Пленник моих желаний - Джоанна Линдсей Страница 6

Правда, спальня оказалась куда больше той, что была у нее в Англии. Здесь стоял антикварный гардероб из вишневого дерева с инкрустациями слоновой кости на дверцах; кровать с четырьмя столбиками была задрапирована тонким пологом от комаров. С балкона открывались великолепная панорама океана и вид на пристань.

Столовая тоже выходила на океан, а на ужин подали вкусное местное блюдо: фаршированных крабов с жареными бананами и томатами, которое полагалось запивать тонким французским вином.

В окно врывался душистый теплый ветер и доносился мерный шорох океанского прибоя. Кажется, ей будет хорошо здесь. Но Марджери, похоже, придерживалась иного мнения. Весь вечер она изводила слуг злобными взглядами и твердила, что вернется домой первым же кораблем.

Как только недовольная экономка удалилась к себе, Натан повел дочь прогуляться по берегу, понимая, что там они смогут поговорить без помех. Он не стал извиняться за жизнь, которую вел, но постарался объяснить, что заставило его стать пиратом.

— Я был всего лишь юным матросом на торговом судне, когда налетел шторм и мы пошли ко дну. Удалось спастись немногим. Нас носило по океану несколько дней, прежде чем появились пираты.

— Значит, ты посчитал себя обязанным им за спасение жизни? — догадалась Габриела.

— Я бы не стал называть это спасением, Габби. Им просто не хватало рабочих рук.

— Иначе они спокойно проплыли бы мимо и не остановились? — ахнула девушка.

— Совершенно верно. И нам, как обычно, предложили либо присоединиться к ним, либо отправляться за борт. Я выбрал первое.

— Но ты ведь не был обязан оставаться с ними, верно? Когда вы пришли в порт, ты вполне мог сойти на берег и отправиться своей дорогой.

— Мы очень долго не заходили в порт, по крайней мере такой, который не принадлежал пиратам. А когда все-таки зашли, я уже не хотел возвращаться в прежней жизни: мне слишком нравилась новая. Поэтому я решил остаться и, можно сказать, проложил себе путь от матроса до владельца собственного судна.

— Но все это было до или после встречи с мамой?

— Разумеется, до.

— И она ничего не заподозрила?

— Ни в малейшей степени.

— Но что ты делал в Англии, когда познакомился с ней? Натан расплылся в улыбке.

— Искал клад. Капитан того первого корабля приохотил меня к этому занятию.

— Поиски клада в Англии? — удивилась она.

— Нет, меня привела туда недостающая часть одной из карт. Годы ушли на то, чтобы обнаружить, что она находится во владении семьи Карлы. Я и женился на ней, чтобы легче было заполучить карту.

— Неужели ты совсем ее не любил? Натан слегка покраснел.

— Она была красивой женщиной… но нет, девочка, моей единственной любовью было море. А она была просто счастлива заполучить мужа. Бедняжка уже начала волноваться, что останется старой девой, потому что это был ее четвертый лондонский сезон, а ей не сделали ни одного предложения. Конечно, я не считался достойной партией, тем более что в моем роду не было аристократов, но должен сказать, что тогда меня считали неотразимым. Так или иначе, она удивила нас обоих, согласившись стать моей женой. Но супружеское счастье долго не продлилось, и она была рада, когда я уплыл.

Это, разумеется, многое объясняло. Габриела всегда гадала, какие причины заставили ее родителей пожениться, тем более что, встречаясь, вели они себя как совершенно чужие люди. Оказалось, что это не так уж далеко от правды. Значит, и Натан, и Карла преследовали в браке собственные цели. Она хотела ребенка, а для этого был необходим муж. Но за все эти годы Габриела ни разу не усомнилась в любви матери. Даже в самом конце, когда потеря любовника ожесточила Карлу, та никогда не срывала злость на дочери.

— А ты нашел утерянную часть карты? — полюбопытствовала она.

— Нет, — промямлил отец. — Но из-за поисков чересчур задержался и успел зачать тебя. Поверь, дорогая, ты была единственной причиной, по которой я вообще возвращался домой. Но я никогда не жалел о том, что ты у меня есть. Ты стала светом моей жизни, дорогая Габби, источником истиной гордости. Мне очень жаль, что твоя мать умерла и тебе пришлось пройти это испытание в одиночестве. И ты по-настоящему храбра и отважна, если рискнула отправиться сюда, чтобы найти меня.

— Я поняла, что иного выхода все равно нет.

Они остановились полюбоваться океаном, залитым лунным светом. Волны лизали песок у их ног, теплый ветерок играл подолом ее юбки. Отец обнял ее за плечи и привлек к себе.

— Очень обидно, дитя мое, что ты ко всему прочему попала в плен, но я ничуть не жалею, что ты здесь и со мной. Я всегда мечтал об этом.

Слезы выступили на глазах девушки. Она молча обняла отца. Наконец она дома. Только здесь, с ним, она может быть спокойна и счастлива.

Жизнь на Сент-Китсе оказалась волнующей и полной приключений. Каждый день Габриелу будило яркое солнце. По настоянию отца она научилась плавать и несколько часов проводила, качаясь на теплых голубых волнах Карибского моря. Кроме того, она обожала скакать по берегу на купленной отцом лошади и часто возвращалась домой только в сумерках, задерживаясь, чтобы полюбоваться великолепными закатами.

Она полюбила эти места, хотя жара иногда угнетала. Но здесь все было для нее внове, все интересовало, все увлекало. Еда и климат оказались совершенно иными, чем в Англии, местные жители разных цветов кожи были живописными и дружелюбными, развлечения, даже танцы на улице, разительно отличались от тех, которые она привыкла видеть на родине.

Габриела обнаружила даже, что ей нравится жизнь на корабле, и часто присоединялась к отцу, когда тот отправлялся на поиски очередной карты, указывавшей путь к кладу. Теперь она лучше понимала, почему он избрал такую жизнь. За одну неделю на его долю выпадало больше интересных приключений, чем у иного за целый век! Пусть она не одобряла его пиратской деятельности, но вскоре начала видеть это занятие в ином свете, особенно после того, как узнала, что, если бы не Натан, сыгравший роль посредника, некоторые пленники могли бы никогда не вернуться к своим семьям. Кроме того, сам он больше не захватывал корабли и большую часть времени охотился за кладами.

Однажды она была с ним, когда он наконец нашел место, отмеченное на карте ярко-красной точкой. Было невероятно волнующе наблюдать, как отец и его люди стали рыть яму на маленьком острове и действительно нашли закопанный там большой сундук. Но к сожалению, оказалось, что сундук пуст.

Впрочем, этого следовало ожидать. Карты, которые он собирал много лет, проходили через множество рук, прежде чем оказаться в его собственности. Большинство было очень трудно расшифровать, поскольку каждый владелец клада, рисовавший карты, пользовался возможно малым количеством вех и приметных мест: ровно таким, чтобы привести его назад, к вожделенному сокровищу, но совсем недостаточным для тех, кто мог завладеть картами. А некоторые были специально разорваны, чтобы окончательно запутать охотников за сокровищами. Обрывки карт прятались в тайниках, отдавались разным членам семьи, истинное значение их с годами забывалось, так что многие люди даже не знали, чем владеют. У его отца были две такие карты.