Юджиния - Александр Минчин Страница 61

Александр подвел ее:

— Это моя жена, Юджиния.

— You're married! Mama mia! She's beautiful. Bella, bella donna! [17]

— Molto grazie! [18]- ответила Юджиния.

— Parla italiano, ragazza? [19]

— Io parlo pochissimo. [20]

— Madonna, she speaks italian!. [21]

— How are you, how you've been, Alexander? How is America?. [22]

— Everything is fine and nice. I like that country. But not more than Rome, [23]— пошутил он.

— Rome is the only one in the world. [24]Юджиния невольно заскользила взглядом по пирожным, выставленным на витрине. Чезаре ничего не пропустил. Он был профессионал высокого класса.

— Джина, ты голодна, si? — он уже переделал ее имя на итальянский лад.

Она ответила на хорошем итальянском, чем очень удивила Александра:

— Среди таких запахов нельзя быть не голодной. Пахло действительно прекрасно.

— Listen to her belcanto, — воскликнул Чезаре, — she's bellissima [25]

— Он повернулся и крикнул: — Джанни, Марчелло, — и что-то быстро бросил им по-итальянски..

Последние посетители еще толклись у кассы. Чезаре взял Александра за плечо.

— Значит, тебе нравится Америка, там все богатые?!

Александр покачал головой.

— Ну а ты стал миллионером?!

Александр посмотрел на Юджинию. Она ответила за него:

— Да, он стал миллионером. Чезаре поверил сразу:

— Как же ты заработал его? Александр обнял Юджинию и сказал:

— Это мой миллион. Это все мое сокровище.

— Тогда ты не миллионер, — сказал Чезаре, — а как минимум миллиардер. — И все рассмеялись.

За последним посетителем уже спускали железные шторы. Александр не удивился: все итальянские магазины закрывались днем, чтобы позже вечером открыться опять.

Как по мановению волшебной палочки, мальчики неожиданно стали сносить на прилавок бутылки вина, воды, стаканчики, он заметил, как на соседних прилавках резали колбасы, сыры, какие-то копченые деликатесы. И подумал, что, наверно, не вовремя: рабочим людям нужно пообедать, чтобы потом опять работать.

— Манджари, Александр, нужно накормить твою жену и выпить за встречу.

Тарелки с нарезанными яствами уже расставлялись вокруг бутылок, вдоль всего прилавка. Недоставало только хлеба. И Чезаре вперевалку пошел за прилавок.

Александр замер на секунду, затаив дыхание, он не знал, какой хлеб нарежет Чезаре. И в следующее мгновение он увидел, как Чезаре выкладывает на позвоночник прилавка гору его булочек. Он разрезал их пополам и делал громадные бутерброды, с чем только душа пожелает. И душе было на чем разгуляться!

Александр медленно подошел и взял одну, еще не разрезанную булочку.

— Ты помнишь их?

— На всю оставшуюся жизнь. Они спасли меня. Я поражен, что через столько лет вы помните все до сих пор.

Юджиния внимательно слушала:

— Можно я откушу?

Александр улыбнулся и протянул ей сдобу. Она откусила.

— Какая вкусная булка, — сказала Юджиния с удивлением.

— Это самые вкусные булочки в мире, — сказал Александр, и они быстро переглянулись с булочником.

— За дорогих гостей и неожиданную встречу! — провозгласил булочник, поднимая уже наполненный стакан вина.

Они выпили и вонзились зубами в божественные бутерброды. Он никогда не видел, чтобы Юджиния ела с таким аппетитом. Их потчевали самыми вкусными вещами, которые создал гастрономический Цезарь: телячьей колбасой, редкой по вкусу салями, прекрасными свежими сырами, сыр рикотта просто был потрясающий.

Они пили и ели, говорили и смеялись, жестикулировали и вспоминали. Теперь, выучив английский, Александр мог вволю наговориться с итальянцем Чезаре.

На четвертом бутерброде Юджиния сдалась. И мальчики принесли громадный поднос со всевозможными видами пирожных, выпекаемых Чезаре и его женой. Глаза Юджинии засияли восторгом. Затем последовали обязательный каппучино, фрукты и послеобеденное специальное вино. Римский пир.

Юджиния хоть и сдалась на четвертом бутерброде, но все же булочки хотела взять с собой. Они ей очень понравились. По-другому и не могло быть, думал Александр, в то время как Юджиния пыталась понять, что общего было между Александром, булочками и Чезаре. Впрочем, они ей действительно понравились, в Америке таких не выпекали.

Они беседовали о чем-то, не имеющем отношения к происходящему, когда Александру пришла эта мысль:

— Чезаре, сколько у тебя осталось булочек еще?

— После того как мы закончим обед — между тремястами и четырьмястами.

— Я куплю их все.

— Я подарю их тебе, но завтра они будут несвежие. Александр встал, Юджиния поняла, что он не шутил. Но даже она не догадывалась, что он хочет сделать.

— У вас есть большие пакеты? — спросил новый американец.

— Ты шутишь?

— Совсем нет.

Александр достал чековую книжку и стал выписывать чек.

— Что ты хочешь с ними сделать?

— Отвезти их на Пьяцца-Навона и накормить ими художников и всех голодных.

— Мои кузены — колбасник и сыровик. Ты не можешь людей кормить пустыми булочками.

— Я ел — и был счастлив, что существовали хотя бы они, — сказал Александр.

— Ты был горд. — Чезаре улыбнулся. — И не давал ничего для себя сделать.

Я все равно благодарен вам — за попытки…

Через мгновение появились кузены итальянца и

два помощника-мальчика. Чезаре бросил несколько отрывистых реплик. И работа закипела, все, что только могло резаться, — резалось: нарезались колбасы, сыры, свежая ветчина.