Немного женатый - Мэри Бэлоу Страница 62

Процессия исчезла за поворотом.

– Надеюсь, я не причиню вам большого беспокойства, если останусь еще на один день, – сказал Эйдан.

– Нет, нисколько. – Но Ева слегка нахмурилась с озадаченным видом.

Она, конечно, ожидала, что Эйдан уедет утром вместе с Вулфом. Он сказал ей об этом накануне вечером. Но, проснувшись на заре, Эйдан больше не мог уснуть и лежал, снова и снова перебирая в памяти все, что произошло в зале гостиницы.

«Мой дом. – Рингвуд-Мэиор. Здесь живет моя жена. Здесь останется мое сердце, когда я уеду».

Когда Эйдан произносил эти слова, он не чувствовал, что лжет, хотя и считал, что на самом деле это ложь. Безусловно, к его стыду, они были неискренними. Но они не выходили у него из головы, как он ни старался уснуть. «Здесь останется мое сердце, когда я уеду», «…ее приемные дети – мои дети». Они не были его детьми. Они вообще не могли его интересовать, если не считать естественной заботы о маленьких сиротах, которые были не нужны своим родственникам.

А затем он вспомнил слова Сесила Морриса, которые снова и снова настойчиво звучали в его голове, пока наконец Эйдан не встал, оделся без помощи Эндрюса и направился на конюшню, где оседлал лошадь и поскакал навстречу восходящему солнцу.

«…скажи мне, Ева, кто заменит Дэви отца, ведь для подростка очень важно иметь отца?»

Эйдан представил себе мальчика, худенького и растерянного, угрожающего ему тогда вечером в детской, и молчаливого и равнодушного вчера в карете, «…кто заменит Дэви отца…» «Здесь останется мое сердце, когда я уеду». Это были ее дети. Дети Евы. А Ева была его женой. Каким глупым казалось теперь его решение жениться на ней, увезти в Лондон для заключения брака, привезти обратно домой и оставить ее навсегда. Совсем как небольшой военный маневр: быстро совершить, быстро забыть. Он должен был бы помнить, что он – Бедвин и что Бедвины всегда хранили верность своим женам. Сложилась такая традиция, над которой в молодости подсмеивался и он, и его братья. И Бедвины любили и растили своих детей, хотя слишком уж старательно внушали им понятия о долге и ответственности. Но, насколько было известно Эйдану, ни у одного Бедвина не было приемных детей.

– День сегодня хорош, – сказал полковник. – Я подумал, не взять ли мне мальчика порыбачить. – Говоря это, он страшно смутился.

– Дэви?

– Я подумал, может быть, взять. После нашей свадьбы я заверил его, что он будет в безопасности, что и ему следует стать защитником сестры и других женщин в этом доме. Когда пришла беда, конечно, он не смог никого защитить, даже себя. Я должен был понимать, что он еще ребенок и взрослые должны уделять ему много внимания и всячески защищать его, пока он не подрастет и сможет делать это сам. Сегодня я проведу с ним хотя бы один день.

Ева еще больше нахмурилась, и сначала Эйдан подумал, что совершил ошибку, навязывая ей свое общество еще на один день и как бы сомневаясь, что она сумеет воспитать мальчика одна. Но когда Ева заговорила, он убедился, что не правильно ее понял.

– Ты добрый, – тихо сказала она. – Иногда я в этом сомневаюсь. Ты заставляешь меня сомневаться. До вчерашнего дня я даже не подозревала, что прячете вы с герцогом Бьюкаслом под своими непроницаемыми масками. Но ты и правда добрый.

– Только потому, что я всего лишь решил порыбачить с парнем?

Маска? Да нет у него никакой маски. А у Вулфа? Да, у него есть, и Ева оказалась достаточно проницательной, чтобы это разглядеть. Но у пего самого, конечно, нет никакой маски.

