Любовь и честь - Мередит Дьюран Страница 65

Она в бешенстве направила свою лошадь прочь. Но в глубине души Нора знала, что виноват не только Дэвид. Если он переступил черту дозволенного, то ответственность за это лежит на ней. Она никогда не простит себе того, что случилось.

— Ты права.

Неожиданное признание ошеломило Нору. Она повернула назад и настороженно посмотрела на брата. Он пришпорил лошадь, и они поехали нога к ноге. Дэвид взял ее руку и пожал.

Нора посмотрела на место, которого он коснулся, и подняла на брата вопросительный взгляд. Дэвид сморщился.

— Лео... — Он подался вперед и улыбнулся, — прости, сестренка, что я усомнился в твоей верности. И признаю, что моя стратегия была... глупой. Но видит Бог, я был в панике. А как же? Видишь ли, в Ходдерби я оставил одно сокровище. — Он бросил на сестру косой взгляд. — Ты должна понимать, о чем я.

На миг его чары подействовали на нее. Она с болью вспомнила, что значит быть его сестрой, всегда пользоваться его чуть насмешливым вниманием, поддержкой и теплом, которого ей так не хватало в отце.

— О, Дэвид! — Слезы выступили у нее на глазах. — Тебе не следовало возвращаться. Меня не надо было спасать.

Он покачала головой:

— Колвиллы никогда не бросают своих.

— Но я теперь Феррерс.

Он моргнул.

— Я признаю свою вину в этом. Мне следовало быть на месте и защитить тебя. Но я искуплю свою вину, Лео. Я убью его ради тебя.

На Нору вдруг снизошло ледяное спокойствие. Она отняла у него свою руку.

— Как легко ты говоришь об убийстве. — Похоже, во Франции отец поощрял в нем упрямство и природное пренебрежение к мнению женщины. — Однако ты должен принять факты. Мой муж не позволит тебе сбежать. Тебе предстоят суд и Тауэр. — Услышав название этого места, Нора почувствовала дурноту. Во рту как будто возник вкус крови.

Дэвид натянул вожжи, насколько возможно приблизился к Норе и шепнул ей в самое ухо:

— И все же, Лео, я тебя удивлю.

Она рывком отстранилась:

— Что ты имеешь в виду?

— У меня есть план. — В голосе Дэвида звучала лихорадочная нотка.

Нора насторожилась. План! Будет ли конец его фантазиям?

— Ты с ума сошел? Все кончено. Ваш груз с оружием перехвачен. И порох... Ты в плену. Твоя единственная надежда — заключение в тюрьму. Иначе — смерть.

— Как видно, ты не очень горюешь об этом.

— Не... — Тяжело дыша, она осеклась. Впрочем, зачем себя останавливать? — Не смей сомневаться в моей любви к тебе. Я много раз доказывала ее.

— Любовь — это, конечно, хорошо, — резко ответил он. — Но где твоя верность? Разве ты ее сохранила по отношению ко мне? Вот что я хочу знать!

Он говорил так, словно ее преданность ничего не стоила. Почему он не видит правду?

— Я бы сделала все на свете, чтобы спасти тебя, — внезапно охрипнув, проговорила она. — Но деньги, которые могли бы пригодиться на взятки, истрачены на оружие. А мой муж... Он со мной даже не разговаривает.

«И скорее всего мне предстоит увидеть, как ты умрешь», — мысленно добавила она.

Она взяла Дэвида за руку. Он не сопротивлялся и только молча смотрел, как она целует грязные костяшки его пальцев. Это ее брат, высокий, гибкий, стройный. С небритыми щеками и лихорадочным взглядом. Судя по температуре пальцев, лихорадки у него не было. Его сжигал огонь страсти, которую Нора никогда с ним не разделяла. Она всегда видела только его самого и старалась выполнить свой долг именно по отношению к нему. Этого требовало их родство и благодарность за его былую доброту к ней.

— Значит, ты все еще Колвилл, — произнес наконец Дэвид.

Нора вздохнула. У них так мало времени, а они тратят его на пустые споры.

— Я вижу, кто-то ухаживает за тобой, — сказала она вместо ответа, окидывая брата внимательным взглядом. Его одежда была испачкана, но повязка на голове казалась свежей.

Дэвид усмехнулся:

— И это странно. Ведь через пару недель мне отрубят голову.

— Но, может быть... — Нора не хотела расставаться с надеждой, — король помилует тебя. Моему мужу приказано только арестовать тебя. В Тауэре тоже можно выжить.

Он с горечью рассмеялся:

— О, дорогая сестрица, — он приподнял ей подбородок, — моя дорогая глупенькая Лео! Поезжай. Скачи вперед. Предавайся своим нелепым мечтам и доверься мне. Я найду способ осчастливить тебя.

Норе показалось, что он ее ударил, такой горькой была насмешка в его голосе. Глядя ему прямо в глаза, она сказала:

— Моя любовь тебе гарантирована, Дэвид. А вот доверие? Оно сгорело вместе с Ходдерби. Если ты погибнешь, я буду оплакивать тебя до конца жизни. Но больше я никогда не скажу, что ты действовал правильно.

Отвернув лошадь, она поскакала вперед. И так же как муж, Нора ни разу не оглянулась.

В дальнем углу пивной заскрипели стулья. Двое посетителей явно собирались сцепиться в драке. Присутствующие подбадривали их хриплыми криками. Брэддок и Хэнслоу с грохотом поставили кружки, чтобы присоединиться к забаве. Служанка, порхающая вокруг Джона Гардинера, забыла о флирте и бросилась в гущу событий.

Лорд Джон выразительно вздохнул, глядя ей вслед.

— Я рад, — произнес он, — что следующую ночь проведу в Мэншн-Хаусе.

Он не в первый раз отпускал это замечание. Сам Эдриан не горел желанием воспользоваться гостеприимством семейства Гардинер, но Мэншн-Хаус находился как раз на дороге в город, а потому он принял приглашение. Некоторым членам их отряда не помешает сон в удобной постели.

Что касается этой харчевни — «Головы ягненка», то здесь все было иначе, а главное, иным было общество, самое низкое и непрезентабельное. Ее хозяин — сейчас он во всю глотку орал на дерущихся, которые с рычанием катались по полу, — не слишком интересовался своими постояльцами и их удобствами. Столы покрывал толстый слой грязи и жира, который не отскребали по крайней мере год. Низкий потолок почернел от десятилетней сажи. Распущенные служанки интересовались только тем, как бы заработать лишнюю монету. Словом, здешней клиентурой была чернь.

Но Эдриана сейчас интересовало как раз мнение черни. Отряд находился в двух днях езды от столицы. И разговоры, сопровождавшие потасовку, дали ему ответы на все вопросы. Все эти люди предвкушали казнь человека, который втайне для остальных постояльцев был заперт сейчас наверху под присмотром людей Эдриана. Восстание было подавлено, все его вожди содержались в тюрьмах на севере. Юг же хотел насладиться зрелищем возмездия.

Нора считала, будто знает, что ждет ее брата. Возможно, она полагала, что у нее будут недели и даже месяцы для того, чтобы вымолить ему помилование. Но суд над ним будет всего лишь развлечением для толпы, жаждущей крови. Дэвид Колвилл умрет не позже чем через месяц.