Сорванная вуаль - Дебора Мартин Страница 60

– Тебе нечего меня бояться, моя милая. Доказательством этому была прошлая ночь. Я не обижу тебя, даже если бы это стоило мне жизни.

Марианна долго молчала, затем подняла голову и посмотрела на него:

– Прошлая ночь доказала только то, что ты хотел меня. Но иногда одного желания недостаточно.

– В таком случае будет достаточно моего слова чести. Что бы ты ни сказала, я буду защищать тебя, Мина, клянусь Богом.

– Дай мне время, – шепотом попросила Марианна. – Мне надо подумать.

Гаррет вздохнул, понимая, что должен подчиниться ее желанию. Она была похожа на дикую лань, которую надо уговаривать довериться человеку, прежде чем она подпустит его к себе.

– Как пожелаешь. Я даю тебе время.

Они еще долго сидели обнявшись. Гаррет гладил Марианну по голове, постепенно ощущая, как тепло ее тела проникает все глубже внутрь его. Наконец он почувствовал необходимость убедиться в том, что накануне ночью она отдалась ему не под влиянием минутного каприза.

Он взял Марианну за подбородок и, подняв голову, приблизил губы к ее губам.

– Я дам тебе время, сколько ты хочешь, – проговорил Гаррет, – но будь я проклят, если позволю тебе провести все это время в размышлениях.

Ее губы приоткрылись навстречу ему. Гаррет накрыл их своим поцелуем, Марианна не противилась этому.

Питни мрачно смотрел на толстые счетные книги, сложенные стопкой на его столе из орехового дерева, какие теперь были в моде. Выругавшись, он оттолкнул их от себя, жалея, что не может заставить их вовсе исчезнуть. Его расходы росли с каждым днем, а доходы, к несчастью, нет. Друзья требовали возвращения долгов, враги отнимали у него власть, а банкиры отказывались давать деньги в долг.

У него еще оставались кое-какие земли и небольшое имение. Но какой в этом толк, когда арендаторы не проявляли желания трудиться на его полях? Они открыто не повиновались ему и, когда он пытался применить свою власть над ними, с недовольным видом поработали несколько дней, затем скрылись в местной пивной залить элем свои беды.

Питни вспомнил об ухоженных землях Гаррета и скрипнул зубами. Уже десятый раз за это утро он проклинал солдат, которые приняли за Гаррета мальчика-слугу и убили его вместо Гаррета.

В висках застучало, и Питни позвал служанку. Сутулая женщина вошла нерешительно, склонив голову, и Питни со злостью посмотрел на нее. По крайней мере в своем доме он все еще был хозяином.

– Позови жену! – приказал Питни. – И пошевеливайся побыстрее, лентяйка, – добавил он со злорадным удовольствием, заметив, как женщина покраснела. Он так надеялся, что служанка ответит на его оскорбление, ему хотелось растерзать кого-нибудь прямо сейчас, но она сумела сдержаться и, осторожно попятившись, вышла за дверь. Питни разочарованно нахмурился. Придется выместить свою злость на жене.

Однако последнее время делать это становилось все труднее. Бить Бесс он не мог, учитывая ее теперешнее положение, оставалось лишь угрожать. А его угрозы, казалось, не доходили до ее ушей. Это выглядело так, словно у нее была поддержка, делавшая ее невосприимчивой к его злобе.

«Гаррет, – зло подумал Питни. – Она все еще надеется, что племянник «спасет» ее». Ну нет, уж он позаботится, чтобы этого никогда не произошло. Вот и еще один повод убить Гаррета.

Питни злорадно ухмыльнулся, услышав стук в дверь. Служанка и в самом деле поторопилась. Однако на его разрешение войти в комнате появилась не его жена, а Эштон. Его глаза горели от нетерпения.

– У меня важные новости, сэр.

– О Фолкеме?

– О Фолкеме. И еще о ком-то, кто вас интересует.

– Что ты имеешь в виду?

Эштон заговорщически улыбнулся, отряхивая пыль со своей одежды.

– У вашего племянника теперь есть подружка – дочка Уинчилси.

Питни уставился на него как на сумасшедшего:

– Леди Марианна?

Эштон согласно кивнул.

– Этого не может быть! – прорычал Питни. – Ты ошибся. Девчонка мертва.

Эштон отчаянно замотал головой:

– Нет. Солдаты, которых послали за ней в цыганский табор, должно быть, солгали. Она жива. Я сам ее видел и уверяю вас, никогда бы не спутал это хорошенькое личико ни с чьим другим. Она в Лидгейте, живет в Фолкем-Хаусе.

Питни тяжело откинулся на спинку кресла. Так, значит, прекрасная леди Марианна жива?! Он почувствовал, как твердеет его член при воспоминаниях о том, как она была мила и молода, о ее матери с ее колдовским непокорным взглядом. Как раз такие женщины и нравились Питни. Плохо, что она была дерзкой, слишком дерзкой для девушки. Ему страшно хотелось сделать ее покорной. Он даже подумывал предложить ей стать его любовницей, когда ее отца надежно упрятали в тюрьму.

И ее тоже отобрал у него Гаррет. Марианна теперь принадлежала ему. Леди Марианна и его племянник. Этот союз грозил Питни опасностью. Если Марианна догадалась, кто в действительности виновник ареста ее отца, и рассказала Гаррету…

– А Фолкем знает, кто она? – спросил Питни.

– Не думаю. В деревне ее называют Миной, хотя, как вы знаете, они все ее знали. Когда я видел ее последний раз, его слуга привел ее в городской совет. Я подслушал, как кто-то говорил, что у Фолкема есть подозрения и он хочет узнать, кто она такая.

Питни подался вперед:

– А кто же она, по мнению моего племянника?

– Цыганка-знахарка. Пока Фолкем не взял ее в Фолкем-Хаус, леди Марианна жила в фургоне с другой цыганкой.

Радостно потирая руки, Питни засмеялся:

– Полагаю, она не скажет ему, кто она, из страха, что он выдаст ее людям короля. Отлично! Вполне заслуженное наказание для надменной маленькой сучки. Ты со мной согласен? Ей приходится жить так, как должна была жить ее мать, – потаскушкой, обслуживающей благородного джентльмена. Ее мать не имела права законно выходить замуж за чистокровного англичанина. Вот теперь леди Марианна и расплачивается за это. Ах, есть еще справедливость на земле.

Эштон смущенно переминался с ноги на ногу.

– Но, сэр, а что, если он узнает, кто она? Что, если она будет утверждать, что ее отец невиновен? Если она узнает, что вы…

– Тише! – приказал Питни, кивая в сторону двери, которая оставалась открытой, и понизил голос: – Мы должны что-то сделать, пока он не узнал, кто она. Но мне нужно время, чтобы придумать, как застать их вместе. Даже фавориту короля будет трудно объяснить, почему он укрывает изменницу.

Лицо Эштона радостно просветлело.

– Блестяще! Вы можете навсегда лишить его доверия короля.

Питни задумался.

– Сомневаюсь, что это повредит ему. Ведь ее не признали в чем-то виновной. Но, если бы случилось так, что, когда я привел солдат схватить его, он бы оказал сопротивление… – Он расплылся в улыбке. – И если бы я оказался там и мне бы пришлось помешать ему скрыться… Тут много всяких возможностей, не так ли?