Никогда не называй это любовью - Дороти Иден Страница 62

Глава 15

Рождество Вилли проводил дома. Он пребывал в мрачном настроении, был раздражен. Очевидно, он предпочел бы находиться со своей избранной компанией в Лондоне, но он исполнял отцовский долг, а заодно хотел присмотреть за Кэтрин: не собирается ли она устроить свой собственный праздник вместе с любовником. Все это доводило капитана О'Ши до белого каления, однако он упрямо шел по избранному им однажды пути. Ведь он решился не на развод, а на постоянное ожидание грядущего вознаграждения и при этом испытывал нечто вроде садистского удовольствия, бдительно наблюдая за женой. Если он несчастлив, так пусть будет несчастна и Кэтрин. Вообще в нем вовсю бурлила его кельтская кровь, она сталкивалась с его возбужденным умом и глубочайшей меланхолией – в результате он постоянно сильно напивался. И тогда, как в истинном кельте, в нем вспыхивала жажда мести.

Тем не менее дети получили от праздника подлинное наслаждение. Пока они видели отца только с лучшей стороны, а Джералд просто восхищался им, стараясь во всем ему подражать. Мальчику безумно хотелось так же безукоризненно одеваться и быть таким же превосходным наездником. К превеликому счастью, он совершенно не замечал разлада между родителями. Он оставался в превосходном расположении духа, был все время весел и бодр, а когда настало время возвращаться в школу, поцеловал на прощание мать, как всегда, с обожанием. Если девочки пока еще не знали, откуда берутся дети, то Джералд это знал и поэтому с огромной нежностью наказал матери, чтобы та берегла себя.

Что сталось бы, узнай ее почти взрослый сын правду?

Наверное, хорошо, что другой ее гость приехал в Элшем после того, как Джералд отправился в школу.

Чарлз провел Рождество в Эйвондейле. Он часто писал Кэтрин, но не виделись они целый месяц: Чарлз ждал до тех пор, пока окончательно не убедился, что Вилли уехал.

И вот в одно морозное утро Чарлз запросто вошел в особняк, как к себе домой. За ним по пятам семенил его любимый ирландский сеттер.

Кэтрин отпустила слуг, которые стояли как вкопанные, наблюдая за этим нежданным вторжением. Мистер Парнелл казался таким оживленным и стремительным – он отложил в сторону свою дорожную накидку из толстого твида, а большой рыжий пес стал носиться по комнате, обнюхивая мебель, словно, как и его хозяин, прибыл к себе домой.

– Я приехал пожелать тебе счастливого Нового года, – проговорил Чарлз и, предварительно убедившись, что все слуги ушли, заключил Кэтрин в объятия. – Ну, как ты поживаешь, дорогая моя? С тобой все в порядке? Как ты себя чувствуешь? Я привез тебе подарок на Рождество.

Кэтрин невольно зарделась, и неожиданно угрюмый январский день заискрился для нее радостью.

– О, какой подарок? Скажи!

Он щелкнул пальцами, приказав:

– Гроуз, ко мне!

Пес повиновался. Чарлз взял его за ошейник и подвел к Кэтрин.

– Это твоя новая хозяйка. Ты должен неукоснительно слушаться ее и преданно служить ей.

– Чарлз! Но ведь Гроуз – твой любимец!

– Поэтому-то я и дарю его тебе. Ну, полно, почему ты заплакала, и именно сейчас, в такой момент?

Кэтрин промолчала. Она лишь положила голову ему на плечо и тут же почувствовала, как теплый язык Гроуза нежно лижет ей руку. Наконец она проговорила:

– Только ты можешь дать мне такое счастье!

– Но ведь иногда я доставлял тебе и горе, правда? Ладно, давай лучше сосредоточимся на будущем счастье.

– А Гроуз не заскучает по Эйвондейлу?

– Нет, конечно. А у меня теперь здесь два друга, к которым я буду приезжать в гости. Кроме того, ты, женщина, часто остаешься совершенно одна в доме. И мне будет намного спокойнее при мысли, что теперь с тобой рядом моя собака. Скажи девочкам, что они могут дрессировать его. Он очень способный пес.

– Они полюбят его.

– Тогда давай позовем их и познакомим с ним.

И в доме началось веселье, какого здесь не было очень давно. Это был самый счастливый вечер за все последнее время. Кэтрин обожала Чарлза, когда он был весел и беспечен. Она не была уверена, что кто-нибудь еще, кроме нее и ее семьи, когда-нибудь видел его таким. Когда пришли Джейн и мисс Кумб, Гроуз принялся ласкаться к ним. Правда, пока он по-прежнему всякий раз возвращался к хозяину, ложась у его ног, но Чарлз сказал, что очень скоро он перенесет свою верность на новую хозяйку.

– Скоро у нас будет новая сестренка, – сообщила Нора, которая, как обычно, совершенно не умела хранить секреты. – Вы приедете посмотреть на нее, мистер Парнелл?

– Конечно! Но, кстати, тебе известно, что маленькие сестренки иногда оказываются маленькими братиками?

– Нет, это будет сестренка, – решительно проговорила Нора. – Так сказал маме Бог. Он очень сожалеет о том, что сделал с нашей последней маленькой. Он забрал ее к себе обратно. Но я думаю, он сделал это по ошибке.

– Мисс Нора! – воскликнула Эллен. – Бог никогда не ошибается. Как вы только можете говорить такое?

– Вот поэтому-то он и возвращает нам ее обратно! – тоном, не допускающим возражений, вскричала Нора.

А Кармен робко добавила:

– У Софи были карие глаза. Мамочка говорит, что ей больше всего на свете нравятся карие глаза.

– Какого бы цвета ни были ее глаза, – сказал мистер Парнелл серьезно, – ты можешь не сомневаться, что я буду одним из самых преданных ее поклонников.

Ну и, конечно, после таких разговоров не могло быть иначе – родилась девочка. Она появилась на свет в марте. Это был крепкий, здоровенький ребенок. В то время как Кэтрин оставалась в постели после родов, Вилли почти не посещал ее. Лишь несколько раз он потрудился выказать некий интерес к новорожденному, но только для того, чтобы рассеять подозрения слуг. Однако они по-своему толковали отсутствие интереса у хозяина: девочка была совершенно не похожа на него, она являла собой точную копию матери, вот хозяин из-за тщеславия и не интересовался ребенком. Ему лишь хотелось, чтобы со стороны все считали, что у него прекрасная, крепкая семья.

Однако хозяйка дома не обращала внимания на пренебрежение мужа. Она была полностью поглощена малышкой. Она любовалась ее крохотным личиком и постоянно всем показывала ее – а чаще всего мистеру Парнеллу, когда тот приезжал. Слуги же считали, будто такому великому человеку нравилось это. Ну и что, что он холостяк, ему, верно, тоже нравится возиться с малышами, рассуждали они.

И вот в доме воцарилось счастье. А все из-за маленькой Клер, за которой присматривала нянька, молодая, краснощекая деревенская девушка с огромным бюстом, полюбившаяся всем домочадцам. Много радости приносил, конечно, и пес, сделавшийся к этому времени совершенно домашним. Теперь всем казалось, что хозяйка не страдает от одиночества. Она снова очень похорошела, к ней вернулось веселое настроение и бодрость духа. Наконец-то мрачная тень крошки Софи исчезла навсегда.