Пробуждение чувств [= Дорога страсти ] - Джуд Деверо Страница 63

— Что случилось? Кто-то увел твоего парня?

— Не могли бы вы отвезти меня домой прямо сейчас?

— А как насчет путешествия по Туннелю Любви?

— Я лучше пройду через долину змей, — отрезала она и пошла вперед. Он поймал ее за руку.

— Да что с тобой? Перед нами разворачиваются прекрасные перспективы. Рива сбежала с твоим снеговиком — хотел бы я знать, что она будет с ним делать, — и мы тут одни. Хочешь куда-нибудь отправиться?

— Только не с вами.

Он так тряхнул ее, что из рук Аманды вылетели два плюшевых медведя и тарелка.

— И все-таки, что с тобой? Вчера ты танцевала так близко ко мне, как будто мы — любовники. Да мы и есть любовники! Мне стоит только притронуться к тебе и…

— Вот именно! — зашипела она на него. — Ты ко мне относишься не лучше, чем к… падшей женщине, а когда мне требуется защита, ты делаешь вид, что мы — чужие друг другу. Ты знаешь все о моем теле, но ничего — о моей душе.

— Аманда, — тихо произнес он, — вокруг нас уже собирается толпа. Пойдем в какое-нибудь спокойное место.

Она зашагала впереди него.

— Может, в твой номер?

— Что грызет тебя? Почему ты набрасываешься на меня, как сумасшедшая? Из-за того, что я пришел с Ривой? Ты сходишь с ума от ревности?

Аманда швырнула игрушки на землю.

— Мужчины! — выдохнула она. — Вы думаете, что женщина способна злиться только из-за ревности? Да мне наплевать, что ты встречаешься с Ривой, можешь встречаться хоть с сотней женщин. Я злюсь из-за того, что произошло сегодня днем. Возможно, я не знаю, как работает профсоюз, возможно, я бываю наивна и не разбираюсь в жизни, но я не позволю, черт меня побери — да, ты не ослышался — черт меня побери, тебе или кому-нибудь еще обращаться со мной как с пустоголовой вертихвосткой из высшего общества. Я мало общалась с людьми до того, как встретила тебя. Но мне не безразличны те, с кем я сейчас встречаюсь, и мне не безразличен профсоюз. Я поссорилась с женихом и забросила родителей ради дела, в которое верю, хотя ты и все остальные относятся ко мне так, как будто у меня нет мозгов. А теперь, профессор Монтгомери, забирайте свои призы и свою маленькую быструю машинку, и засуньте их куда-нибудь подальше от моих глаз. Я пойду домой пешком.

Она резко развернулась, чуть не споткнувшись о брошенные игрушки, и зашагала вперед.

Хэнку удалось усадить ее в машину, хотя это оказалось нелегкой задачей. Он так и не понял, почему она сердилась, но сообразил: что-то обидело Аманду именно сегодня. Дважды он пытался поговорить с ней, но она не отвечала. Может, ей было плохо из-за того, что она поняла, что не любит этого Дрисколла. Хорошо, конечно, что она взялась за ум, но Хэнк не понимал, почему надо выплескивать гнев на него.

— Осторожнее! — закричала Аманда. Хэнк увидел, что на дороге стоят двое мужчин. Он уже не мог затормозить, поэтому, чтобы избежать столкновения, резко свернул налево. Уже нажимая на ручной тормоз он понял, кто были эти двое и чего они могли хотеть.

— Оставайся в машине, Аманда, — прошептал он. — Чтобы ни случилось, оставайся в машине. И не говори им, кто ты. Не хочу, чтобы они услышали имя Колденов. Ты поняла меня?

Аманда поняла, что происходит что-то серьезное и сейчас не время для милых перебранок. Она молча кивнула Хэнку.

Мужчины побежали, как только увидели машину Хэнка, и оказались рядом, когда он уже выбирался наружу.

— Привет, профессор, — сказал высокий. Фары машины освещали его светлые, почти белые волосы и голубые глаза, которые подозрительно сверкали. — Ты ведь знаком с Андреем?

Хэнк не улыбался.

— Твоего последнего напарника убили в Сан-Диего, верно? Послушай, Уитни, ты нам здесь не нужен.

— Разве так разговаривают со старым другом? — ответил Уитни Грэм.

— Мы собираем профсоюз, — сказал Хэнк, — и нам не нужно кровопролитие.

Уитни уперся рукой в капот и наклонился к Хэнку.

— Жестокость — это единственный способ заставить мир посмотреть на нас, и ты это знаешь. Ничего не сдвинется с места, пока мы не прольем кровь, и первой будет кровь Колдена. Ты знаешь о том, как он обращается со сборщиками. На этот раз мы достанем ублюдка.

Хэнк задержал дыхание. Он надеялся, что Аманда будет молча сидеть в машине и не скажет, кто она. Эти люди были фанатиками, приверженными делу, и дело значило для них больше, чем свобода, или их собственные жизни, или жизни других. Они хотели показать всему миру, что мир живет не правильно, и решили, что единственный способ это сделать — привлечь внимание мира к себе. Они считали, что американцы пропустят мимо ушей тысячи историй о печальной судьбе сезонных рабочих, но прислушаются к нескольким историям, написанным кровью. Уитни Грэм и его сменявшие друг друга напарники блуждали по Америке, подбивая группы сезонных рабочих на борьбу против несправедливого обращения. Эта борьба стоила жизни и имущества множеству людей, но им удалось добиться некоторых изменений. Уитни верил, что цель оправдывает средства.

— Местный шериф у Колдена в кармане, — сказал Хэнк. — Это вероломный человек по прозвищу Бульдог, и он переломит тебя пополам голыми руками.

— Если словит, — ответил Уитни. Он посмотрел на Аманду. — Я слышал, дочь Колдена работает у тебя.

— Работает, и неплохо. Помогает собирать рабочих в профсоюз.

— В профсоюз, значит, — рассмеялся Уитни. — У рабочих пустые животы, и Колден знает это. У Колдена на руках все козыри. Он может обращаться со сборщиками как с последним мусором, а им приходится это глотать. — Глаза Уитни сверкнули в свете фар. — Когда-нибудь мы отнимем власть у таких, как Колден. Когда-нибудь профсоюз сможет защитить права рабочих. Но до этого времени нам нужно разжечь несколько костров.

— В этих кострах горят люди! — воскликнул Хэнк. — Возвращайся туда, откуда пришел, Уитни. ОРМ разослал уже несколько десятков агитаторов, и я здесь рассказываю людям, что такое профсоюз. Нам не нужен ни ты, ни твое оружие.

Уитни снова взглянул на профиль Аманды. Девушка не шевельнула ни одним мускулом с того момента, как остановилась машина.

— Я слышал, у Колдена хорошенькая дочь. Такая же хорошенькая, как эта леди? Хэнк фыркнул:

— Дочь Колдена такая же хорошенькая, как он сам. Ей сигару в зубы — и будет вылитый папаша. А эта леди — мисс Дженет Армстронг.

— Жаль, — сказал Уитни. — Думаю, Колден все сделает, чтобы защитить свою дочь.

Хэнк смотрел на полубезумные сверкающие глаза Уитни и чувствовал, как мурашки бегут по спине. Эти фанатики вполне могут сделать Аманду средством для достижения своих целей. Укради ее — и можно шантажом добиваться от Колдена чего угодно. Убей ее — и общество вспомнит о существовании сезонных рабочих.

— Я сам со всем справлюсь, Уитни, — сказал Хэнк, приложив все силы, чтобы в голосе не прозвучал страх. — Уходи туда, откуда пришел.