Брачная ночь перед разводом - Ким Лоренс Страница 6

Страх сковал ее, мозг судорожно искал выхода, и она сделала шаг к уличному фонарю. Подняв руку к уху, она начала громко говорить. Мальчишки на минуту замялись, потом поняли, что телефона у нее нет, и крики и улюлюканье возобновились.

«Не показывай своего страха».

Поздно — компания двигалась прямо на нее, секунда — и она окружена со всех сторон.

«Надо было сразу бежать».

Один хулиган — это не так страшно, с одним она бы справилась, но несколько… и все друг друга подначивают.

Звать на помощь? Ничего больше ей не остается. Может, кто‑нибудь услышит. Но из глотки вырвался лишь сдавленный писк, который заглушил еще чей‑то голос:

— Где ты была? Я же сказал: жди у казино!

Мальчишки повернулись на этот властный голос.

Рауль насмешливо их оглядел. Понятно — проблемы с ними не будет. Хотя руки чешутся врезать им, но… не время. Он перевел взгляд на рыжеволосую красавицу. Широко раскрытые глаза — какого же они цвета? — смотрели на него недоуменно и с ужасом.

— Казино?.. — Она покачала головой. — Но ты сказал, что мы пойдем туда потом.

И улыбка… какая у нее улыбка!

Он никогда не понимал натуралистов, готовых сидеть, скрючившись, в засаде часами, чтобы увидеть редкую птицу. Но ради такой улыбки он пошел бы на все, особенно когда на гладкой щечке появилась ямочка. А глаза… изумрудные и смотрят с вызовом.

— Я не опоздал, это ты пришла раньше.

Рауль смотрел, как она снимает вторую туфлю и, покачивая бедрами, — боже, как соблазнительно, — идет к нему.

— Тебе повезло, — сказала она.

«Лара, что ты несешь?»

«Одному Богу известно», — последовал ответ из глубин сознания. Но что с ней? Трудно найти определение тому, что с ней происходит. Кровь играет — вот что. Похоже на искрящееся шампанское. Лучше это, чем чувствовать себя глупенькой девочкой, готовой убежать.

«Нет, ты глупенькая девочка, которая попала из огня да в полымя! Тебе мало одного спектакля, и ты устраиваешь второй!»

Мысли проносились в голове, а глаза разглядывали мужчину, решившего стать ее ангелом‑хранителем. Правда, в его внешности ничего ангельского она не увидела, если только он не падший ангел. И к тому же жутко сексуальный. Заряд сексуальности, исходящий от него, чувствовался даже на расстоянии в несколько шагов. В нем было что‑то первобытное, мужественное. У Лары по позвоночнику пробежала дрожь.

Он был очень красив — такого красавца она никогда в своей жизни не видела. Высокий, широкоплечий, спортивный. Одет в дорогой черный костюм, галстук тоже черный и неплотно завязан, в расстегнутый воротник виден золотистый треугольник кожи, небритость на худых щеках и подбородке, темные прямые брови — одна насмешливо изогнута, — глубоко посаженные глаза под густыми ресницами сощурены. Лицо с резкими чертами, казалось, все состояло из прямых линий и углов, лоб большой, орлиный нос и твердые скулы.

Единственное, что смягчало резкие черты, — это рот с чувственной нижней губой, но в изгибе верхней было что‑то жестко‑непримиримое.

Спаситель тоже изучал Лару из‑под полуприкрытых век, и у нее вырвался хриплый смешок.

Этот звук заглушил у Рауля остатки соображения. У него внутри запылало пламя, словно огонь зажегся от ее рыжих волос. Он с трудом удержался, чтобы не протянуть руку и не коснуться их.

— Долго рассказывать. — Она понизила голос и, приблизившись, положила руки ему на предплечья, чтобы не упасть. Под пальцами она ощутила крепкие мускулы, отчего живот стянуло. — Еще рано благодарить? Они не ушли?

— Двое стоят.

Лара удивилась, откуда он это знает — ведь не сводит с нее глаз, — но не смогла спросить, потому что горло сжалось, но не от слез. Наверное, по той же причине, по которой тело начало трепетать в самых разных местах.

Они стояли так близко, что вполне могли сойти за любовников. Так близко, что ноздри у него уловили запах ее волос. Рауль совладал с собой и не прижал ее к себе.

— Вы меня спасли.

— Это доставило мне удовольствие, — ответил он, вдыхая ее запах.

Уголки рта у нее приподнялись — улыбка вышла грустной.

— Я не смогла сама их прогнать. — Она наморщила гладкий лоб.

Он был заворожен ее лицом.

— Я разозлилась. — Она закусила губу и откинула голову назад, глядя на него сквозь ресницы. — День выдался… неудачный.

— У меня тоже был плохой день.

Они помолчали. Казалось, что воздух сомкнулся вокруг них, и Ларе было нечем дышать. С ней подобного еще не случалось.

— Я сказала вам «спасибо»?

Темные глаза улыбались.

— Я сделал ставку на вас.

— Я до смерти перепугалась. Спасибо вам…

— Рауль. Рауль Ди Витторио, — представился он.

— Спасибо, Рауль. Я Лара… Лара Грей.

Она играет с огнем! Но Лара, не обращая внимания на звучащее в мозгу предостережение, обхватила его одной рукой за шею и, приподнявшись на носки, коснулась его рта губами. Когда же хотела отстраниться, он ее не отпустил, а сам стал водить губами по ее губам. Тогда она с жадностью поцеловала его и не сопротивлялась, когда он просунул язык ей в рот. Лара не знала, чего бояться: того, что может упасть, или того, что поцелуй сейчас прекратится, — этого она боялась больше. Она вцепилась ему в пиджак.

Когда они отодвинулись друг от друга, улица была пуста. Лара ловила ртом воздух, словно после быстрого бега.

А у Рауля в голове бил набат: что ты делаешь?

С трудом соображая, он взял ее руки и высвободил лацканы пиджака из цепких пальцев. Она отступила назад, подняла лицо, провела кончиком языка по подрагивающим губам и заморгала, словно заблудившийся лунатик.

— О боже! — прошептала она.

Желание пронзило Рауля с такой силой, что у него перехватило дыхание. Dio, да она красавица, и он хочет снова целовать ее. И не только целовать…

Лара не отрываясь смотрела на него. Пусть он опять ее поцелует, пусть ему захочется ее поцеловать! Невозможно отвести взгляда от его глаз, от их чувственного блеска, да Лара и не пыталась отвернуться.

В голове проносились обрывки сладких снов, томление в теле сменилось диким биением сердца, голова кружится, в животе дрожь. Нет сил не смотреть на чувственный рот, забыть вкус бренди, оставшийся на губах после его поцелуя.

— Вы пьяны? — спросила она сквозь дымку, затуманившую ей мозги. Легче представить, что он пьян, чем понять сокрушительное сладострастное желание, которое он в ней породил.

Губы у него дрогнули, уголок рта приподнялся… так очаровательно. Да все в нем очаровывало. Что она ощущает? Лара не могла разобраться. Это что‑то инстинктивное, ничего подобного с ней не происходило.