Я люблю Нью-Йорк - Линдси Келк Страница 65

— Да, здесь всегда вкусно кормят.

— Здорово.

— Да.

Мне явно придется нелегко. Я попыталась положить руку на его колено и мило ему улыбнуться, но он лишь накрыл мою ладонь своей, даже не взглянув на меня. Я смотрела в окошко, ломая голову над тем, что сказать, не приглашая его при этом на кофе. Прежде чем я успела сделать очередную жалкую попытку поддержать разговор, мы повернули на Лексингтон-авеню и остановились у дверей моего подъезда.

— Значит, в пятницу? — спросила я, когда он открыл дверь.

Даже если Тайлер и был зол, он всегда оставался джентльменом.

— Да, — подтвердил он, немного смягчившись, прежде чем поцеловать меня на прощание. — И учти — никаких головных болей в выходные!

Я улыбнулась и помахала ему рукой, а потом открыла сумку, достала телефон и позвонила Алексу. У меня возникло весьма странное ощущение из-за того, что я едва успела проводить одного мужчину, как тут же принялась звонить другому, но просто не могла иначе.

— Привет, Алекс, — непринужденно произнесла я, когда он взял трубку после третьего гудка. — Это Энджел.

— Привет, — зевнул он. Зевать в десять вечера? Не очень это рок-н-ролльно. — Прости, я пропустил твои звонки. После твоего ухода я работал в студии. Весь выдохся.

— В студии? — спросила я.

Очередной умнейший вопрос от лучшего собеседника в мире.

— Да, хотел записать демо-версии некоторых новых песен, — объяснил он. — Я совсем потерял представление о времени и о том, какой сегодня день. Где ты?

— Только что ужинала кое с кем, — сказала я, прислонившись к стене. Воздух еще хранил приятное тепло, но от сонного голоса Алекса у меня мурашки побежали по коже. — Так как насчет завтра?

— Отлично, я не занят. — Где-то послышалась тихая музыка. Похоже было на пение Алекса. — Я мог бы показать тебе Уильямсберг, если ты свободна, — предложил он.

— Хорошая мысль. — Я улыбнулась проходящему мимо незнакомцу, который одарил меня весьма странным взглядом. — Где встретимся?

— А давай на станции «Бедфорд-авёню» в одиннадцать.

Он снова зевнул. Какой же он симпатяга!

— Тогда до встречи. — Тут и я зевнула. Видимо, этим можно заразиться даже по телефону. — Надеюсь, тебе удастся отоспаться.

— Непременно. Буду беречь силы на завтра, — пообещал он. — Приятных снов.

Я улыбнулась, повесив трубку. Свидание с Тайлером было забыто, свидание с Алексом занимало все мои мысли.

Было еще так рано, что Дженни не успела вернуться. Я схватила ноутбук и улеглась на диван, раздумывая, о чем написать. Если я управлюсь с текстом сегодня, то смогу отправить его от Алекса, не прерывая наше свидание, завтра. Я быстро выложила подробности встречи с Тайлером и вкратце упомянула о вылазке в Бруклин с Алексом, прежде чем вышла из Интернета и задремала на диване. Мэри говорила, что читательницы будут с ума сходить по Банкиру, так что в конце концов я просто давала людям то, чего они хотели.

Тридцатиминутное путешествие в Бруклин показалось мне вечностью. А если Алекс не спешил звонить, потому что для него все не было столь же волнующе и необычно, как для меня? Ведь это не он утроил количество своих сексуальных партнеров за последние две недели. Прямо перед тем как поезд остановился, я вытащила компактную пудру из сумки и прошлась пуховкой по блестящему носу, а затем провела пальцами по волосам. Слава Богу, я так и задумывала, чтобы прическа выглядела небрежно.

Я взлетела вверх по ступенькам, опустив солнечные очки Дженни с головы на глаза, и начала искать Алекса. Несмотря на огромное количество неформалов, наводнявших улицы в это время, когда все по идее должны работать, я заметила его почти сразу. Он стоял, облокотившись о фонарный столб, сложив руки на груди и покачивая головой в такт тому, что играло на его айподе. На солнце его черные волосы почти отливали синим, а любимая одежда — джинсы и футболка — облегала фигуру, как вторая кожа. Я приподняла очки и застыла на мгновение, ослепленная солнцем. Картина казалась слишком идеальной, чтобы ее нарушать.

— Привет! — Алекс прикрыл глаза руками, когда я наконец решилась подойти к нему. — Не видел, что ты за мной следишь.

— Ну и правильно, иначе не было бы смысла следить за тобой, — улыбнулась я и поцеловала его, надеясь, что сегодня нас ждет еще много поцелуев. — У тебя все в порядке?

— Да, немного устал, но в целом хорошо.

Он взял меня за руку, и мы пошли по улице, мимо симпатичных маленьких бутиков, темных универмагов с винтажной одеждой и крошечного музыкального магазина, за которым оказался другой крошечный музыкальный магазинка за ним — третий крошечный музыкальный магазин.

— Хочешь перекусить?

— Было бы неплохо, — сказала я.

Впервые за последние пару дней я чувствовала себя легко и свободно. Шла по залитой солнцем улице рука об руку с красивым парнем, меня переполняло ощущение счастья. Ура!

Мы заглянули в кафе на чашку кофе с рогаликами, где Алекс прочитал мне краткую историческую лекцию о местных достопримечательностях.

В Уильямсберге нашли пристанище сотни художников и музыкантов, как он объяснил, и прочие креативные личности, которые были вынуждены покинуть Манхэттен из-за сумасшедших цен на аренду. Он почти десять лет прожил здесь, и ему тут нравилось. Алекс любил ходить по барам, где он знал всех и каждого, ему нравилось ощущение того, что у него есть свой район, и еще ему нравилось, что менее чем за пятнадцать минут он мог затеряться в городе, в толпе. К сожалению, его раздражало, что цены на недвижимость вдруг стали расти бешеными темпами, музыкантов и художников вытеснили богатые неформалы, которые только и делали, что скупали жилье и усложняли жизнь другим обитателям Уильямсберга. Но больше всего его раздражало то, что многие его друзья начали уезжать отсюда — либо еще дальше в Бруклин, либо обратно на Манхэттен.

Когда солнце опустилось за линию горизонта на Манхэттене, мы остановились в небольшом темном баре на Бедфорд-авеню. Стены были уставлены разнокалиберными пивными кружками, тусклый свет исходил только от телевизора, по которому транслировалась спортивная передача, и кто-то где-то жарил картошку. Заведение ужасно походило на настоящий английский паб.

— Пиво будешь? — спросил Алекс, когда я опустилась на стул.

Бродить по городу, пребывая в эйфории, оказалось довольно утомительно. Сидеть на стуле, уставившись на зад Алекса, стоящего у бара в сексуальных джинсах с заниженной талией, было намного легче. Он вернулся с двумя пинтами пива, реальными пинтами [34], а я притворилась, что все это время вовсе не разглядывала его без всякого стыда.

— Ну как, тебе здесь нравится?

— Нравится, — ответила я, потягивая холодный лагер. — Я бы никогда не догадалась зайти сюда. Это место так отличается от городских баров.