Стрелы на ветру - Такаси Мацуока Страница 62

Сигеру обратился к Гэндзи не для того, чтобы узнать мнение князя, но пытаясь скрыть обуревающие его чувства. Он едва удержался, чтобы не зарубить Сохаку и Кудо на месте. Заносчивые вероломные глупцы! Но если он убьет их сейчас, все усилия его племянника доказать, что он, Сигеру, не безумец, пойдут прахом. И клан расколется. Спокойствие. Он должен отыскать уголок спокойствия в своей душе. Если оно еще существует.

– Великолепная мысль, преподобный настоятель, – сказал Гэндзи. – Двойная хитрость, которую вы предлагаете, просто великолепна.

Еще до совещания Гэндзи и Сигеру решили, как будут действовать. И теперь, притворяясь, будто всерьез обдумывает предложение Сохаку, Сигеру лишь демонстрировал племяннику свое уважение. Раз дядя способен быть вежливым по расчету, то, возможно, безумие и вправду оставило его. Чем не повод для радости? Гэндзи одарил Хэйко улыбкой.

– Чем больше я об этом думаю, тем забавнее мне кажется идея все-таки покинуть Эдо. Что скажешь, Хэйко?

– Может, она и забавна.

Хэйко искренне надеялась, что Сигеру не собирается и вправду отдать Гэндзи в руки Сохаку. Сегодня утром, в час зайца, еще до рассвета, служанка Хэйко, Сатико, заметила, как из дворца тайком выскользнул гонец. И вышел он из покоев Сохаку. Сатико следила за ним достаточно долго, чтобы понять, куда он направляется. А направлялся он в замок Эдо.

– Но что она влечет с собою одиночество – это бесспорно, – добавила гейша.

– Одиночество? Неужто нам не хватит общества друг друга?

– Хватило бы, будь мы вместе, – отозвалась Хэйко. – Но ведь мне необходимо будет сопровождать поддельного князя Гэндзи. Иначе обман раскроется сразу же.

Гэндзи рассмеялся:

– Чепуха! Мы оба замаскируемся, а с поддельным Гэндзи поедет поддельная Хэйко. Как это будет потешно! – Он искренне наслаждался, играя с этим нелепым предложением. Все равно через некоторое время Сэйки или Сигеру не выдержат и отвергнут его, так что можно не бояться, что этот план будет претворен в жизнь. – Ты замечательно изображала крестьянку. А уж служанку изобразишь и подавно.

– Благодарю вас, господин. – При напоминании о том случае в душе Хэйко вспыхнуло прежнее раздражение. – Прошу меня извинить. Я начну с того, что обрежу волосы.

Она поклонилась и попятилась к выходу. Хэйко надеялась, что Гэндзи все-таки опомнится раньше, чем она успеет срезать первую прядь.

– Госпожа Хэйко, прошу вас, останьтесь с нами, – вмешался Сэйки. Благодаря словам Хэйко он увидел бесспорный недочет плана, предложенного Сохаку. – Это непростительный грех – ради столь нелепого плана портить вашу красоту.

– В наше трудное время, – сказал Сохаку, – ради успеха мы должны отринуть страх и не бояться нарушать границы обыденного. Не следует честить «нелепым» всякий план, не позаимствованный непосредственно из «Искусства войны».

Успех готов был вот-вот упасть ему в руки. Нужно лишь убрать с дороги этого упрямого старого дурня.

– Должен признаться, я не вижу изъянов в плане преподобного настоятеля, – молвил Гэндзи. – А вы?

– Ни малейших, – ответил Сэйки. – Если, конечно, лжетГэндзи действительно будет сопровождать сама госпожа Хэйко.

– Нет, это недопустимо, – произнес Гэндзи. – Здесь весь интерес в том, чтоб мы выдавали себя за других людей. Ведь в обыденной жизни для нас это немыслимо. – Несмотря на очевидную иронию его слов, никто из присутствующих никак не выказал, что понял ее. Да, у самураев воистину железная выдержка. – Мы можем подыскать замену и для Хэйко.

– Мой господин, – сказал Сэйки, – возможно, вы сумеете выдать себя за самурая низкого ранга. Возможно, и госпожа Хэйко сможет при помощи своего искусства скрыть свою неповторимую внешность и сыграть роль служанки. Возможно, кто-нибудь из наших людей сумеет притвориться вами. Но кому под силу изобразить госпожу Хэйко?

Все мужчины посмотрели в сторону гейши. Хэйко скромно поклонилась:

– Я уверена, что найти замену не составит труда.

Сохаку взглянул на нее. Удлиненные глаза, мечтательные и в то же время живые. Безукоризненная линия носа и подбородка. Соблазнительные очертания маленьких губ. Нежные, изящные руки. Струящиеся складки кимоно обрисовывают тело. Сердце его упало. Да, правда. Подделать Хэйко невозможно.

– Сэйки прав, – признал Сохаку. – Хватит одного взгляда, даже издалека, чтобы обнаружить правду. Если госпожа Хэйко не будет сопровождать лже-Гэндзи, план не сработает.

– Госпожа Хэйко не будет сопровождать никого, кроме меня самого, – решительно заявил Гэндзи. – Я не собираюсь провести три недели в глуши без нее. Что мне там делать? Охотиться, что ли?

– Нет, мой господин, – сказал Сэйки. Он был счастлив: ему удалось предотвратить беду. – Всем нам известно, что охота не входит в число ваших любимых занятий.

– Итак, решено? – спросил Сигеру.

Присутствующие поклонились в знак согласия.

Гнев Сигеру утих. «Воробьиные когти» останутся в ножнах до более подобающего случая. Да пошлют ему боги этот случай, и поскорее!

* * *

Каваками, Въедливый Глаз сёгуна, пребывал в прекрасном настроении – как и всегда, когда ему удавалось разузнать нечто такое, чего не знал больше никто. А поскольку в силу самой природы своей деятельности Каваками всегда знал больше других, можно сказать, что он постоянно находился в состоянии блаженства. Но сегодня утром он был особенно счастлив. Еще и солнце не встало, а он уже переговорил со вторым за сегодня гонцом. Сохаку, настоятель монастыря Мусиндо и бывший командир кавалерии клана Окумити, просил о срочной встрече. «С наибольшей осторожностью», как выразился посланец. Это могло означать лишь одно: Сохаку готов предать своего князя. Каваками пока не знал, участвуют ли в заговоре Кудо и Сэйки, еще двое из трех главных военачальников клана. Но это неважно. Сохаку не стал бы ничего предпринимать, не приняв их в расчет. Либо Кудо и Сэйки на его стороне, либо Сохаку уже обдумал, как их обезвредить.

– Мой господин…

В дверях показался помощник Каваками, Мукаи.

– Входи.

– Гонец по-прежнему не отвечает на вопросы.

Мукаи имел в виду не посланца Сохаку, а первого гонца. Этот находился сейчас в камере пыток, откуда ему предстояло перейти в безымянную могилу. Его перехватили вскорости после обстрела, когда он пытался покинуть Эдо. Каваками знал, что этот человек из числа подчиненных Сэйки.

– Возможно, вы спрашиваете недостаточно настойчиво, – сказал Каваками.

– Мы сломали ему руки и ноги, мой господин, и отрезали…

– Хорошо, – прервал его Каваками, вовсе не желавший выслушивать подробный отчет. – Я поговорю с ним еще раз. Быть может, теперь он окажется посговорчивее. Приведи его в пристойный вид.

– Уже исполнено, мой господин.