Мистер Обязательность - Майк Гейл Страница 60

Я откашлялся.

— Джули, я знаю, что в прошлом мы не всегда понимали друг друга. Более того, мы часто спорили. И теперь я понимаю, как часто бывал не прав. Прости меня. Прости меня также и за то, что однажды меня вырвало прямо на пол твоей чудесной ванной. И за то, что я не всегда вел себя прилично на твоих званых обедах. И тем более за то, что называл тебя Носферату.

— Ты называл меня Носферату?!

— Вот черт! А я думал, ты знала об этом. Ну что ж, теперь я еще более сожалею об этом. В общем, я раскаиваюсь во всем, в чем только можно, но прошу тебя лишь об одном: удели мне десять минут. Пожалуйста!

Глядя на нее, я пытался понять, выиграл ли хоть одно очко в свою пользу. Но, судя по выражению лица (презрительному) и принятой позе (оборонительной), я не добился ни черта.

— Ничего у тебя не выйдет, Даффи, — твердо сказала она. — Мэл пересказала мне каждое слово, которое ты ей вчера говорил. И знаешь, что я ей на это ответила? Что надо быть сумасшедшей, чтобы поверить в то, что ты способен повзрослеть и уж тем более измениться.

Я глубоко вздохнул и задержал дыхание. Так я и стоял какое-то время, пока неудержимое желание убить ее прямо на месте не оставило меня. На самом деле оставило оно меня довольно быстро, а именно тогда, когда я понял, почему именно она так себя ведет со мной. Она защищала Мэл. Точно также я защищал бы Дэна, если бы кто-нибудь типа Джули проник к нему в доверие. Итак, мне надо было во что бы то ни стало убедить Джули в том, что я хочу лишь счастья для Мэл и что готов для этого на все.

Я еще раз глубоко вздохнул.

— Ну хорошо, Джули, — проговорил я, подвигаясь ближе.

На этом свете есть лишь один человек, ради которого я был готов проделать то, что собирался. Это была Мэл.

— Если ты хочешь, чтобы я тебя умолял, я так и поступлю.

С этими словами я опустился перед ней на колени, сложил молитвенно руки и закричал изо всех сил:

— Умоляю тебя!

Первым делом Джули оглянулась, чтобы удостовериться, что за нами никто не наблюдает (все соседи спали), затем она посмотрела на меня, чтобы понять, в своем ли я уме (и идиоту ясно, что не в своем), а уже потом с откровенным удовольствием прокричала в ответ:

— Нет!

— Прошу тебя!

— Нет!

— Ну пожалуйста!!!

Ситуация накалялась. Весь вопрос был в том, у кого нервы сдадут первыми. И тут Джули отступила назад в квартиру и хлопнула дверью перед самым моим носом.

Я решил не сдаваться и продолжал орать благим матом:

— Джули! Я знаю, ты все еще стоишь за дверью. Я же никуда не уйду до тех пор, пока ты не согласишься выслушать меня. И буду орать во все горло до тех пор, пока не перебужу всех соседей. Мне абсолютно наплевать на то, что ты вызовешь полицию. Правда-правда. Мне теперь на все наплевать. Так что выбор за тобой: либо ты впустишь меня и выслушаешь, либо тебе придется вызвать полицию, тем самым дав возможность всем своим соседям посплетничать о тебе вволю. Так что ты выбираешь?

Вслед за этим наступило молчание, во время которого я размышлял над тем, насколько фигово мне будет в обезьяннике. В принципе там должно быть не так уж страшно. Вот только шнурки из моих кроссовок они обязательно вытащат, а я столько времени потратил, зашнуровывая их. К тому моменту, когда Джули открыла дверь, я уже решил про себя, что сдам кроссовки дежурному охраннику прежде, чем они заставят меня их расшнуровывать.

— Ладно, входи, — устало проговорила она. — У тебя есть ровно пять минут, а потом убирайся отсюда.