– Ты многого не знаешь о мужчинах, Ева, если думаешь, что с моей стороны такая уж большая жертва остаться, чтобы приятно провести день.

– Отец Дэви был лавочником, – сказала она. – Не очень преуспевающим. И все же лорд Бедвин не считает жертвой провести еще один день своего отпуска на рыбалке с сыном лавочника?

– День очень хорош, – коротко ответил он. – Тебе тоже стоило бы пойти и взять с собой девочку. Думаю, не надо разделять их сегодня, тем более что я для них почти чужой. Мы возьмем двуколку изахватим корзину с провизией для пикника.

Склонив голову набок, Ева смотрела на него лучистыми сияющими глазами.

– Пойди прикажи няне одеть детей, – все еще смущенно попросил он Еву, – и предупреди мисс Раис, что уроков сегодня не будет. Затем ты можешь распорядиться насчет провизии. А я пойду за коляской.

Ева улыбнулась ему, а затем, подобрав юбки, легко взбежала по ступеням в дом. Неожиданно он почувствовал, как легко стало у него на сердце – как у школьника, сбежавшего с уроков. Эйдан уже не помнил, когда в последний раз он посвящал целый день своим увлечениям. Разве не удовольствие провести день с двумя маленькими детьми, потомством лавочника, как Ева только что ему напомнила? Учить мальчика ловить рыбу? Устроить с ними пикник? И с Евой?

Он вдруг подумал, остался ли бы он здесь, если б не было детей. Не сидел ли бы сейчас в карете с Вулфом, спокойно обсуждая политические вопросы или что-то подобное? Или он нашел бы другой предлог чтобы остаться? Эйдан не стал искать ответа на эти вопросы. Вместо этого он направился на конюшню.

«Здесь останется мое сердце, когда я уеду».

* * *

После двух недель отсутствия Еве предстояло уладить множество неотложных дел. Она всегда относилась очень серьезно к своим обязанностям хозяйки имения. Так же она относилась и к своим общественным делам: навещала соседей, принимала их у себя, посещала больных. Но она решила, что не стоит обвинять себя в том, что она хочет один день посвятит себе. Ведь она это делает не только ради себя, не так ли? А ради детей. Своих детей. За последние недели она убедилась в том, что самое важное в ее жизни – отдавать свое время, внимание и любовь детям.

Они нашли тихое место у излучины реки, поодаль от дома и от деревни. Там, под синим небом, на освещенной солнцем, заросшей травой и пестрыми луговыми цветами поляне, они оставили корзину с провизией и отправились ловить рыбу. В дальнем конце поляны паслась выпряженная лошадь.

Некоторое время они ловили рыбу, Эйдан – с Дэви, Ева – с Бекки. Ева пыталась вспомнить то, чему много лет назад учил ее Перси. Время от времени к ним подходил Эйдан и помогал Бекки правильно держать заброшенную удочку, чтобы у нее не так быстро уставали руки. Бекки, закинув голову, смотрела на его склоненное к ней, перевернутое лицо и улыбалась радостной улыбкой беспечного ребенка. Эйдан посмотрел ей в лицо и подмигнул.

Это была счастливейшая минута в жизни Евы. Разве она могла ожидать, что этот огромный хмурый кавалерийский офицер, который в ее гостиной рассказывал о гибели Перси, будет так нежен с детьми.

Но к великому восторгу скулившего на берегу Маффина, Бекки скоро надоело неподвижно сидеть с удочкой, и пес тут же побежал вперед, гоняясь за мухами. Ева с Бекки гуляла по поляне, показывала ей разные цветы, ловила бабочек и тут же, налюбовавшись на их яркую окраску, отпускала на свободу. Они побегали друг за другом вместе с Маффином, но день был слишком жарким для подвижных игр, и они занялись плетением венков из маргариток. Ева сплела один большой для Бекки, чтобы носить на шее, и другой поменьше, похожий на корону. Маленький, сплетенный Бекки венок подошел к запястью Евы.