Дурная слава - Вирджиния Хенли Страница 60

– Он передал сыну командование армией? – с недоверием спросил Уорик. – Откуда такое пренебрежение здравым смыслом?

– Это длинная история, отец. Все началось, когда принц Эдуард предложил отдать провинцию Понто своему фавориту Пьеру де Гавестону. До короля Эдуарда наконец дошло, что отношения его сына и Гавестона аморальны. Его величество впал в неистовый гнев, таскал сына за волосы по комнате. Король тут же сослал Гавестона, а сыну сообщил, что ведет переговоры о его браке с Изабеллой Французской. Я полагаю, Эдуард Плантагенет передал сыну номинальное командование армией, чтобы сделать из него мужчину.

– Поздно хватился, – напрямик заявил Уорик. – Но зачем армия идет на север? Неужели в Шотландии опять мятеж?

– Отец, разве ты не слышал новости? Король получил известие, что Роберта Брюса короновали в Сконе. Теперь он король Шотландии.

Джори внимательно слушала. Ее пульс участился. «Роберт стал королем Шотландии. Сбылась его мечта. Но надолго ли? Англичане не успокоятся, они будут преследовать Брюса, пока корона не упадет с его головы. Снова будет война! О Господи, почему мужчины так рвутся к власти?»

– Брюс удачно выбрал время, – заметил Уорик. – Этот коварный молодой дьявол знает, что силы Эдуарда Плантагенета на исходе, а его дни как величайшего воина Англии сочтены.

– Конечно, здоровье его величества не позволяет путешествовать быстро, тем не менее он рассчитывает присоединиться к нам в Карлайле.

– Кого он назвал главным военачальником? Ведь граф Суррей уже стар.

– Графа Пембрука, – отвечал Рикард. – Король дал ему полномочия казнить всех, выступивших на стороне Брюса, и пленных не брать.

Джори пораженно вскрикнула:

– Почему король так жесток?

– Это открытый мятеж. Он должен быть подавлен, миледи.

Гай с грустью посмотрел на жену.

– Мой сын рвется показать свое воинское искусство. Он еще не устал от войны так, как твой брат Линкс и я.

– Но вы ведь отзоветесь на призыв короля к оружию, отец? – спросил Рикард.

– Как правитель этих краев, я всю жизнь обнажал меч за Эдуарда Плантагенета. Когда – и если – он позовет меня, я, прежде чем откликнуться, посовещаюсь со своими вассальными баронами. Я не стану спешить. Я со своими людьми только несколько месяцев назад вернулся в Уорик. Лучше проводить время с женой, чем воевать с шотландцами.

Позже, когда Гай и Джори остались наедине, Джори не смогла скрыть беспокойства.

– Тебе же не нравится, что Рикард едет в Шотландию на эту бесконечную войну?

– Насчет его военной подготовки я не слишком волнуюсь. Я сам его обучал, и он был очень способным учеником. Молодые рыцари, любовь моя, желают показать себя в битвах и завоевать славу.

– Когда-то ты сказал, что благородная битва – это иллюзия. Сказал, что война – это кровь, жестокость и страдание, а враг беспощаден.

Глаза Гая расширились.

– И поэтому ты боишься, что у тебя родится сын, Джори? Боишься, что он станет воином?

«Я боюсь, что он станет похож на отца – будет одержим идеей получить корону!»

– Да, мне ненавистна сама мысль о войне. Из-за войны я никогда не видела своего отца. Гай, я по многим причинам была бы счастливее, если бы у меня родилась дочь.

Уорик прижал жену к себе, чтобы унять ее страхи, и вскоре она уже спала в его надежных объятиях. Однако ночью ей опять приснился кошмар. Она бежала, бежала изо всех сил, чтобы защитить ребенка, которого несла в руках. Она оказалась в комнате между двух могучих воинов. Одним был Уорик, вторым – Роберт Брюс. Король Шотландии стоял в золотой короне, с окровавленным мечом в руке, и громовым голосом провозглашал: «Я пришел за своим сыном!»

– Роберт! Нет!

Гай склонился над спящей женой и, чтобы разбудить, легонько дотронулся до ее плеча:

– Джори, дорогая, проснись, у тебя кошмар!

Глаза женщины распахнулись. Она приникла к мужу, спрятала лицо у него на груди и тихонько заплакала от облегчения.

– Тише, любовь моя, тише. Это просто был дурной сон. – Но брови Уорика были нахмурены. «Что еще за Роберт?»

На следующее утро Джори выглянула из окна башни и увидела, что Рикард де Бошан неспешно идет к реке. Она поняла: это единственный шанс поговорить с глазу на глаз с сыном своего мужа, и решила присоединиться к этой прогулке.

Она быстро сбежала по ступеням и пошла по тропинке, ведущей из двора замка к речному берегу, но встретила Рикарда, когда он уже возвращался домой.

– Рикард, – запыхавшись, обратилась она к молодому человеку, – видимо, это ваш любимый маршрут. Простите, что нарушила ваше уединение, но…

– Не извиняйтесь, пожалуйста, миледи. Я польщен, что вы меня искали. – Рикард взял руку Джори и поднес к губам. – Я просто счастлив, что вы в конце концов согласились стать графиней Уорик. Должно быть, потребовалось немало мужества, чтобы отбросить все эти глупые, злобные слухи.

Джори с сочувствием вглядывалась в лицо пасынка.

– Наверное, смерть вашей матери была для вас страшной трагедией, но я искренне верю, что это был несчастный случай.

Лицо Рикарда потемнело, словно на него упала мрачная тень прошлого.

– Это и был несчастный случай, вот только виноват не отец, а я. Он заставил меня дать клятву хранить тайну, и я хранил ее долгих семь лет, но теперь решил, что вы должны знать правду о человеке, за которого вышли замуж. – Он глубоко вздохнул и, как в омут, бросился в дальнейший рассказ: – Мне было двенадцать лет, когда до меня дошли слухи о супружеской неверности моей матери. Я отправился за ней следом в Арденский лес, где она встречалась со своим любовником. Когда они меня заметили, мужчина скрылся, а мать поскакала ко мне. И тут разразился весь этот ад. На ее лошадь бросился кабан, она выпала из седла. Моя собственная лошадь в ужасе взвилась на дыбы, и ее подковы ударили в голову матери. В панике я пытался сдержать своего жеребца, но он продолжал топтать ее. Я испугался, что она погибла, и вихрем полетел за отцом. Он приказал мне остаться в замке, а сам бросился на помощь матери. Он привез ее тело домой и сказал всем, что графиню затоптала его лошадь, когда они вместе охотились. Он заставил меня поклясться, что я сохраню эту тайну, потому что считал меня слишком юным, чтобы нести печать вины за смерть матери.

Слезы стояли в глазах Джори, она с трудом проглотила комок в горле и взяла Рикарда под руку.

– Благодарю вас за этот рассказ. Мне бесконечно жаль, что вам довелось пережить подобный кошмар.

– Прошу вас никогда не давать знать отцу, что я поведал вам эту тайну. Он сделал это из глубокой любви ко мне, он действовал благородно и самоотверженно. Я всегда буду это помнить.

– Рикард, вы поистине сын своего отца. Неудивительно, что он так вами гордится.