И телом, и душой - Екатерина Владимирова Страница 60

Это выбило почву у нее из-под ног, конечно, она понимала.

Лена не ответила, и Александр Игоревич посмотрел на нее.

— Что ты думаешь делать?

— Я не знаю, — прошептала девушка, пряча глаза, а потом вдруг призналась: — Я боюсь. Что подумает Максим? — подняла на мужчину затравленный взгляд. — Он будет считать, что я сделала все специально, да?

— Возможно, — поджав губы, проговорил Александр Игоревич, не желая ее обманывать.

Его сын всегда был сложным человеком, кому, как не ему, знать об этом?…

Лена грустно кивнула и отвернулась от него, стараясь скрыть слезы вины.

— Ты не собираешься избавляться от ребенка? — спросил вдруг Колесников как-то резко.

— Нет! — воскликнула Лена испуганно и глядя на него широко раскрытыми глазами. — Конечно, нет!

— Это хорошо, — одобрительно сказал мужчина и решительно добавил: — Да я бы тебе и не позволил.

Лена посмотрела на него исподлобья и всхлипнула.

— Нужно сказать Максиму, — проговорил Александр Игоревич осторожно.

— Я знаю, — прошептала Лена через силу хрипло и тихо. — Но как?…

Столько вины, столько надежды и веры, столько невинности и покорности в ее глазах!!

Колесников не мог смотреть на нее и не чувствовать сострадания и обиды, которые заволокли ее в плен.

— Я поговорю с ним, — сказал он вдруг, а потом уверенно добавил: — Не беспокойся, все будет хорошо.

Лена посмотрела на него и прошептала «спасибо» дрожащими губами.

Наверное, она могла бы ему поверить, если бы речь шла о ком-то другом. Но Максим…

Очевидно, «все будет хорошо» не те слова, которые сейчас могли бы ее успокоить.

Наверное, она уже тогда знала, что хорошо уже не будет. Не в ближайшие девять лет…

Нормального разговора с сыном у Александра Игоревича не вышло.

Да и как могло быть иначе, когда речь шла о ребенке, которого, Колесников-старший знал, его сын сейчас не сможет принять?!

Он позвонил Максиму вечером, предварительно посоветовавшись с женой и рассказав ей все.

Лидия была категорически против этого разговора, считая, что Лена и Макс должны поговорить с глазу на глаз и во всем разобраться сами, но переубедить мужа не смогла.

Александр Игоревич набрал номер сына и без приветствия заявил:

— Сын, мне с тобой нужно поговорить.

Тот, немного опешив, пробормотал:

— А может, позже? У меня сейчас завал на работе, дел невпроворот.

— Это важно, — настойчиво сказал отец, сжимая телефон похолодевшими пальцами.

— А твое «важно» не может подождать до выходных? — взмолился Максим с отчаянием в голосе. — Пап, честное слово, если бы я мог…

— Максим, — оборвал мужчину отец. — Приезжай. Разговор пойдет о Лене. И о тебе.

Молчание, глубокая и затяжная пауза, которая накаляла атмосферу и вынуждала сердце биться чаще.

— О чем ты хочешь поговорить? — сдержанно и, казалось, безэмоционально, спросил Максим, но на самом деле он так сжимал трубку, что посинели пальцы.

— Приезжай, сын, — упрямо повторил Александр Игоревич. — Дома и поговорим.

Максим пообещал приехать через час и отключился, а Александр Игоревич подумал, что сын способен делать все в наикротчайшие сроки, когда дело касается Лены, настолько она стала ему дорога, наверное, он способен был бы подарить ей весь мир, если бы она попросила, но он никогда не сможет принять того, что ему сейчас готова была предложить она.

Максим не обманул, прибыл ровно через час, смог вырваться.

— О чем ты хотел поговорить? — прямо с порога заявил он, проходя в гостиную и снимая на ходу пальто.

— И тебе здравствуй, — недовольно пробормотала Лидия Максимовна, подходя к сыну.

Максим поцеловал ее в щеку и выдавил:

— Прости, мам, — посмотрел на отца, застывшего в кресле с книгой в руке.

— Как ты? — спросила женщина, взяв у сына из рук пальто.

— Хм… хорошо, — не глядя на нее, пробормотал Максим. — Пап, — настойчиво выдавил он. — О чем ты хотел со мной поговорить?! Ты знаешь? — быстрый взгляд на мать, но та лишь опустила глаза, ничего не ответив. — Значит, знаешь, — сдержанно выдавил он и вновь устремил взгляд на отца. — Один я ничего не понимаю?!

— Может быть, пройдем в мой кабинет? — предложил Александр Игоревич, поднимаясь с кресла.

Колесников-младший поджал губы и подобрался, словно готовясь к прыжку.

— Пожалуй, — проговорил Максим, ощущая, как трясется его сердце. — Если дело, действительно, важное…

— Важное, можешь не сомневаться, — оборвал его отец и направился в кабинет.

— Хорошо, — сдержанно выдавил из себя Максим и прошествовал следом за отцом.

— Лида, не мешай нам, — предупредил Александр Игоревич жену и скрылся за дверью.

Максим нахмурился, обернулся к матери, но та лишь покачала головой, ничего не сказав.

Направился в кабинет, и едва дверь за ним закрылась, воскликнул:

— И что это значит?! — сердито свел брови. — Если ты хочешь начать читать мне нотации о том, что Лена мне не пара, или что я не пара ей, то не стоит и пытаться! — предупредил мужчина, сжав кулаки.

— Разговор пойдет не об этом, — поспешно сказал отец. — Хотя об этом тоже не мешало бы поговорить.

Максим застыл около двери, глядя на отца зачарованным взглядом.

Сделал несколько шагов вперед и застыл посреди комнаты.

— Что ты имеешь ввиду?

Колкое и неприятное чувство недосказанности повисло в воздухе, вызывая дрожь в теле.

— Лена никогда не подходила тебе, и ты это знаешь, — напрямую сказал отец, обернувшись к сыну.

Максим стиснул зубы.

— И что это меняет?! Мы все равно вместе, — сощурив глаза, выдавил из себя мужчина.

— Я знаю.

— И мы все равно будем вместе, что бы ты ни сказал, — уверенно заявил Максим.

— А вот в этом я и не сомневаюсь, — сказал отец, заглянув Максиму в глаза.

Что-то проскользнуло либо в глазах отца, либо на его лице, либо в тоне и интонации его голоса, что-то, что заставило Максима вздрогнуть и, нахмурившись, уставиться на него в попытке все узнать.

— О чем ты хотел со мной поговорить? — сдержанно выговорил он, чувствуя, как грохочет в груди сердце.

— О Лене, — сказал отец, засунув руки в карманы брюк — И о тебе.

— Что тут можно сказать?! — воскликнул он, взмахнув руками от негодования

— Лена была в больнице… — начал Александр Игоревич.