Принцесса с принципами - Абигайль Кейси Страница 6

Начальник Центра подготовки космических туристов вдруг осознал, что дело не в утрате профессионального имиджа, а в том, что, скорей всего, его попросят из этого удобного кресла, к которому он так привык.

Ему, вечному дублеру и ловцу выгодных заказов, простили бы вертолет: сколько машин бито-перебито — и не сосчитать.

Ему простили бы и экипаж с инструктором — найти достойную замену не проблема. Вон сколько классных специалистов рвется в Центр.

Но вот дочь автомобильного короля верхи не простят и, естественно, постараются всю вину свалить на него.

Самое легкое, о чем он мог мечтать теперь, это тихий-претихий уход на пенсию.

Но прежде чем писать рапорт об отставке, начальник Центра подготовки космических туристов принял решение срочно побывать на месте катастрофы и своими собственными глазами увидеть обугленный корпус, искореженный винт и мертвые тела, разбросанные взрывом. Ему приходилось еще курсантом участвовать в оцеплении авиакатастрофы, и не одной.

— Надо постараться как можно быстрее прибыть на место катастрофы.

— Сыграем на опережение!

— Значит, так: я погнал на аэродром. А ты собери как можно больше материалов по нашей миллиардерше и догоняй.

— В принципе, можно сильно не торопиться.

— Это почему еще?

— Только что получено сообщение о неблагоприятных погодных условиях в районе крушения вертолета.

— Точнее!

— Видимость ноль. Шквалистый ветер до семи баллов. Обильные осадки.

— Так, выясни, можно ли добраться до злосчастного места земным путем?

— Уже выяснил.

— Молодец.

— Стараюсь.

— Продолжай в том же духе.

— К месту катастрофы можно долететь только вертолетом. Как-никак, заповедник расположен в труднодоступном районе. Зимой там вообще хребты непроходимы. Полное отсутствие дорог, повышенная лавиноопасность и прочие таежные мелочи: буреломы, завалы, чащоба…

— Только этого нам не хватало.

— Зато пресса тоже не сможет добраться до источника сенсации.

— Наверняка местные поторопились сообщить о катастрофе.

— Да, провинции только дай повод. Сразу же заголосили о несчастной миллиардерше. Тренировочный полет, тренировочный полет… А мы, мол, предупреждали о возможных последствиях, но нас не послушали.

— Это и понятно. Никому не хочется быть крайним.

— Синоптики дали прогноз, что там нелетная погода установится на трое суток, не меньше.

— В любом случае — вылетаем как можно ближе к месту событий.

— Хорошо, если бы выяснилось, что в вертолет угодила шаровая молния.

— Размечтался.

— Или неопознанный летающий объект.

— А в принципе… Знаешь, твои фантастические гипотезы, пожалуй, могут сработать как буфер и ослабить нежелательный эффект.

— Да я такого могу насочинять…

— Жаль, ушицу не успели приготовить… — Начальник Центра подготовки космических туристов опрокинул в горящий костер воду из котелка. — Жаль…

Аккуратно, со всеми предосторожностями, егерь положил так и не очнувшуюся незваную гостью на свою кровать, застеленную медвежьей шкурой.

Лайка, сопровождавшая хозяина, лизнула обмякшую руку незнакомки.

Незнакомка по-прежнему не реагировала на собачьи проявления лучших чувств.

— Фу, Алиса!

Егерь повесил овчинный полушубок на стальной крючок, а рысью шапку швырнул на полку.

Упрямая собаченция вновь попыталась лизнуть неподвижную гостью.

— Алиса, место!

Лайка подчинилась, но ей явно хотелось лежать не у порога, на войлочной подстилке, а как можно ближе к своей находке.

Егерь сменил унты, пошитые из матерого волка, на разношенные фирменные кроссовки.

Гостья по-прежнему не шевелилась.

Егерь выдвинул из-под стола кривобокий самодельный табурет, который смастерил прошлым летом.

Тогда дождь зарядил на целый месяц, и егерю ничего не оставалось, как заняться изготовлением кухонной мебели. Благо просушенные доски, оставшиеся еще с момента строительства, лежали под навесом, да и пила, рубанок и молоток соскучились по столярной работе.

Гостья продолжала безмолвствовать.

Егерь включил настольную лампу и поправил металлический облезлый абажур, чтобы свет не бил в лицо пострадавшей.

Гостья наконец шевельнулась.

Егерь поставил табурет между столом и кроватью, ни на метр ближе, чтобы незнакомка, придя в себя, не испугалась его присутствия.

Гостья простонала — коротко и глухо.

Егерь, стараясь не шуметь, присел на табурет.

Гостья снова затихла.

Лайка неслышно подкралась к табурету и легла возле ноги хозяина.

Егерь, не обращая внимания на собаку, напряженно вглядывался в нежданную гостью, в подарок с небес, в таинственную незнакомку.

Запекшаяся кровь на разбитой губе. Щеки в ссадинах. Припухшее лицо.

Спутанные длинные волосы, поблескивающие от влаги.

Безвольно лежащая маленькая рука.

Совершенно беспомощная поза, вызывающая лишь недоумение: как можно уцелеть при таком невероятном падении, как?

И эти непонятные государственные флажки — звездно-полосатый в области сердца и российский триколор с правой стороны…

Егерь напряженно вглядывался в нежданную гостью, в подарок с небес, в таинственную незнакомку.

И никак не мог определиться с оценкой данного факта.

Хорошо ли, что это событие нарушило привычный, устоявшийся ход жизни здесь, на Горячем ручье?

Или наоборот — плохо?

Нет, для лежащей без сознания красотки это, безусловно, великолепно. Надо же — упасть так удачно, и не где-нибудь в безлюдной тайге, а именно здесь, где он и Алиса. Алиса, точнее, а потом уж он… Просто сказочное везение.

А вот для Соболиного заповедника, для лайки Алисы, для него, свыкшегося с одиночеством и отсутствием каких-либо контактов с противоположным во всех отношениях полом?

Егерь, еще будучи студентом, понял, что все зло в этом не подчиняющемся законам здравого смысла мире исходит от женского сословия.

Выходит, провидению еще раз приспичило испытать мужской характер на прочность и устойчивость?

А может, права старинная народная мудрость — все, что ни делается, к лучшему?

Мысли егеря беспорядочно сменяли одна другую, как цветные стеклышки в калейдоскопе, и никак не желали сложиться в четкий и определенный узор.