Брачные узы - Тесса Дэр Страница 6

Логан решил дать ей минутку на то, чтобы прийти в себя, а себе на то, чтобы осмотреться. Логан медленно прошелся по комнате. Замок впечатлял если не своими размерами, то своей добротностью. И фортификационные сооружения, и башня, и жилые помещения, по крайней мере, на первый взгляд находились во вполне приличном состоянии. Стены этой комнаты украшали старинные гобелены, но только они и напоминали о быте прежних веков. Во всем остальном это было вполне современное жилище, обставленное сообразно вкусам английской аристократии. Впрочем, Логану было плевать на все эти ковры и кушетки.

Он подошел к окну и устремил взгляд вдаль. Куда больше, чем убранство этого замка, его интересовала земля, на которой этот замок стоял. И то, что он видел, его очень даже устраивало.

Вдоль кромки озера протянулась широкой изумрудно-зеленой лентой полоса плодородной земли. Вдали, за озером, на покрытых травой склонах могли бы пастись овцы. Так выглядело Шотландское нагорье тогда, когда он уходил на войну. Он и его боевые товарищи, которых он привел с собой в эти края. Увы, теперь родные края этих солдат выглядели совсем иначе. Их исконные земли украли жадные английские лорды и старые английские девы вроде той, в чьем замке он сейчас находился.

Тут хватит земли на них на всех. Здесь будет их новый дом, у подножия замка Ленер. Они лишь заберут то, что было у них отнято. Построят себе дома, посеют овес, заведут семьи. И начнут жить заново.

Логан ни перед чем не остановится, чтобы дать им шанс на счастье. Он был перед ними в долгу.

– Вы, – заявила Мэдди, – должны уйти.

– Уйти? Ни за что, сердце мое.

– Вы должны уйти. Сейчас же.

Мэдди взяла его за рукав и потянула к двери. Логан не сдвинулся с места.

Тогда Мэдди оставила в покое его рукав и принялась толкать его в грудь.

Этим она тоже ничего не добилась. Разве что развеселила Логана.

Он был мужчиной крупным, а она – хрупкой невысокой девушкой. Логан не смог удержаться от смеха. Впрочем, кое-чего Мэдди все же добилась. Толкая его в грудь своими маленькими ладошками, она порядком его расшевелила.

И это с ее стороны было весьма опрометчиво. Мэдди не представляла, какую опасность навлекает на себя.

У него очень долго не было женщины.

Слишком долго.

Наконец, она опустила руки, решив прибегнуть к последнему средству.

Ее глаза, большие, карие, молили о пощаде. Бедняжка и не догадывалась, что с ним этот номер не пройдет. Сердце его давно очерствело.

Но, будучи мужчиной, он не мог остаться совсем равнодушным к ее чарам. Она была хорошенькой, эта англичанка. Попытки сдвинуть его с места имели побочный результат: ее симпатичное лицо раскраснелось, в глазах появился интригующий блеск.

Ей не к лицу серый цвет, вдруг подумал Логан. К ее темным волосам и сочным губам пойдут яркие цвета: изумрудно-зеленый цвет шотландских холмов и сапфирный синий шотландских озер. Логан поймал себя на том, что улыбается, и очень удивился. Да, в наброшенном на плечо пледе цветов его клана, темно-синем и зеленом, она будет смотреться замечательно.

– Уходите, – сказала Мэдди. – Если вы уйдете сейчас, я смогу убедить свою тетю, что все это было ошибкой. Потому что так оно и есть: это все – чудовищная ошибка. В мои намерения никогда не входило досаждать вам своими писаниями.

– Может, вы и не собирались посвящать меня в свои дела, но что сделано, то сделано.

– Так вы требуете от меня извинений? Хорошо, я признаю свою вину. Мне жаль, что я доставила вам беспокойство. Очень-очень жаль. И, если вы соблаговолите вернуть мне мои письма и убраться отсюда подобру-поздорову, я обещаю щедро отблагодарить вас. Надеюсь, это вас утешит.

Логан покачал головой. Она решила, что может его подкупить?

– Я никуда не уйду, детка. Можете оставить ваши жалкие монеты при себе.

– Тогда чего вы хотите?

– Неужели непонятно? Я хочу того, о чем ты писала в своих письмах. Хочу, чтобы осуществилось то, о чем ты годами рассказывала своей родне. Я – капитан Логан Маккензи, и я получил все твои депеши до последней, и, несмотря на все твои усилия меня убить, я, как видишь, жив-здоров.

Логан коснулся ее подбородка, заставляя посмотреть себе в глаза. Он должен был убедиться в том, что она его слышит и понимает, что он готов осуществить задуманное.

– Мэдлин Элоиза Грейсчерч, я пришел сюда, чтобы жениться на вас.

Тетя Тея села за стол напротив Мэдди. Пригубив чаю, она произнесла:

– Должна признаться, моя дорогая, этот день переполнен сюрпризами.

С этим не поспоришь. Мэдди опустила ложку в чашку со странным сероватым варевом, похожим на жидкую манную кашу с большим количеством комочков.

Недавняя встреча с капитаном Маккензи так потрясла Мэдди, что неаппетитный вид тетиного снадобья не вызывал у нее никаких эмоций, даже привычного отвращения.

Итак, Логан объявил, что пришел за ней. Он собрался жениться на ней.

И как она ему ответила? Категорическим и безоговорочным отказом? Отхлестала его словами так, как она отлично умеет? Навсегда отбила у него охоту вваливаться в дом английской леди со всякими гнусными предложениями? Если бы! Ничего подобного. У нее словно разом отшибло мозги. Она стояла как вкопанная и молчала, словно воды в рот набрала, и очнулась, лишь когда тетя вернулась с поссетом.

«Я пришел, чтобы жениться на вас».

Все дело в ее проклятом воспитании. Любая девушка из приличной английской семьи вырастает с сознанием того, что эти слова, произнесенные джентльменом относительно приятной наружности и с честными намерениями, и есть то, к чему девушка должна стремиться с рождения. Всем им, и Мэдди в том числе, тысячи раз повторяли, что брак – это главная ее цель и главное предназначение. Собственно, она и вошла в этот мир с единственной целью: выйти замуж и стать продолжательницей рода. Как бы дико это ни звучало, услышав предложение руки и сердца, Мэдди почувствовала радость, словно хрустальные колокольчики зазвенели в ее голове и тоненький голосок запел: «Ну вот, ты, наконец, сдала экзамен. На тебе хотят жениться!»

К чести Мэдди, она сумела заставить этот голосок замолчать. Она категорически отказывалась считать полученное или неполученное предложение руки и сердце мерилом ее человеческой ценности. В любом случае это предложение вступить в брак, по сути, предложением не являлось. Оно являлось угрозой. Угрозой, полученной со стороны мужчины, которого нельзя считать джентльменом, намерения которого отнюдь нельзя назвать благородными, а что касается привлекательности… Пожалуй, его наружность тоже не относилась к категории относительно приятной.

– Я и представить не могла, что такое возможно, – сказала Мэдди, продолжая машинально размешивать поссет. – Представить не могу, как такое произошло.