Любовь сильнее страсти - Дороти Коул Страница 6

Этой миссис Смит, Мерели точно знала, было шестьдесят — приятная толстуха, но только не очаровательная обольстительница.

После ужина они слушали пластинки в уютной гостиной с большими окнами, обсуждали книги, говорили о музыке и новых подходах к медицине.

Мерели была счастлива. Она чувствовала себя как дома и не могла дождаться того дня, когда они с Кеном поженятся и, как сказала Бетти Бартон, займут в обществе место как доктор и миссис Кенделл Райдер.

Утром, на следующей день после того, как в больницу привезли Роберта Блейкли, Мерели вошла в палату, которую он делил с мистером Олдсфилдом. Пожилого мужчины в постели не было. Возможно, он отправился на первый этаж на процедуры. Новый пациент уже проснулся.

— Доброе утро, красавица, — с усмешкой поприветствовал он девушку.

— Доброе утро. Как вы себя сегодня чувствуете? — Только взглянув на него, Мерели, к своему ужасу, почувствовала нарастающее внутри возбуждение — таким уж он был мужчиной.

— Теперь, когда вы здесь, хорошо, — спокойно ответил он.

Мерели подошла и остановилась у кровати. Из большого окна открывался вид на склон холма, где росли деревья и густой кустарник. Молодой человек протянул к ней руку, но Мерели проигнорировала это. Глядя прямо ему в глаза, она спросила:

— Почему вы не сказали нам, что вы Текс Ховард?

Он улыбнулся:

— А следовало?

— Возможно, вы считаете себя такой знаменитостью, что мы должны были сразу узнать вас.

— Нет.

— Так вы Текс Ховард, да?

— Да. А также я Роберт Блейкли. И кстати, это настоящий я, а Текс Ховард — всего лишь персонаж на телевидении.

Мерели тут же поверила ему.

— Что с вами случилось?

Взгляд его изменился. Словно между ними захлопнулась дверь.

— Несчастный случай.

— Какого рода несчастный случай?

— Меня сбросила лошадь.

— Вы катались верхом?

— Нет, тренировал лошадь. Вы когда-нибудь бывали на гонках одноместных двуколок в Саратоге?

— Нет. У меня на это нет времени.

— Ну так вот, у меня там есть пара лошадей. Я купил еще жеребца и занимался с ним. Пытался поучить ходить в упряжке, а им это в первый раз не нравится.

— Очень интересно. Мне всегда хотелось узнать, как тренируют лошадей.

— Ну что ж, первое, что надо сделать после того, как жеребенок появился на свет, — приучить его к узде. Лошадь никогда не забывает то, чему научилась за первые несколько недель жизни. Тренировки следует начинать на следующий день после рождения.

— Так скоро?

— Так скоро. На следующий день после того, как жеребенок родился, и по крайней мере две недели его надо водить в падок и из него, если погода хорошая. А если ненастье, надо водить его туда-сюда по конюшне каждый день.

— Но разве он просто так позволит водить себя и не станет брыкаться?

Роберт улыбнулся:

— Ну, вы же не можете надеть на жеребенка узду, отойти и ждать, что он пойдет за вами. Он и не пойдет. Он просто запутается передними ногами и станет упрямым, как мул. Что делать? Использовать то, что мы называем крестцовым арканом.

— Что это?

— Да просто длинный кусок бельевой веревки, завязанный примерно посередине так, чтобы на одном конце получилась петля. Петля должна быть достаточно большой, чтобы обхватить зад под хвостом и облегать, но не давить задние ноги примерно там, где проходили бы ремни. Узел должен лежать посередине спины лошади, а два свободных конца — проходить по бокам и с каждой стороны шеи, образуя кольцо на манер узды.

— И что? — Мерели решила, что с ним полезно поговорить о лошадях, раз ему так интересно. Это отвлечет от боли.

— Когда вы начинаете тренировать жеребенка, вы берете концы веревки в одну руку и тянете его аккуратно, но достаточно твердо. Приспособление давит ему на задние ноги над сухожилиями, так что жеребенок, естественно, начинает двигаться вперед, за вами.

— А что же в это время делает его мать?

Глаза молодого человека теперь блестели. Казалось, он наконец ожил.

— А! Она часть всего процесса. Вы должны помнить, что маленький жеребенок хочет быть рядом с матерью и будет, естественно, идти за ней. Так что вам не стоит пытаться водить за собой малыша, пока мать в стойле. Кто-то должен вывести мамашу. А вы затем ведете жеребенка с помощью крестцового аркана. Комбинация этого приспособления и естественного желания малыша следовать за матерью здорово облегчит вам работу.

Пока он говорил, Мерели наблюдала за его лицом, но не видела ничего, кроме страсти к лошадям. Ну что ж, ведь он актер, и хороший актер. А поскольку еще и говорил о том, что ему крайне интересно, на лице его отражалось только радостное возбуждение. Мерели решила, что он уже достаточно поговорил. Ей не хотелось, чтобы больной слишком сильно поддавался эмоциям. Кроме того, ей надо было заниматься другими пациентами. Но прежде чем она уйдет, он должен ответить на один вопрос. Поймав его взгляд, она решительно спросила:

— Вы знаете, что у полиции есть ордер на ваш арест?

Краска схлынула с его лица, но голос прозвучал спокойно:

— Нет, не знаю.

— Они утверждают, что вы убили человека.

Его щека дернулась.

— Я не убиваю людей. Только в кино. И всегда только тех, кто этого заслуживает. Как вы знаете… если смотрите сериалы.

— Не смотрю. Так вы убили человека?

— Если бы я ответил «нет», вы бы мне поверили?

Его нежные карие глаза всматривались в голубые озера ее глаз… И вдруг в районе ее сердечка что-то случилось. Она не могла понять что. Знала только — это приятное и в то же время тревожное чувство.

Помедлив несколько мгновений, Мерели решилась:

— Я бы хотела поверить. Но ведь я вас совсем не знаю, так ведь?

Лицо знаменитости стало серьезным.

— Не знаете. Но это еще не причина не доверять моему слову.

— У вас есть хороший адвокат?

— Да. — Теперь он смотрел мимо нее в окно. И вдруг схватил ее за руку и оттолкнул. — Уходите отсюда! Быстро! — напряженно приказал он.

Мерели чуть не потеряла равновесие, но успела схватиться за спинку кровати и удержаться на ногах.

— Почему? — взяв себя в руки, спросила она.

И тут же, вместо ответа, стекло пробила пуля. Просвистев у левого плеча девушки, смертоносное послание вонзилось в стену всего в нескольких дюймах от макушки актера.

Мерели резко развернулась и подбежала к окну. Но все, что она успела увидеть, — пара ног в брюках, исчезнувших в кустах на холме. Узнать их она вряд ли сможет.