Разные судьбы - Мирра Блайт Страница 6

— Вы не понимаете! — Джеки умоляюще посмотрела на него снизу вверх. — Дядя Джон не может сам о себе заботиться!

Пожалуй, эта реплика прибавила ему холодной ярости, его рука жестко стиснула ее плечо.

— Теперь моя очередь сказать «как вы смеете», сеньорита, — съязвил он, показав рукой на заснеженные вершины Анд. — Профессор Беллоу поднимался на эти пики, когда только хотел. Я знаю его много лет, и с возрастом он ничего не утратил. А у вас, напротив, не хватает даже здравого смысла оставаться у себя в номере, когда ночь так холодна и луна все хорошо освещает. Думаете, ваш дядя сможет заниматься любимым делом и лазить по скалам, если вас обнаружат под кустом, избитую и ограбленную? Нет сомнений, что вы переполнены дурацкой самонадеянностью! Завтра же вы отправитесь домой. А теперь — марш в свою комнату!

Он слегка повысил голос, и Джеки больше не пыталась просить. Его оскорбительный выговор отрезвил ее, и она в гневе полыхнула сапфировыми глазами.

— Я не позволю собой распоряжаться! — вспыхнула она. — Но я пойду в свою комнату! Не потому, что вы мне приказали, а потому, что там буду избавлена от вашей невыносимой наглости! И если мой дядя — ваш друг, то это как раз и показывает его неумение разбираться в людях. А если с ним в этой экспедиции хоть что-нибудь случится, я вернусь и оторву вам голову, прежде чем вы успеете крикнуть «мама!».

— Никогда не был склонен кричать «мама!». — Он презрительно взглянул на нее. — Оставайтесь здесь или идите к себе — как вам угодно. Но утром вы покинете Перу. Если за это время вас ненароком покалечат злоумышленники, я найду сиделку, чтобы сопровождала вас. Но, здоровая или раненая, вы улетите первым же рейсом, сеньорита Беллоу!

Он повернулся и пошел прочь с холодной надменностью, которая привела Джеки в такую ярость, что она была готова броситься на него и разорвать на нем рубашку. Но осторожность остановила ее. Он может оказаться как раз тем, кто изобьет ее и оставит под кустом. Девушка свирепо смотрела ему вслед и лишь когда он скрылся из виду, с испугом огляделась вокруг.

Он был чудовищем — хладнокровным, наглым чудовищем. И все-таки она знала, из-за чего проиграла, и апеллировать к дяде не было смысла. Если он, ее любимый дядя, показывал злополучную фотографию высокомерному сеньору Рибейро, значит, все время знал, что она будет разоблачена. Джеки отчетливо вспомнила, как дядя смеялся, когда она пыталась угрожать ему в его университетском кабинете, как легко он сдался чуть позже. Возможно, Брайен тоже был здесь замешан. Он отдал бы все что угодно, лишь бы попасть в экспедицию, а если бы она не вмешалась, дядя никогда не пригласил бы Брайена. Она почувствовала себя обманутой и униженной.

Джеки легла спать с недобрыми мыслями. Все они подчинялись Кристоферу Рибейро, и было нестерпимо знать, что она ничего не может сделать. Его власть была абсолютной, а она уже давно знала изречение: «Абсолютная власть развращает абсолютно». Если бы это было не так, он бы никогда не осмелился унизить ее.

Нравится ей или нет, но завтра придется уехать, а дядя Джон печально покачает головой и займется своим делом, а о ней даже и не вспомнит.

На следующее утро, когда дядя и Брайен зашли звать Джеки к завтраку, они нашли ее вполне готовой. На ней было плиссированное кремовое платье в мелкий цветочек. Распущенные волосы струились по спине золотым водопадом. С чуть тронутым косметикой лицом, Джеки выглядела особенно женственной. Как она ни была сердита, ей стало приятно, когда дядя молча уставился на нее, приоткрыв рот.

— Джеки! — воскликнул он наконец. — Что ты делаешь?! Мы выходим, как только появится доктор Санчес, да и вообще — если ты появишься в таком виде, Крис тебя немедленно выгонит!

— Уже выгнал, — спокойно сообщила девушка. — Я столкнулась с ним прошлой ночью, когда вы оба мирно спали.

— Как? Где? — растерянно спросил дядя Джон. — Где тебя носило? Не говоря уже о риске, ты сама напрашивалась на неприятности, давая ему возможность лучше разглядеть тебя!

— О, неприятности меня давно поджидали! — заверила Джеки, сердито глядя на него. — Он не был одурачен ни на минуту. И позволил себе вдоволь поизмываться, прежде чем нанести удар. Меня нисколько не удивило, что он уже видел мою фотографию, — ту, что ты ему показывал, когда был здесь последний раз.

— Да? — очень удивился профессор, задумчиво покачивая головой. — Должно быть, у меня совсем вылетело из головы!

— Ах, брось! — огрызнулась девушка. — Я теперь понимаю, что ничего у тебя из головы не вылетает. И очень сердита на тебя. Из-за этого я оказалась одурачена, и твой драгоценный сеньор Рибейро популярно объяснил мне, что ты раз в десять жизнеспособнее меня. Если верить ему, ты пойдешь в поход, даже если я буду лежать избитая и ограбленная под чужим забором!

У профессора хватило такта смутиться. Брайен же выглядел совершенно ошеломленным. Ясно, во всем был виноват ее дядя, и она укоризненно посмотрела на него, ожидая объяснений.

— Я должен признать свою вину, — пробормотал он, когда она нахмурилась.

— Зачем ты сделал это? — осведомилась Джеки. — Тебе было приятно видеть мое унижение?

— Что ты, детка, конечно же нет! — запротестовал он. — Но ты такая волевая личность и твердо решила сделать по-своему! Я знаю, что у тебя были самые лучшие намерения, но ведь тебе не все известно. Это путешествие вовсе не опасно, но физически очень утомительно, и я действительно беспокоился о тебе.

— Я уже тебе говорила, что здорова как лошадь! — крикнула она, и он улыбнулся своей обычной мягкой и ласковой улыбкой.

— Ты не похожа на лошадь, дорогая. Ты выглядишь очень хрупкой. Мы с Бети часто беспокоимся о тебе.

Джеки была буквально ошарашена. Брайен кивал головой в молчаливом согласии.

— А ты помалкивай! — набросилась на него девушка, прежде чем он собрался открыть рот. — Это семейный спор!

Она снова повернулась к дяде, но его ласковая улыбка обезоружила ее, и Джаклин вдруг отчетливо поняла, что действительно порой добивалась своего, не считаясь ни с чем и ни с кем.

— Ладно, не обращай внимания, — вздохнула она, обняв дядю. — По крайней мере, я повидала Анды. Великий вождь приказал мне немедленно убираться, и я вынуждена починиться. Но, — добавила она с горьким упреком, — мне кажется, все это можно было сказать еще в Англии!

— Я бы и сказал, если бы был хоть один шанс на успех, — мягко ответил дядя Джон.

— Больше никогда не буду тебя опекать! — предупредила она. — Этот урок я не забуду. — Джеки серьезно посмотрела на дядю. — Но кто-то же должен заботиться о тебе, потому что, если с тобой что-нибудь случится, этот Рибейро вряд ли даже посочувствует! Ну а теперь пойдем завтракать, и дай бог, чтобы его там не было.

— Ты неверно судишь о нем, Джеки, — предупредил профессор, когда они вышли. — Кристофер Рибейро — весьма неординарный человек. Он выделил для экспедиции деньги, тратит свое время, делает много полезного для своей страны. И не для славы. Он богат так, как большинству людей и не снилось.