Две сироты для миллиардера - Александра Багирова Страница 6

Тогда Артур выследил меня. Организовал подставу. Я работала продавцом-консультантом в большом магазине бытовой техники, и меня обвинили в крупном хищении. Повесили астрономический долг.

Пока шли разбирательства, Артур забрал детей и исчез. Насколько знаю со слов Льва, он увез их в другую страну. Подделал мое согласие.

С тех пор у меня нет ни одной весточки от Кати и Коли.

- Кукла, забываешься, с кем разговариваешь, - таракан открывает двери ванной комнаты. – Посмотри, что это? – тычет пальцем в едва заметное, малюсенькое коричневое пятнышко.

- Так его же почти не видно?

- Я же увидел! Все перемыть! И дом тоже вымой!

- Я только вчера…

- Вчера! И халтурила. А сегодня дом по уши в грязи, - уходит, оставляет меня одну.

Устало опускаюсь на пол.

Лев – друг моего покойного отца. Я ему доверяла. Когда появился на моем пороге и сказал, что поможет. Заберет детей у Артура, решит вопрос нашего обустройства. Он был таким вежливым, улыбчивым, а я была в отчаянии.

В итоге Лев привез меня в другой город и запер меня в этом жутком доме. Как он выражается: «Занялся моим перевоспитанием».

Я несколько раз пыталась убежать. Звонила в полицию. Только там надо мной смеялись. В этом городе Лев Валерьянович Ползунов – царь.

Зачем он меня держит? Я постоянно задаюсь этим вопросом. Спрашивала и его. Но вразумительного ответа так и не получила.

А все попытки бегства заканчивались слишком печально.

Он прав в одном, у меня нет денег… Больше нет. Хотя выросла я в роскоши, была порой слишком избалована. Но жизнь быстро опустила с небес на землю.

Эх, папа, видел бы ты, как теперь живет твоя дочь…

Но даже без денег, мне главное – выбраться, а там я найду способ отыскать Артура и забрать своих детей. Катя и Коля – это все что у меня есть. И большего у судьбы не прошу. Только бы их вернуть…

- Перестирай! Мне не нравится запах кондиционера! – Лев возвращается с ворохом только что постиранных вещей. Кидает их в меня.

- Я должна понимать, хотя бы примерные сроки? Когда будет информация? – поднимаю на него заплаканные глаза. Лицо гада расплывается, только усы шевелятся перед глазами.

- Когда я увижу покорность и аккуратность.

Вот так всегда. От него невозможно добиться вразумительного ответа ни на один вопрос!

- Что же вы за сухарь такой! Неужели не понимаете моей боли! – кидаю в него рубашкой.

Жаль она попалась под руку. Так бы с удовольствием запустила чем-то тяжелее.

- Эгоистичная и неблагодарная кукла. Твоему положению позавидовали бы сотни, миллионы девиц. Я лучшее, что случилось в твоей жизни, - берет меня за руку и рывком поднимает.

- Так пусть мое место займут эти миллионы девушек. Пусть они радуются. А меня отпустите! К дееетям! - ору ему в лицо. Рука так и чешется влепить ему пощечину. Но страх сильнее. Боюсь последствий.

- Ты еще оценишь, все, что делается для тебя, - держит меня за руку и ведет по лестнице наверх. Заводит в комнату, где на манекене вист невероятно дорогущее платье. – Вот эту красоту ты сегодня наденешь, - отпускает мою руку и подходит к комоду.

- Зачем? – спрашиваю упавшим голосом.

- А еще вот эти драгоценности, - держит на ладони сверкающее колье. – Я решил взять тебя сегодня на особенный прием. Прикоснешься к высшему свету. Может, тогда оценишь, как тебе повезло в жизни.

Меня передергивает. Я стучусь о глухую стену.

- Зачем все это? – повторяю глухо. Отчаяние скручивает болезненными спазмами.

- Я жду благодарности, кукла.

- Я поблагодарю, когда увижу своих детей.

- Беспросветная тупость, еще учить и учить тебя, - качает головой из стороны в сторону. – Принимайся за работу. Знаю я тебя лентяйку, болтовней меня отвлекаешь, чтобы ничего не делать.

Вкладываю в свой взгляд всю накопившуюся ненависть. Отвечать бессмысленно. Все мои слова будут перекручены в угодном ему ключе. Иду к выходу.

- А на прием мы все же пойдем, - доносится мне в спину.

Спотыкаюсь, спускаюсь по лестнице. От слез ничего не вижу. Силы на исходе.

Сквозь боль и отчаяние пробивается безумная мысль.

А если этот прием мой шанс убежать от таракана?

Какая это будет попытка? Седьмая или восьмая? А вдруг на этот раз судьба мне улыбнется?

Резко оборачиваюсь. Адриана вжимается в стену от моего взгляда. Опускает плечи, прижимает руки к лицу.

- Нет… что ты деточка… - лопочет, заикаясь. – Тебе показалось…

- Ты еще тут? – цежу сквозь зубы.

Скандал устраивать не хочу. Дети слишком много пережили. Не надо им слушать еще и разборки. Хоть несколько «ласковых» слов так и норовят сорваться с языка.

За вот один только этот жест, Адриана мгновенно падает в моих глазах. Раньше бесила, но были и качества, за которые уважал. Но детей запугивать! Планку срывает.

- Прости, я растерялась, - осторожно делает шаг ко мне. Губы дрожат, в глазах слезы… - Я не понимаю, что происходит…

- Дядя Сережа, это та пиявка, что своим звонком вас расстроила? – Катюша смотрит на нас, закусив нижнюю губу. В глазах интерес, лукавство, страха нет. Выдыхаю…

- Чтооо? Ктооо? – лицо Адрианы покрывается красными пятнами.

- Происходит только одно, - беру ее сумку, вкладываю в руки, - Ты уходишь, - подталкиваю к двери. – Без истерик, - тихо предупреждаю, но так, что она всхлипывает.

- До свидания, тетя пиявка, - за моей спиной раздается веселый голос Коли.

- Сергей, и ты позволишь, чтобы они вот так со мной?! – причитает Адриана.

- Всего хорошего, - захлопываю дверь перед ее носом.

Она еще пробует стучать в дверь, звонит. Но мне уже не до нее. Человек, который показывает кулак моим детям, не имеет права находиться рядом с ними.

- Вы не злитесь? – спрашивает Коля. Забавно хмурит белесые брови.

- Нисколько, - улыбаюсь.

На душе такая легкость. Просто от осознания, что они тут рядом, в моей квартире.

Да, проблем выше крыши. Но сейчас совсем не хочется о плохом. Хоть и знаю, Адриана все так просто не оставит.

Она действительно пиявка. Я знаю ее много лет. Еще из той прошлой жизни. И сколько помню, она всегда была в меня влюблена. Даже когда я оказался на дне жизни, и не верил, что смогу подняться.

Адриана не сдавалась. Находила меня, предлагала помощь, но я оказывался, прогонял ее. Она возвращалась. Странная одержимость моей персоной длинною… сколько лет уже и не вспомнить.