Плата за любовь - Лидия Лукьяненко Страница 6

— Комплектующими к автомобилям.

— А родители твои кто?

— Папа — бывший военный, мама давно не работает.

— Ты один в семье?

— У меня есть брат.

— Это здорово.

— Ты думаешь? — рассеянно проговорил Андрей.

— Конечно. Вот я — одна в семье, и Машка — тоже. Что хорошего? И кто же он?

— А Бог его знает. Бандит, наверное. — Он натянуто рассмеялся. — Мы не виделись уже несколько лет.

— Ну, вы даете! А еще братья! Ты, наверное, забыл, как он выглядит?

— Как он выглядит, я довольно хорошо представляю, — неохотно ответил он, давая понять, что этот разговор ему наскучил. — Знаете что, девчонки, хватит допросов. Поехали лучше погуляем за город. Я знаю такое местечко! А потом можно пообедать. Я только вчера обещал Маше повести ее в шикарный новый ресторан.

Сидя в кресле напротив матери, Оля увлеченно рассказывала о прошедшем дне:

— Ресторан потрясающий, в итальянском стиле. С виду обычный старый дом, а внутри просто класс. Название я забыла, что-то вроде «Сан-Ремо», тоже через черточку. Вы там с Антоном не были? — Антон Иванович был маминым поклонником.

— Ты же знаешь Антона? Он предпочитает старые рестораны. — Мать выпустила дым через тонкие, изящно вырезанные ноздри красивого носа. Она всегда курила и, хотя утверждала, что собирается бросить, но вот так по вечерам, за доверительным разговором с дочерью, не могла удержаться от сигареты и кофе. Ольга же придерживалась правил курящих женщин: никогда не курила натощак, рано утром или поздним вечером, не пила алкоголя во время курения и оставляла недокуренной последнюю треть сигареты. Но сейчас она тоже держала длинными и изящными, как у матери, пальцами дымящую сигарету.

— Ты прекрасно сегодня выглядишь. Удачный макияж и прическа…

— Как только мы решили ехать в ресторан, я все сделала прямо у Машки. Надела ее платье, помнишь, такое: цвета морской волны с вышивкой на плече? Она была в нем у нас в день рождения Лизы?

— Ах да, помню, премиленькое. Но ей не идет, не ее стиль.

— А мне — отлично. И волосы, видишь, как уложила. — Ольга повернула голову. — В платье вырез на спине, так что нужно было показать красивую шею. — Мать одобрительно кивнула. Шея у дочки и вправду была красивая.

— Ну и как? Отреагировали окружающие мужчины?

— Пока мы шли к столику, чуть шеи себе не свернули, — самодовольно ответила Ольга. — А какие блюда! Я все-все попробовала.

— Как тебе Машин избранник?

— Очень и очень, — многозначительно протянула Оля, — видный парень, ты бы видела, породист, гад!

— Понравился?

— Еще бы! Но там Маша. У них роман в самом разгаре.

— После пика отношений они неизбежно идут на убыль, — со знанием дела заявила мать. — Если он действительно так хорош, то не думаю, что ты отказалась бы от такого парня. — Отношения матери с дочкой скорее напоминали общение двух подруг, с той лишь разницей, что они не собирались никогда стать соперницами.

— Не знаю. Может, и нет, но не в этой же ситуации? Во-первых, что-то в нем мне не понравилось, а во-вторых, мне не хочется делать больно Маше.

— Маше будет больно, если сделать это у нее на глазах.

— Мама, ты становишься циничной.

— Вероятно. Но я знаю жизнь и знаю мужчин. Судя по твоим словам, Маша ему быстро наскучит. Так что все может получиться вполне естественно.

— Мама, ну что ты говоришь! Чему ты меня учишь? Уводить мужиков у подруг?

— Я просто думаю о тебе. Ты молода, красива — и одна.

— Одна я по твоей милости. Если бы я меньше тебя слушала, у меня был бы сейчас муж, а у Лизы — отец.

— Ой, не надо только говорить мне об этом мужлане. Я всегда утверждала, что он тебе не пара. Ты умна, образованна, я не представляю, о чем можно было вообще с ним разговаривать!

— Представь, можно было, и не только разговаривать.

— Фу, Оля, это уже вульгарно! Но хватит о твоем бывшем. Я только потому и завела этот разговор, что вижу: тебе впервые за последнее время кто-то всерьез понравился.

Ольга уклонилась от дальнейшей беседы и ушла в спальню. Она легла, но в голове было столько мыслей, что спать не хотелось. Рядом посапывала в своей кроватке четырехлетняя Лиза. Комната слабо освещалась через матовое стекло двери — мать еще не ложилась. По вечерам она любила, сидя у телевизора, накладывать маски или делать маникюр.

Для своих пятидесяти лет мама прекрасно выглядела. Ее и сейчас можно было без преувеличения назвать красивой женщиной. За собой она всегда тщательно следила: волосы, лицо, руки и фигура были объектом ее неусыпной заботы. Это, естественно, не оставалось незамеченным — мать всегда имела поклонников, с мужем она развелась пятнадцать лет назад. Антон Иванович был «другом семьи» уже четыре года (мама являлась сторонницей длительных отношений). Он был моложе на восемь лет, вдов и хорошо обеспечен, и если бы мать хотела, то давно бы вышла замуж. Но подобная перспектива ее совершенно не привлекала.

Антон Иванович хорошо относился к Оле, очень любил Лизу, своих детей и внуков у него не было. Лизу он баловал всевозможными игрушками и сладостями, часто приглашал вместе с бабушкой к себе на дачу или отдохнуть летом в дом отдыха. Ольга с ними никогда не ездила, а Лизу с удовольствием отпускала. К личной жизни матери она относилась спокойно. Мама всегда была такой: красивой, ухоженной, умной, ироничной.

По паспорту маму звали Варварой, но еще смолоду она представлялась всем более утонченным именем — Виолетта и была так упорна в этом, что со временем так стали звать ее даже те, кто знал ее подлинное имя. Сейчас Виолетта Сергеевна работала преподавателем в институте иностранных языков, а в молодости была переводчицей.

В юности Виолетта была очень красивой: стройной, высокой натуральной блондинкой с прекрасными удлиненными изумрудными глазами. Она всегда была окружена толпой обожателей и относилась к этому, как к само собой разумеющемуся. Замуж она вышла на третьем курсе за молодого преподавателя их института. Он был хорош собой, интеллигентен и скромен. Но, прожив с мужем несколько лет, Виолетта обнаружила, что быть просто женой очень скучно. Ведь если теряешь интерес к мужчинам, то нет и стимула одеваться красиво, ухаживать за собой, да и вообще пропадает вкус к жизни. А Виолетте хотелось по-прежнему сводить мужчин с ума. И она стала жить своей жизнью, в которой мужу отводилось очень скромное место. Она так никогда и не выяснила, знал ли он что-то о ее любовных похождениях, но после десяти лет брака муж вдруг ушел к другой женщине.

Виолетта видела ее, нарочно пошла посмотреть на избранницу мужа, и была разочарована. Его новая супруга была более чем обыкновенной, отнюдь не красивой, не слишком образованной и толстой. Виолетта Сергеевна пришла в недоумение, что нашел муж в этой курице, но совсем не сожалела о его уходе. Развод был на редкость приличным и интеллигентным. Они с Дмитрием остались друзьями и даже изредка семьями ходили в гости друг к другу. Вторая жена родила ему троих детей и сейчас, в тяжелые времена инфляции, у них были серьезные материальные проблемы.