– Давай пельмени.

– Давай! – я радостно кивнула, – Только у меня их всего десять!

– А яиц в глазунье? Одно? – уточнил он, расстегивая куртку.

– Нет, яиц штук семь, наверное, – задумчиво произнесла я.

Он разделся, помыл руки, а я как тормоз, продолжала заниматься раздеванием картошки. Пока Спаситель года не произнес, снова объявившись на кухне:

– Я сам почищу картошку. Ты ставь воду на пельмени и яйца жарь.

Мы практически молча занимались приготовлениями, пока не сели за стол. Картошка еще шкварчала, распространяя аромат на всю квартиру. Спиногрыз пришел к нам и улегся под стол.

– Тебе собачку не надо? – с надеждой в голосе спросила я, двигая капитану тарелку с пельменями.

– Нет, она у меня с голоду сдохнет…

– А что так? – не поняла я.

– Я на работе сутками.

– Аааа…

– Черный перец есть? – спросил парень. Я подала перечницу, затем выложила на тарелку яичницу и села. И поняла, что успокоилась. Вся эта суета вокруг ужина, надежный дядька рядом и все хорошо.

Надежный… Надо же… а в обед чуть суп им на голову не вылила. Вот так человек в минуты отчаяния и страха начинает верить и в черта, и в Бога.

– У деда кто-то есть из близких? – спросил мой спаситель, закинув в рот пельмень, черный от количества перца.

– Тебе… нигде не припекает? – задала я ему вопрос с ошеломленным видом.

– Че?

– Ну… перца много…

– Нет, нормально, – отмахнулся он и принялся рьяно трясти перечницу над тарелкой.

– А как тебя зовут?

– Илья.

– Илюшка, – задумчиво повторила я.

– Илья, – поправил он, снова проглотив пельмень. Мне подумалось, что его можно было б называть Ильей Муромцем, но судя по количеству перца, потребляемого в пищу, он больше походит на Змея Горыныча.

– Меня Женя.

– Ага, – кивнул он, всем своим видом показывая, что ему собственно плевать, хоть Маруся.

– Дак что там с дедом? – Илья отодвинул пельмешки в сторону и приступил к поглощению яичницы. Я колупалась в своей тарелке.

– Умер дед, – ответила я, витая в облаках.

– Да ну…, – он невозмутимо дзынькнул вилкой по тарелке, – а я и не понял…

– А… дед…, – дошло до меня наконец, – сын у него есть…

– Контакты есть?

– У артистки все данные.

Он вопросительно глянул на меня.

– Ну у той соседки…

– Дама девятнадцатого века? С веером?

– Именно.

Он сыто отодвинул пустую тарелку и уточнил:

– А именья своего у нее нет?

– Чего?

– Именья… с Петрушкой кучером, ну или там, Настькой крестьянской дочкой…

Я расхохоталась. Зато на лице полицейского не было и тени улыбки.

В это время раздался стук в двери, я чуть не слетела с табурета.

– Спокойно, – невозмутимо сказал Илья, чего дергаешься?

Пришел наш участковый, составил рапорт, выписал направление на сохранение. С помощью вездесущей Маргариты Яковлевны, которая кажется дежурила в подъезде, связались с сыном. Не знаю кто вызвал, но спустя какое-то время явилась похоронная служба и тело деда, наконец, увезли.

Пожиратель последних пельменей удалился махнув на прощание пятерней и не проронив ни слова.

Стоило попытаться выловить соседского сына, который явно был где-то поблизости. Либо в квартире деда, либо у соседей. Но я так устала. И уже не хотела ничего, кроме как в душ и на диван.

Спиногрыз так и проспал всю суету в коридоре моей квартиры.

– Завтра отдам тебя, ты тут не это….не привыкай…

Утром пришлось выпереть пса на прогулку.

– Далеко не уходи, а то я на работу скоро, придется в подъезде тебе торчать!

В этой дворняге с невежливой кличкой был главный плюс – она гуляла сама по себе, прям как кот в песне.

Я озабоченно смотрела в нутро холодильника, что ж оставить то собаке поесть? Если б в холодильнике вздернулась мышь, я б ее труп оставила Спиногрызу. Но даже мыши там не было. Зато в морозилке нашелся заскорузлый кусочек фарша, который попахивал довольно специфически. Явно давно лежал в уголке одного из лотков. Ну, как говорится, чем богаты…

Я оставила на полу в железной тарелке этот фарш, а также то, что не доела вчера. Себе заварила пакетик овсяной быстрорастворимой каши. Затем налила псу воды.

В отражении старого трюмо, ибо зеркалом этого крокодила я не могла назвать никак, на меня смотрела лохматая дама, похожая на алкашей нашего района.

– Нда… не ебабельная ты, Женька, это факт…, – сказала я своему отражению.

Но на другой образ как-то не было ни сил, ни желания. Я надела белую кофту, потому что черный цвет сейчас явно не приукрасит мое замученное лицо. Затем спустилась вниз и позвала Спиногрыза. Удивительно, но по пути не встретила никого из соседей.

– Куда все подевались то, – пробубнила я, – может как в фильме «Один дома» исчезли, потому что я так захотела?