Не дразни герцога - Гейл Каллен Страница 65

— Эбигейл, тебе повезло! — сказал отец. — Уверен, ты встретила там много приличных молодых людей.

— Мне никто не сделал предложения, папа.

Эта новость явно поразила его. Похоже, он искренне полагал, что каждый дворянин хочет жениться на его дочери, и Эбигейл еще больше любила отца за его веру в нее.

— Я приехала туда, притворившись дочерью джентльмена из Дарема, — продолжила она. — Мне было очень неприятно притворяться, но я очень хотела помочь тебе, папа.

— Ты жила там неделю, и все время притворялась? — изумленно спросила мать.

— Да, — кивнула Эбигейл, — и следила за герцогом, чтобы потом написать о нем статью. Чтобы спасти газету, папа.

Отец потер глаза и сказал:

— О, моя дорогая, ты очень рисковала. Не надо было этого делать.

— Я думала по-другому. Если ты читал «Таймс» сегодня утром, то должен знать, что другой журналист уже написал скандальную статью о герцоге.

— Значит, тебя опередили, — тяжело вздохнул отец. — Но это даже к лучшему. Это ужасная трагедия, и ты могла бы пострадать от гнева герцога. — Он попытался улыбнуться. — Но интуиция тебя не подвела, потому что скандальный материал действительно существовал.

— Он существует до сих пор, и я собираюсь написать статью на эту тему. Я жила в поместье неделю и знаю о герцоге больше, чем этот негодяй Уолтон. Я покажу, каким человеком стал герцог, как он работал над собой, чтобы измениться к лучшему. У меня есть письмо герцогини к Майклу Престону, в котором она просит его позволить мне взять у него интервью. Это тот человек, которого парализовало после драки.

Прежде чем отец успел что-либо сказать, мать спросила строгим тоном:

— Значит, герцогиня дала свое согласие на статью?

— Да, — ответила Эбигейл. — Но сам герцог мне такого разрешения не дал. Он против любого вторжения в его личную жизнь. Но он не прав.

— А ты не думаешь, что герцог лучше знает, что ему нужно, а что — нет?

Эбигейл не может рассказать, что именно она узнала о Кристофере и почему считает, что знает его даже лучше, чем он сам?

— Он все поймет, когда прочтет мою статью. И простит меня. — Она посмотрела в глаза озадаченному отцу. — Ты поддержишь меня? Опубликуешь статью? После шокирующих новостей этого дня читатели захотят продолжения, и моя статья вызовет огромный интерес. Тиражи газеты возрастут. — Так она могла бы помочь всем.

— Я… — Отец запнулся и опять посмотрел на жену. Потом прокашлялся и сказал: — Согласен, но только я должен внимательно прочесть статью.

— Разумеется, как можно опубликовать статью без правки редактора? — с радостью отозвалась Эбигейл. — Не бойся, папа. Я справлюсь с заданием.

Наконец Эбигейл взялась за вилку и нож, целый день она нервничала и ничего не ела. Эбигейл чувствовала, что родители наблюдают за ней, но они ни словом не обмолвились о ее плане. И Эбигейл была благодарна им за это.

Теперь ей только оставалось написать самую лучшую статью, которую когда-либо публиковали в газете.

В течение следующей недели Эбигейл взяла интервью у многих людей, но самым важным из них был разговор с Майклом Престоном. У него она побывала с самого начала. Эбигейл была готова ехать на поезде на самый север страны, но оказалось, что мистер Престон сам прибыл в Лондон из-за ужасного поведения сестры. Прочитав письмо герцогини, он отнесся к ней с таким теплом и участием, будто она была его старым другом. Такой прием немало удивил Эбигейл и польстил ей, и ее еще долго занимал вопрос, что же такого написала о ней герцогиня. Мистер Престон признал, что в юности был задирой и грубияном и Кристофер был прав, что побил его за это. Конечно, он был поражен тем, что с ним случилось после драки, и ему потребовалось много времени, чтобы привыкнуть к своему новому положению, но он не винил Кристофера в этом, считая произошедшее, несчастным случаем. А вот Кристофер еще долго не мог простить себе, что сделал Майкла инвалидом, и это мешало им стать друзьями.

Но что было самым интересным и что заставило Мэдлин решиться на такой отчаянный шаг, чтобы заставить Мэдингли жениться на ней, так это то, что после долгих лет упражнений здоровье Престона стало улучшаться. Он мог теперь пошевелить большими пальцами на ногах, и доктора утверждали, что со временем он снова станет ходить.

— Конечно, я вряд ли смогу бегать, как раньше, мисс Шоу, — приветливым тоном говорил Престон. — Но я знаю, Мэдингли поймет, как много это значит для меня, и разделит мою радость. У меня пока не было возможности рассказать ему о том, что мне становится лучше. Меня вполне удовлетворит, если Кристофер узнает об этом из вашей статьи.

Эбигейл могла только кивнуть ему в ответ, потому что едва сдерживала слезы. Ничто не принесет Кристоферу такого облегчения, как эта новость.

И потом каждое последующее интервью доставляло Эбигейл настоящую радость. Она говорила с людьми, с которыми Кристофер учился вместе, с его политическими союзниками в палате лордов. Некоторые благотворительные учреждения сами обратились в газету в надежде, что им дадут возможность рассказать о помощи, которую им оказывал Кристофер, и Эбигейл с удовольствием побеседовала с их руководителями. Никто не винил его отца за попытку защитить сына.

Эбигейл занималась только статьей и поэтому постоянно думала о Кристофере. Она ничего не слышала о нем, не знала, вернулся ли он в Лондон, как планировал. Она не могла спрашивать об этом людей, у которых брала интервью, потому что боялась, что ее реакция может выдать ее чувства. Ей нужно привыкнуть к мысли, что она будет жить в одном городе с Кристофером, но они никогда не встретятся.

Но… но все же интересно, как он закончил свою пьесу? Эбигейл поняла, почему сюжет показался ей таким знакомым. Герой был похож на его мать, на женщину, которая из-за любви решилась уехать в чужую страну. И она победила общество своим скандальным, но очень счастливым браком. Герцогиня считала, что ее семья стоила этих жертв, но неужели Кристофер не видел этого? Герой его пьесы должен жить, бороться, и только Кристофер мог осуществить это.

Наконец Эбигейл собрала весь материал, необходимый для статьи, и начала писать. Она упомянула об ошибках его юности, но в основном в статье шла речь о том, каким человеком он стал, о том, как выступал в парламенте против детского труда, о том, как поддерживал человека, которого покалечил, и в итоге даже подружился с ним. Конечно, Эбигейл не забыла упомянуть о медленном волшебном выздоровлении Майкла Престона. И когда статья вышла в свет, печатным станкам пришлось работать во всю силу, настолько возрос спрос на газету ее отца.

У Эбигейл, словно гора свалилась с плеч. Она сделала, что могла, и теперь ей оставалось только молиться, чтобы тираж газеты оставался таким же высоким и дальше, чтобы новые читатели не разочаровались в том, что предлагала им «Морнинг джорнал».

Она считала, что ей удалось помочь Кристоферу. Эбигейл надеялась, что он теперь думает так же и когда-нибудь, оглянувшись в прошлое, вспомнит о ней с… с нежностью.