Французский псевдоним - Франсуаза Легран Страница 6

А вот цифра «семь» была невезучей. Первый раз они серьезно поссорились со Стасом в его кабинете, на дверях которого красовалась именно эта цифра. Это было через несколько дней после того, как Настя узнала, что жена Николаева вернулась и они снова живут вместе. Девушка почувствовала себя тогда так, словно ее сбросили с небес на землю. Флер восторгов безоглядной влюбленности спал, обнажая неприглядную истину. Настя была всего лишь любовницей, молоденькой аспиранткой, забавой для маститого профессора. Одной из многих. И Настя, рыдая, сначала обвиняла своего любимого во всех ужасных, на ее взгляд, прегрешениях, а после, спохватившись, что может его потерять, так и не вытерев слез, просила прощения за несправедливость, умоляя не оставлять ее.

Были еще нейтральные цифры, например, «шесть», они не сулили особых восторгов, но и ничего плохого не предвещали. Почему-то шестерка очень часто сопутствовала ей в середине романа со Стасом. То приходилось ездить на шестом трамвае в парк Горького, где они любили встречаться, то попадался шестой номер в гостинице на конференции. Тогда Настя стала беспокоиться за уходящее время, которое почти ничего не меняло в их отношениях, а она так ждала, так надеялась на чудо. Ей казалось, что Стас, почувствовав всю силу ее любви, должен был сделать решительный шаг.

Сейчас на Настином талоне значилось «12А». Число «двенадцать» в Настиной жизни всплывало не так уж часто и могло означать что угодно. Чтобы придать себе немного храбрости и как-то убить время, Настя зашла в магазин «дьюти-фри». Здесь среди изысканных ароматов дорогих духов и тесно сомкнутых рядов элитного алкоголя Настя вдруг почувствовала себя более уверенно. Она летит в Париж для переговоров о работе. Звучит очень солидно. И главное, это слова совсем из другой жизни, в которой деловые дамы в строгих костюмах садятся в лимузины с личными шоферами, не прерывая важных переговоров по мобильному. Там нет времени на глупые игры с цифрами, там они означают время и деньги.

В этот момент Настя увидела свое отражение в большом зеркале перед витриной с косметикой. Симпатичная высокая девушка с темными глазами и нежным румянцем. Новый пиджак, купленный специально для поездки, накинут на легкую майку, джинсы и строгие туфли на небольшом каблуке. Просто, но в то же время весьма элегантно. Темные волосы собраны на затылке, но несколько выбившихся прядей небрежно лежат на щеках. Вот только взгляд немного подкачал, так смотрят на уходящих родителей первоклашки, которым одновременно и любопытно, что будет в школе, и страшно оставаться без маминой поддержки. Нет, это не взгляд уверенной в себе деловой дамы. Девушка оглянулась и, повинуясь внезапному порыву, взяла с полки коробочку духов от «Шанель» и, пока ее решимость не иссякла, быстро подошла к кассе.

Едва выйдя из магазина, Настя достала роскошный в своей простоте флакончик духов и брызнула янтарную капельку на запястье. Чуть терпкий аромат успокаивал и придавал уверенности, Настя почувствовала себя значительно лучше. Наконец объявили посадку.

Три часа перелета показались Насте не то секундой, не то всеми десятью годами. Выйдя из самолета, она быстро сориентировалась в здании аэровокзала, прошла процедуру въездного контроля и, получив багаж, направилась в просторный светлый зал, полный народа. То тут, то там слышались радостные возгласы или деловые приветствия, многие из встречающих держали таблички с именами прилетевших. Оглядываясь, Настя ожидала увидеть по-секретарски одетую девушку с картонкой, на которой под логотипом фирмы «Новый мир» значилось бы ее, Настино, имя. В этот момент кто-то мягко взял ее сзади под локоть. Настя вздрогнула:

— Мадемуазель Серебрякова? — произнес мужской голос.

Не оборачиваясь, Настя почему-то шепотом ответила.

— Да, это я.

— Разрешите, я возьму вашу сумку. Мое имя Ален Курбе. Приятно познакомиться. — Полноватый, лет сорока пяти, мужчина подхватил Настину дорожную сумку и быстро повлек девушку за собой к лифтам в глубине зала.

Они вошли в просторную кабинку.

— Хорошо долетели? — спросил Курбе. Несмотря на явно жаркую погоду, он был в деловом костюме и шляпе, надвинутой до бровей.

— Спасибо, отлично, — ответила Настя, которую вдруг охватила тревога. Казалось, ее спутник боится быть узнанным.

Лифт опускался в подвальное помещение, где была автостоянка. Курбе снова подхватил Настину сумку и, ловко лавируя между машинами, устремился к темному автомобилю, стоящему у самого выезда. Настя едва успевала за шустрым продюсером. Кинув сумку на заднее сиденье, Ален Курбе открыл перед Настей дверь:

— Садитесь, поедем в офис, надо обсудить кое-какие детали контракта.

Настя села, покрепче прижав к себе рюкзачок, где были деньги и документы.

За окнами автомобиля проносился Париж, но Настя едва успевала что-то рассмотреть. Курбе лихо вел машину, почти не притормаживая на светофорах. Всю дорогу они молчали. Настина тревога немного улеглась, лишь когда она увидела, что они приехали почти в самый центр города и остановились у старинного особняка на набережной Сены. Среди табличек арендаторов значилась и компания «Новый мир». Офис Алена Курбе располагался на четвертом этаже.

Молча пройдя мимо привставшей при их появлении секретарши, Курбе и Настя вошли в кабинет.

— Присядьте, мадемуазель Серебрякова. — Продюсер указал Насте на широкий диван, стоящий у одной стены, а сам сел за письменный стол, расположившийся напротив. Порывшись в ящиках, он извлек пухлый конверт.

— Так-так-так, очень хорошо, — бормотал Ален Курбе, вынув из конверта Настину фотографию и изредка поднимая взгляд на сидевшую перед ним девушку. Неожиданно тон его изменился, Курбе расслабился и даже улыбнулся:

— Вы еще красивее, чем на фото, мадемуазель Анастази. Можно я буду так вас называть? — Настя кивнула, понимая, что ее имя все равно переделают на французский манер. — К тому же у вас отличные рекомендации. Конечно, опыта работы в сфере шоу-бизнеса у вас нет, но этого мы и не требовали. Нам нужны умные, образованные сотрудники, умеющие работать с людьми. Всему остальному мы научим вас сами. Итак, вы нам подходите.

Настя неуверенно улыбнулась.

— И вот еще что, — немного замялся Курбе, — вы писали, что играли в народном театре.

— Небольшие роли, — кивнула Настя.

— Понимаете ли, в чем дело, наша компания и я в частности продюсируем не только документальное кино. Иногда мы занимаемся и художественными лентами. Дело в том, что недавно ваше фото увидел у меня один человек. И теперь у меня есть к вам одно предложение…

Настя снова насторожилась. Безошибочным чутьем хорошего психолога она почувствовала, что Курбе колеблется, раздумывая, стоит ли продолжать разговор. Значит, речь пойдет о каком-то необычном предложении. Помолчав, продюсер вздохнул и решительно произнес:

— Вам хотят предложить роль.

— Роль? — Настя не сдержала изумления. — Мне? Но я же не актриса. Потом, я приехала совсем не за этим.