Утро нашей любви - Эйна Ли Страница 64

— Проявлять материнский инстинкт уже поздно. Ты нужна была девочкам четыре года назад, когда бросила их, — холодно произнес он.

— Я была молода, Джаред. Безответственна, Скучала. Но я получила урок и усвоила его.

— Слишком поздно для сожалений. Я не подпущу тебя к близнецам.

— Суд может решить иначе, Джаред.

— Сомневаюсь. Ты еще не забыла, что бросила их? Сбежала с любовником. Закон имеет оговорки относительно передачи детей неверным женам.

— И относительно того, чтобы оставлять их с неверными отцами. Я, по крайней мере, не совершала ничего предосудительного под крышей того самого дома, где живут дети. Суд подумает дважды, прежде чем позволит тебе сохранить опекунство над девочками, учитывая, что ты поселил свою любовницу в одном доме с ними.

— И ты готова отдать их на попечение государства, лишь бы не оставлять со мной?

— А что, по-твоему, я должна делать, Джаред? Ты и твоя шлюха служите для девочек дурным примером. Как их мать, я обязана принять меры.

— Увидимся в суде, Диана. А теперь катись к дьяволу.

— Мне кажется, мы можем достигнуть компромисса. Вместо того чтобы позориться во время публичного процесса, мы могли бы разделить девочек, чтобы каждому досталось по одной.

— У тебя извращенный ум, Диана. Не может быть и речи о том, чтобы разлучить близнецов. Они обожают друг друга. Если понадобится, я буду бороться с тобой во всех судебных инстанциях, которые только существуют.

— Все так же рвешься в сражение, Джаред? Эти восемь лет тебя совсем не изменили.

— Ну почему же? Я больше не тот наивный кадет, поверивший однажды в то, что ты его любишь.

— Люблю? — Ее смех был таким же холодным, как и зеленые глаза. — Ты все такой же наивный, Джаред, но, поскольку мы женаты, я готова продолжать этот фарс ради близнецов. Хотела бы я знать, как отреагируют девочки, когда узнают, что их мать вернулась, а отец не пускает ее в дом.

Китти была слишком потрясена, чтобы слушать дальше.

— Прошу извинить меня, — сказала она и поспешила прочь.

— Кэтлин, подожди, — окликнул ее Джаред.

Не останавливаясь, Китти взбежала вверх по лестнице и заперлась в своей комнате. Затем тяжело опустилась на краешек постели. Ее трясло, как в ознобе. Она сделала несколько глубоких вздохов, пытаясь успокоиться, но это не помогло. Дрожь не проходила, ей было холодно. Ужасно холодно. Она легла на постель, подтянув колени к груди, и зарыдала в подушку. Спустя некоторое время раздался стук в дверь.

— Кэтлин, можно я войду? Нам нужно поговорить.

— Уходи, Джаред. Поговорим утром.

— Нет, мы должны поговорить сейчас. Прошу тебя, Кэтлин.

Китти поднялась и подошла к двери. Она чувствовала себя опустошенной. Глаза опухли и покраснели от слез, ей хотелось только одного — чтобы ее оставили в покое. Но Джаред не уйдет. Смирившись, она отперла дверь и распахнула ее.

— Я очень устала, Джаред. Это не может подождать до утра? — Он потянулся к ней, но она увернулась. — Пожалуйста, не трогай меня.

С таким же успехом она могла бы влепить ему пощечину.

— Боже мой, Кэтлин, неужели ты поверила ей?

— Я не знаю, чему верить. Чего она добьется ложью?

— Кто знает, какие у нее мотивы? Но правда все равно выйдет наружу.

— Она сказала, что хочет вернуть девочек, хотя бы одну из них.

— Она их не получит.

— Диана — твоя жена, их мать. Закон на ее стороне.

— Она не моя жена. Мы развелись.

— У тебя имеются доказательства?

— Тут есть небольшая проблема, но как только я свяжусь со своим адвокатом, она разрешится.

— Какая проблема?

— Я только что говорил с отцом. Оказывается, он считал, что документы по поводу развода у меня, а я думал, что их получил он. Кстати, он припомнил, что, когда я был в Индии, от моего адвоката прибыл большой пакет с официальными бумагами, но он не стал вскрывать их, поскольку они были помечены как личные. Я тогда продал кое-какую недвижимость, и он решил, что бумаги связаны с той сделкой.

Надежды Китти возросли.

— Значит, ты сможешь доказать, что развод состоялся?

— Есть одна сложность. Отец хранил их на чердаке и…

— Они сгорели во время пожара. — Она почувствовала головокружение и опустилась в ближайшее кресло.

— Ради Бога, Китти, у адвоката наверняка имеется копия. Беда в том, что он сейчас в Англии. Он также поверенный Джейка Кэррингтона и направился туда по его заданию. Утром я свяжусь с ним по телеграфу, и мы уладим это чертово недоразумение.

— Понятно. — У нее было нехорошее предчувствие, что все не так просто, как ему кажется. — Я устала, Джаред. Если ты не возражаешь, я хотела бы лечь.

— Хорошо, Кэтлин.

Джаред подошел к ней, но она не встала.

— Я понимаю, каким шоком это явилось для тебя. Я испытываю то же самое. Отдохни, любовь моя. Все образуется. Доверься мне. — Он приподнял ее подбородок, устремив на нее светившийся решимостью взгляд. — Я люблю тебя, Кэтлин. В мире нет силы, которая разлучила бы нас и забрала у меня моих дочерей.

Оставшись одна, Китти долго сидела молча. Ей предстояло принять самое сложное решение в ее жизни.

Хватит ли у нее силы духа?

Промучившись до рассвета в безуспешных попытках заснуть, Китти встала и собрала свои вещи. Лучшее, что она может сделать для Джареда и близнецов, — это уехать. О браке не может быть и речи, пока он женат на Диане, а, оставаясь в доме, она дает дополнительные основания для выдвинутых Дианой обвинений в супружеской неверности. Это может повлиять на решение суда по поводу опеки над близнецами.

Сама мысль о том, что Бекки и Дженни могут быть разделены между родителями, ужасала. Даже если Джаред разведется с Дианой, как он надеется, с его стороны будет более гуманно отдать ей обеих девочек, чем позволить их разлучить.

Хотя, если она уедет, Джаред вряд ли станет заниматься разводом. Весьма вероятно, что он снова закроется в своей комнате, но, по крайней мере, близнецы обретут отца и мать… ее глаза наполнились слезами… даже если это будут не те мама и папа, о которых так мечтала Дженни.

Но может, Диана изменилась, может, она осознала свои ошибки? Вполне возможно, что они с Джаредом оставят взаимные упреки в прошлом и начнут все сначала ради благополучия дочерей.

Как бы то ни было, ясно одно: этого никогда не случится, пока она, Китти, остается на сцене.

Завершив сборы, Китти села и написала письмо близнецам, еще одно Джонатану, но с Джаредом ей придется встретиться лицом к лицу.

Приоткрыв дверь в комнату близнецов, она остановилась на пороге, глядя на спящих девочек. Сердце ее так болело, что казалось, сейчас разорвется. Ей хотелось поцеловать их, в последний раз прижать к груди, но она не осмеливалась, опасаясь их разбудить — тогда у нее не хватит сил уйти.