Сладкая судьба - Джейн Энн Кренц Страница 6

– Моя жена умерла.

Винсент был явно потрясен тем, что Хэтч, кого он считал другом или даже сыном, о котором всегда мечтал, ни разу не упоминал, что был раньше женат.

– О Господи… Мне очень жаль, Хэтч. Сэм посмотрел Винсенту прямо в глаза:

– Это было очень давно.

– Все равно. Мне очень жаль.

– Спасибо. – Хэтчард снова занялся распечатками. – Перестань беспокоиться о своей дочери. Я сам о ней позабочусь.

– Именно это я и хочу тебе внушить. Мне показалось, что она не хочет, чтобы ты о ней заботился, Хэтч. Она ведь не слишком тебя поощряет, верно?

– Тут ты ошибаешься, она по-своему очень даже меня поощряет.

Винсент тупо посмотрел на него:

– Разве?

– Да. – Хэтчард снова углубился в распечатки.

– Черт возьми, с чего ты это взял?

– Она нервничает в моем присутствии, – терпеливо пояснил Хэтчард.

– Я знаю, черт побери, именно это я и пытаюсь тебе внушить. Какого лешего?… – Винсент замолчал и недоверчиво посмотрел на Хэтча. – Ты считаешь это хорошим знаком?

– Очень хорошим.

– Ты уверен? У меня было две жены, и ни Конни, ни Лилиан никогда не нервничали в моем присутствии, – сказал Винсент. – У них обеих стальные нервы.

– Джесси другая.

– Тут ты прав. Никогда не понимал эту девчонку.

– Любопытное замечание, если учесть, что ты собираешься оставить ей свою фирму.

– Да, правильно, она единственная в семье, которой я доверяю достаточно, чтобы оставить ей компанию. – Винсент снова фыркнул. – Как бы там ни было, Джесси всегда будет делать только то, что пойдет на пользу фирме и семье. Это самое главное.

– Но она явно не испытывает к фирме интереса, да у нее и нет способностей, чтобы ею управлять, – заметил Хэтч.

– Именно поэтому я и ввел тебя в правление. Ты – идеальное решение проблемы. – Винсент внимательно посмотрел на него. – Так ведь?

– Да.

Без пяти семь Хэтчард осторожно поставил новый серебристо-серый «мерседес» на свободное место у здания на Капитолийском холме, где находилась квартира Джесси.

Он вылез из машины и машинально взглянул вниз, на свои начищенные до зеркального блеска ботинки. Затем поправил узел на скромном полосатом галстуке и одернул пиджак. Довольный своей внешностью, он направился к входной двери.

Хэтчард прекрасно сознавал, что одет строго и элегантно. Он всегда обращал внимание на такие детали, как ширина и цвет полосок на галстуке и форма воротничка сшитых на заказ рубашек. Делал он это не потому, что интересовался модой. Просто не хотел нечаянно ошибиться в таких важных вещах. В деловом мире многих встречали по одежке.

Хэтчард вырос в джинсах, сапогах и рабочих рубашках. Хотя он уже довольно долгое время вращался в деловом мире, он все еще не доверял собственным суждениям по поводу подходящего костюма, потому всегда старался быть осторожным.

Жена его, Оливия, научила его почти всему, что он теперь знал о респектабельной манере одеваться, предпочтительной среди американских крупных бизнесменов. За это он всегда будет ей благодарен. Тем более что больше ему ее благодарить не за что после всех этих лет.

Хэтчард взглянул на часы из стали и золота и нажал кнопку звонка у входа в старое кирпичное здание.

Когда он купил эти часы, его беспокоила их чрезмерная броскость. То же самое он чувствовал и в отношении «мерседеса». Но ему нравилось и то, и другое, и не только потому, что вещи эти были прекрасно выполнены и хороши в деле, но и потому, что свидетельствовали об успехе, которого Хэтчарду удалось добиться, хотя его отец-неудачник утверждал, что сыну никогда не суждено добиться ничего в жизни.

Когда Хэтчард бывал в философском настроении, что случалось крайне редко, он задумывался, а не стремился ли он к успеху главным образом потому, что хотел опровергнуть отцовское предсказание.

Золотые стрелки часов показали, что Хэтчард явился как раз вовремя. Хотя вряд ли стоило так стараться. Джесси имела привычку опаздывать, в чем Хэтч мог неоднократно убедиться, заезжая за ней. Он знал, что она сейчас носится по квартире, собирая ключи, проверяя, выключена ли плита, и включая автоответчик. «Все, что угодно, только бы отсрочить неизбежное», – хмуро подумал Хэтчард.

Услышав задыхающийся голос Джесси в домофоне, он снял палец с кнопки звонка.

– Кто это?

– Хэтч.

– О!

– Ты ждала кого-то другого? – вежливо поинтересовался он.

– Конечно, нет. Заходи.

Дверь зашипела, открываясь, и Хэтч вошел в холл. Он поднялся по лестнице на второй этаж и прошел через холл к двери Джесси. Легонько постучал, и она открыла, взглянув на него с легким раздражением.

– Ты минута ъ минуту, – пробормотала она Хэтчард игнорировал укол в ее тоне. Он удовлетворенно улыбнулся, одобрительно разглядывая ее обтягивающее черное вечернее платье, подчеркивающее талию и спускающееся чуть ниже колен.

– Привет, Джесси. Ты сегодня прекрасно выглядишь. Как обычно.

И это было действительно так. Ему всегда нравилось, как выглядела Джесси. Чувствовалось в ней что-то трепещущее, женское и таинственное. Глядя на нее, он почему-то думал о ведьмах, кошках, древнеегипетских принцессах.

Несмотря на всю экзотичность, в лице Джесси четко ощущались и ум, и глубокая женская уязвимость. И то, и другое нравилось Хэтчу. Он всегда предпочитал умных женщин. Глупые его раздражали. Но его удивляла своя реакция на уязвимость Джесси. Давно прошли те времена, когда ему хотелось защитить женщину, и это чувство со временем все слабело, даже в дни его брака с Оливией. Он не мог сам себе удовлетворительно объяснить, почему так реагирует на Джесси. Ведь она разительно отличалась от Оливии, была во многом полной противоположностью его покойной жены.

Джесси – живая и изменчивая, Оливия же – вдегда спокойная и очаровательная. Старшая дочь Бенедикта оказалась вспыльчивой и взбалмошной. Оливия же всегда сохраняла хорошие манеры и изысканность. Джесси из тех женщин, которые сами ставят себе преграды на пути к мужчине, даже если и неравнодушны к нему. Оливия же нутром знала, как потрафить мужскому самолюбию.

Хэтчард был уверен, что сегодня Джесси заставит его ждать, поскольку злилась, что ее принуждали к этому свиданию. Еще больше она злилась на себя за то, что так и не удалось увернуться.

Оливию ему никогда не приходилось ждать больше двух минут, да и то лишь из-за того, что той хотелось надлежащим образом обставить свой выход. Она прежде всего понимала бы важность предстоящей встречи и всячески помогала бы Хэтчарду. Она очень заботилась о его карьере.

Джесси же на карьеру Хэтчарда было глубоко наплевать.

Хэтчард внутренне вздохнул, шагая через порог. Джесси отступила, придерживая дверь. Тут же она споткнулась о железную лошадку, которая не давала двери удариться о стену. Хэтчард успел протянуть руку и поддержать Джесси. Кожа ее показалась ему шелковой, и он почувствовал нежный дурманящий запах ее духов.