Счастлива и любима - Джуд Деверо Страница 64

– Не твое дело.

– Отлично, – иронично проговорил Тодд. – Вы хоть предохранялись? Кстати, где она сейчас?

– Ходит по магазинам с мамой и парой наших кузин, – ответил Джейми. Голос у него был очень мрачным.

– Значит, скоро вернется. И захочет рассказать, какая прекрасная у нас семья. Ладно, мне лучше уйти. Я ей не нравлюсь.

– Сейчас и мне тоже, – признался Джейми.

– Подумай о том, что я тебе сказал, ладно? Ты у нас улов на миллион долларов, и я хочу знать, кто пытается тебя поймать.

– Ты вроде собрался уходить.

– Хорошо. Я сказал, что хотел, и больше не буду возвращаться к этому вопросу. До завтра.

Хэлли все еще пряталась в кладовке. Она услышала, как хлопнула дверь, а через мгновение – как Джейми встал и вышел из кухни.

Прошло немало времени, прежде чем Хэлли пришла в себя и вернулась в чайную комнату. Одежда, которую она с такой радостью разложила на столах и диване, все еще была там. Хэлли взяла свитер и увидела, что ее руки дрожат.

Что же получается – она опозорилась перед всей семьей Джейми? Хэлли вспомнила, как танцевала с братьями Джейми, смеялась, делала им массаж. Неужели его родственники думают, что так она пыталась влезть в их большую, богатую семью?

Хэлли собрала одежду и аккуратно сложила ее на диване. По словам Тодда, ей так сильно хотелось стать частью их семьи, что она была готова принять любого из мужчин. Кто еще думал так же? Хэлли вспомнила, как Кейла спрашивала ее о Ренее, и ей стало совсем плохо.

Она взяла пакеты с покупками. Сверху лежал красивый сарафан, который помогли выбрать Лейни и Пейдж. Может, девушки тоже над ней смеялись?

Хэлли пошла к выходу в дальнем конце комнаты. Дверь оказалась запертой.

– Хорошо, – громко заявила Хэлли. – Вы заставили меня подслушать разговор, и я это сделала. А теперь отпустите меня немедленно!

Она не удивилась, когда дверь вдруг сама открылась.

– Спасибо, – сказала Хэлли и пошла к себе в спальню. Она заперла за собой дверь.

Через полчаса Хэлли лежала в кровати и никак не могла заснуть. Радость от покупок испарилась. Сейчас она думала только о словах Тодда. Больше всего ее злило то, что брат Джейми во многом был прав. Да, она отчаянно мечтала о семье. И действительно флиртовала с его кузенами. Только сейчас Хэлли поняла, что обманывала себя, делая вид, что тоже является частью большого клана Монтгомери-Таггертов.

Но Тодд ошибался в главном: Джейми правда нравился ей больше всех. С первого дня их знакомства они болтали, шутили и работали вместе так, словно знали друг друга всю жизнь. И Тодд ошибался, думая, что ее сердце дрогнуло от ран Джейми. Нет, на первом месте был его легкий характер, а еще стойкость и доброта.

И конечно, Тодд был не прав, когда сказал, что она готова выйти замуж за любого из них. Например, Адам казался ей слишком холодным. Чтобы по-настоящему узнать его, потребуется приложить много усилий. Йен ведет себя так, словно ему, кроме палатки в лесу, больше ничего не хочется. Реней… вот он казался ей почти идеальным. У него имелся только один недостаток. Он – не Джейми.

А Тодд ей не понравился с самого начала. Странно, что он приходился Джейми родным братом. Эти двое были разными и внешне, и по характеру. И с каждым днем Тодд раздражал ее все сильнее. Хотя Хэлли понимала: проблема не в том, что она думает о родственниках Джейми, а в том, какой они ее видят.

Она всегда старалась смотреть вперед с оптимизмом и добиваться поставленной цели. И только один раз чуть не опустила руки. Это случилось, когда Хэлли узнала, что отец потратил деньги, отложенные ей на колледж, на уроки Шелли. Это было ужасно. Руби плакала и кричала, что ее дочь станет известной актрисой, певицей или моделью и тогда вернет всю сумму. «Ты получишь свои деньги назад», – твердила она, и слезы капали из ее когда-то красивых глаз.

Хэлли пришла в отчаяние. А отец отреагировал на проблему, как обычно. Он сел в машину и уехал. А перед этим встал у двери и пробормотал:

– Прости, Хэлли. Я верил, что к этому времени успею вернуть деньги.

Хэлли знала, почему он так думал. Руби постоянно твердила, что еще немного – и Шелли добьется успеха. Она была хитрой женщиной и не пускала мужа на уроки своей дочери. Но Хэлли бывала там и знала, что у Шелли нет никаких талантов. Она плохо играла, не умела петь и танцевала, как слон. Ходить, как модели на подиуме, у нее тоже не получалось. И чем сильнее Руби тянула дочку наверх, тем тяжелее шел процесс. Хэлли казалось, что сводная сестра специально все портила, чтобы не ходить на уроки.

Однажды она везла Шелли домой и решила дать ей совет:

– Если ты не хочешь учиться, то просто скажи об этом маме, и все.

– А ты, наверное, думаешь, что у тебя все сразу получится? – со злобой спросила Шелли. – Может, ты прекрасно поешь, только мы об этом не знаем?

Хэлли только вздохнула. Объяснить ей что-либо было невозможно.

В тот страшный день, когда она узнала, что деньги на колледж потрачены, ей стало по-настоящему плохо. Отец сбежал. Руби прикрывалась дочерью, как щитом, и сверлила взглядом падчерицу, ожидая, что та сейчас взорвется и наговорит кучу гадостей. Но Хэлли понимала, что злиться и кричать бесполезно. Так деньги не вернуть. Тогда она просто повернулась, вышла на улицу… и ноги сами привели ее к дому Уэстбруков.

Дома был только Брейден. В то время он учился в юридическом колледже и встречался с девушкой. Сосед открыл дверь, мельком глянул на нее и сказал:

– Пойдем, я покормлю тебя.

Хэлли прошла следом за ним на кухню и села за стол. От удивления она не могла сказать ни слова. Брейден положил ей в тарелку омлет и заявил:

– Я приехал домой неожиданно, но у мамы были дела, и она меня покинула на выходные. Похоже, детству пришел конец, и мне теперь надо самому о себе заботиться. Самое ужасное – это то, что я умею готовить только омлеты, поэтому только ими и питаюсь. – Он поставил тарелку перед Хэлли и сказал: – Вот, ешь.

– Я не могу. Это… – Она испугалась, что сейчас заплачет, и смолкла. А потом перевела дыхание и добавила дрожащим голосом: – Твой мамы нет, так что я лучше пойду.

– Нет, – твердо возразил Брейден. – Нам с тобой надо поесть, чтобы набраться сил. – Хэлли устремила на него изумленный взгляд, и Брейден объяснил: – Я, конечно, не мама, но ты можешь рассказать мне, как Руби и Шелли обидели тебя на этот раз.

Теперь в ее взгляде появился ужас.

– Я не могу… – прошептала девушка.

– Не можешь поговорить с другом? Я в это не верю. Ты уже достаточно взрослая, чтобы выпить кофе?

– Мне восемнадцать.

– Правда? – спросил Брейден. Он повернулся к ней спиной и начал готовить второй омлет. В этот момент из тостера выпрыгнул хлеб. – Ты можешь сделать нам по тосту? И положи побольше масла на мой кусок. Мне понадобится много энергии, чтобы рассказать тебе о том, как ужасно моя подружка со мной обошлась.