Таинственный спаситель - Элизабет Хойт Страница 6

Повернувшись, он прохромал, нагой, к кувшину с водой возле умывальника и плеснул немного в таз. Умылся холодной водой и впервые в жизни пожалел, что у него нет зеркала. Есть ли на лице синяки? Или красноречивые царапины? Проведя ладонью по подбородку, почувствовал покалывание утренней щетины.

С минуту он постоял, опершись руками о маленький убогий умывальник, давая воде стечь с лица. Все тело болело. Он не помнил, когда последний раз ел, и голова кружилась, вызывая тошноту. Ему предстоит одеться и целый день делать вид, что все нормально. Он должен учить маленьких непосед в дневной школе, должен подготовить приютских детишек к переезду в новое здание и должен узнать, в безопасности ли его младшая сестра Сайленс.

Столько разных дел.

Столько людей, которые зависят от него.

А он так устал.

Уинтер рухнул на узкую кровать. Сначала небольшой отдых. Закрыв глаза, он, казалось, почувствовал прикосновение мягкой и в то же время сильной женской руки.

Соблазнительный хрипловатый смех зазвенел у него в голове…

Бум! Бум! Бум!

Уинтер подскочил и зашипел, когда от резкого движения боль пронзила правое бедро. Солнечный свет струился в окно, освещая каждую трещину в стене, каждую пыльную балку его спальни на чердаке. Он прищурился. Должно быть, уже позднее утро, судя по положению солнца. Он проспал.

Настойчивый стук в дверь повторился, на этот раз сопровождаемый женским голосом.

— Уинтер! Ты там, брат?

— Минуту. — Он схватил с подушки ночную рубашку и торопливо натянул ее через голову. Бриджей нигде видно не было, и он не мог припомнить, где вчера их оставил.

— Уинтер!

Вздохнув, он набросил на плечи простыню и пошел открывать дверь.

Золотисто-карие глаза женщины сузились от страха и озабоченности, встретившись с его взглядом.

— Где ты был?

Темперанс Хантингтон, баронесса Кэр, его старшая сестра, шагнула в комнату. Позади нее маячила девочка тринадцати лет, с черными волосами и розовыми щечками. Мэри Уитсон была старшей воспитанницей и посему исполняла большинство обязанностей в приюте.

Темперанс кивнула девочке:

— Иди скажи остальным, что мы нашли его.

— Хорошо, мэм. — Мэри замешкалась на секунду, чтобы сказать Уинтеру: — Я так рада, что с вами все хорошо, сэр. — И умчалась.

Темперанс внимательно оглядела комнату, словно ожидала обнаружить целый бордель, прячущийся в углу, затем нахмурилась, глядя на него.

— Господи помилуй, Уинтер, мы полночи и все утро тебя искали! Когда ты вчера не вернулся, а бунтовщики заполонили Сент-Джайлс, я стала опасаться худшего. А потом мы получили известие, что ты так и не добрался до нового приюта.

Темперанс плюхнулась на кровать. Уинтер тоже присел, осторожно придерживая простыню на ногах. Он открыл было рот…

Но Темперанс, очевидно, еще не закончила.

— А потом Сайленс прислала весточку, что вышла замуж за Микки О’Коннора и теперь прячется где-то вместе с ним. Нам пришлось отправить к ней малышку Мэри Дарлинг вместе с двумя устрашающего вида людьми О’Коннора. — И ворчливо добавила: — Хотя они, похоже, очень любят Мэри Дарлинг, а она — их.

Темперанс замолчала, чтобы перевести дух, и Уинтер вклинился:

— Стало быть, наша сестра в безопасности?

Баронесса Кэр вскинула руки.

— По всей видимости. Вчера солдаты рыскали по всему Лондону — да и сегодня все еще рыщут — в поисках Микки О’Коннора. Ты представляешь? Говорят, он уже буквально болтался на веревке, когда Призрак Сент-Джайлса срезал его. Само собой, это, вероятно, преувеличение. Ты же знаешь, как разлетаются подобные слухи.

Уинтер сохранял бесстрастное выражение лица. Вообще-то это отнюдь не было преувеличением. Он едва-едва успел спасти шею О’Коннора от петли. Но сказать этого Темперанс он, разумеется, не мог.

— И этой ночью сгорел этот ужасный дворец мистера О’Коннора, — продолжала Темперанс, понизив голос. — Говорят, утром на дымящемся пепелище было найдено тело, и все полагают, что это О’Коннор, но письмо Сайленс пришло после пожара, поэтому он, должно быть, все еще жив, верно ведь? Ох, Уинтер! Будет ли Сайленс с ним в безопасности, как ты думаешь?

Уж на этот-то вопрос он мог ответить без колебаний.

— Да. — Уинтер поглядел в лицо Темперанс, чтобы она почувствовала его уверенность. Пускай Микки О’Коннор опасный речной пират и имеет сейчас в Лондоне самую дурную славу — и пускай Уинтер сильно недолюбливает его, — но одно знает точно: О’Коннор любит Сайленс, а Сайленс любит его. — Я наблюдал за лицом парня, когда он передавал нам Сайленс, зная, что больше не может защитить ее. Она для него дороже всех сокровищ. Что бы ни случилось, он будет защищать ее ценой своей жизни.

— Господи, надеюсь, это так.

На секунду Темперанс прикрыла глаза, обмякла и привалилась к его подушке. Ей двадцать девять — всего на три года старше его, — но Уинтер с удивлением осознал, что вокруг глаз у нее появилось несколько тонких морщинок. Были ли они там всегда, и он просто не замечал, или появились недавно из-за треволнений последних недель?

Пока он наблюдал за ней, Темперанс открыла глаза, будучи начеку как всегда.

— Ты так и не ответил. Где тебя вчера носило?

— Я попал в гущу беспорядков. — Уинтер поморщился и уселся поудобнее на узкой кровати, плечом к плечу с сестрой. — Боялся, что опоздаю на встречу с леди Бекинхолл. Спешил добраться туда, когда меня поглотила толпа. Это было все равно, что оказаться среди коров, которых гонят на рынок. Да только людское стадо, шумное, отвратительное, куда злее, чем коровье.

— Ох, Уинтер, — проговорила Темперанс, положив ладонь ему на руку. — Что произошло?

Он пожал плечами.

— Я был слишком медлителен. Упал, и меня попинали немножко и повредили ногу. — Он указал на свою правую ногу. — Она не сломана, — торопливо добавил он, когда сестра испуганно вскрикнула, — но из-за этого я не мог двигаться быстро. Дело кончилось тем, что я нырнул в какую-то таверну и переждал, пока беспорядки немного не улеглись. Полагаю, до дома я добрался довольно поздно.

Темперанс нахмурилась.

— Никто не видел, как ты входил.

— Я же сказал, было уже поздно.

Странно, как искусно он научился врать даже самым близким людям. Как-нибудь потом надо будет изучить этот недостаток, ибо это характеризует его отнюдь не с лучшей стороны.

Он взглянул в окно.

— А сейчас, полагаю, уже почти полдень, и мне следует приступить к выполнению своих обязанностей.

— Глупости! — Темперанс сдвинула брови. — Ты ранен, брат, и ничего не случится, если полежишь денек в постели.

— Может, ты и права… — начал он, но вздрогнул, когда сестра наклонилась и заглянула ему в лицо. — Что такое?