Следуя за ней, я вошел в гостиную. Чего-то в комнате не доставало. Мебели стало меньше, что ли? «Чертовы минималисты», — думал я про себя.

Джули села на диван и протерла глаза. Я впервые видел ее непричесанной и без косметики. Удивительно было то, что, хотя она и похожа была, как никогда, на ожившего мертвеца, в чертах ее лица я впервые увидел некоторую человечность.

Я зачем-то решил ей польстить:

— Ты отлично выглядишь!

— Я выгляжу черт знает как, — рявкнула она в ответ. — Впрочем, именно так выглядят те, кого разбудили в восемь утра в воскресенье. Так что не надо сидеть тут и лясы точить, пытаясь мне польстить. Говори, что тебе надо, и проваливай.

— Хорошо, буду говорить начистоту. Я пытался подмазаться к тебе лишь для того, чтобы ты согласилась выполнить одну мою просьбу. Я прекрасно понимаю, что тебе совершенно незачем соглашаться, но у меня нет другого выхода. Ты единственная, кто может мне помочь. Честно говоря, мне не очень хочется рыдать и валяться в твоих ногах, но я именно так и поступлю, если не будет другого выхода.

— Что тебе нужно?

Я подробно описал отводившуюся ей роль в Плане, хотя про сам План рассказал далеко не все. Она внимательно слушала, не перебивая. Когда я закончил, она какое-то время сидела неподвижно и только потом начала свою отповедь:

— Во-первых, — заявила Джули, — сама по себе эта затея просто идиотская. Во-вторых, ничто на свете не убедит Мэл провести остаток дней своих в компании с тобой. А в-третьих… нет и все тут. Хочу, чтобы ты понял раз и навсегда: НЕТ! Ни сейчас, ни потом. Дай-ка я объясню тебе все более доходчиво, господин мой Даффи. Ты превратил жизнь моей лучшей подруги в ад кромешный. Ведь это не ты приводил ее в себя в тот момент, когда вы впервые расстались. И не ты смотрел, как твоя лучшая подруга возвращается к человеку, которого ты ненавидишь всем сердцем. И слезы ей вытирал тоже не ты, когда она обнаружила, что беременна. А знаешь почему? Потому что ты умеешь только гадить, а убирать за собой не желаешь.

— Джули, я и так прекрасно знаю, что именно ты обо мне думаешь. Но ведь ты не все про меня знаешь. Я не отрицаю, что в прошлом часто бывал эгоистичным идиотом, но люди меняются, и я тоже изменился.

— Это ты сейчас так говоришь, — яростно накинулась она на меня, — а что будет через полгода? Мужчины встают и уходят. Им надоедает все то, что у них уже есть, и они собирают свои манатки и сваливают.

Здесь что-то было не так. Ее речь не была похожа на обычные женские разговоры о том, какие все мужчины сволочи. Судя по всему, она говорила о чем-то конкретном.

— Я что-то тебя не понимаю, Джули. О чем это ты?

Она покачала головой.

— Ни о чем.

— Мэл сказала, что у тебя какие-то проблемы, но не сказала, какие именно. Вы что, с Марком поругались из-за его поездки в Лос-Анджелес?

— Нет.

— Тогда в чем дело? Конечно, на меня это не похоже — ну, в смысле, беспокоиться о тебе и все такое… Но все же?

— Мы разошлись, понятно? — ответила она, глядя куда-то в сторону. — Марк ушел.

Я был в шоке. Эта новость поразила меня даже больше, чем когда в восьмилетнем возрасте я узнал, что Санта Клауса не существует. По крайней мере, я тогда точно знал, что подарки получать все равно буду. Но если даже Их Величества Постоянства не смогли сохранить свою любовь, что же оставалось нам, простым смертным? Теперь понятно было, почему Мэл чувствовала себя столь неуверенно: мало ей было меня, вечно ее подводящего, но тут еще и Марк с Джули, отношения которых всегда служили для нее примером, расстались, тем самым разрушив все ее представления об идеальных парах.