Создана для любви - Конни Мейсон Страница 67

Ошеломленный, Лис мог лишь смотреть на нее, понимая по ровному движению груди, что она уже крепко спит.

Было темно, когда несколько часов спустя Алекса проснулась, чувствуя себя отдохнувшей и голодной, но по-прежнему изнывающей от ран. Вскоре в каюте появился Лис. Он принес миску горячей воды и осторожно вымыл Алексе лицо и руки. Только теперь Алекса заметила, что в качестве ночной сорочки на ней одна из мягких льняных рубашек Лиса и ее левая рука туго забинтована и надежно зафиксирована перевязью, двигаться в которой было по меньшей мере неудобно.

Когда принесли поднос, Алекса сосредоточилась на еде, а Лис, откинувшись на спинку стула, наблюдал, иногда помогая разрезать кусок на более мелкие порции, с которыми легко было справляться одной рукой. Его глаза неотрывно следили за лицом Алексы, и та с радостью в душе понимала: скоро между ними не останется тайн.

Насытившись, Алекса сказала Лису, что закончила, и он убрал поднос в сторону, а сам сел рядом с ней на постель.

– У тебя есть силы говорить, Алекса? – спросил он хриплым шепотом, к которому прибегал в образе Лиса.

– Да, Адам, если ты снимешь маску, – ошарашила его Алекса. – Теперь между нами не будет ничего, кроме правды.

– Давно ты знаешь? – спросил Адам-Лис, когда к нему вернулся дар речи.

– Я обнаружила, что ты Лис, незадолго до того, как ты оставил меня в Нассау. Признаться, меня шокировало, что собственный муж не доверяет мне настолько, чтобы рассказать правду.

– Это было ради твоей же безопасности, любимая, – объяснил Адам, убирая последний барьер, стоявший между ними. – Я боялся, что ты нечаянно проговоришься, если будешь знать, кто я. Понимаешь, для вида я работал на генерала Превоста, а на самом деле передавал сообщения американцам. Во время частых миссий, на которые меня посылали англичане, уходил в море как Лис, пользуясь тем, что мое отсутствие не вызывает подозрений. Ты никогда не задавалась вопросом, откуда Лису так хорошо известен график движения британских кораблей?

– Но, черт возьми, Адам, ты же знал, что я предана делу американцев! – рассерженно возразила Алекса. – Тем не менее продолжал меня обманывать! Я позволила Лису заниматься со мной любовью! И все это время чувствовала себя ужасно виноватой, из‑за того что предаю мужа!

– Я думал об этом, любимая, – со сдержанной иронией признался Адам. – Сначала мне было больно от того, что ты так легко отдаешься другому мужчине. Я жутко ревновал к самому себе. Но к тому времени ты уже знала, кто я, не так ли, Алекса?

Алекса ухмыльнулась, радуясь хотя бы тому, что сумела запутать Адама до той степени, что он усомнился в ее верности.

– Ты сам напросился, Адам.

– Скажи честно, любимая, ты не шутила, когда говорила Лису о своей любви к нему?

– Я была совершенно серьезна.

– А к Адаму?

– Я полюбила Адама… позднее. Понимаешь, Лис лишил меня девственности, и я питала нежные чувства к нему задолго до того, как осознала любовь к Адаму. Кроме того, вначале Адам не заслуживал моей любви. Ты должен признать, что Адам вел себя отвратительно.

– Вот чертовка, – отозвался Адам, толком не понимая, нравится ли ему такое объяснение. На откровение Алексы он ответил своим.

– Лис уже давно любил тебя, когда я позволил влюбиться Адаму.

На лице Алексы отразилось недоумение.

– Это правда, милая. Лис был свободен влюбляться в кого пожелает; его не связывала кровная месть семейству Эшли. Думаю, Лис полюбил тебя с первого взгляда. Адаму потребовалось больше времени, чтобы признаться в своих чувствах.

– Тем не менее ты оставил меня отцу, а сам поспешил обратно в Америку, чтобы жениться на леди Гвен! Почему?

– Гвен была полезна для дела. По крайней мере я так думал. А ты только усложняла мне жизнь.

Алекса вглядывалась в лицо Адама, боясь задать вопрос, вертевшийся у нее на языке. Поскольку это было очень важно для нее, она, преодолев нерешительность, спросила:

– В те месяцы, что мы были в разлуке, когда ты возвращался в Саванну как Адам, ты… занимался любовью с Гвен?

Адам густо покраснел, не желая отвечать, пока пронзительный взгляд Алексы не заставил его сказать:

– Алекса, я не хочу говорить о Гвен. Я делал то, что необходимо было делать, чтобы избежать подозрений.

– Признайся, Адам, – тихо повторила она.

– Я не спал с ней, Алекса. После того как Лис спас тебя и Мака накануне казни, Адам на некоторое время исчез. Выглядело очень подозрительно, что я исчез из виду одновременно с тобой. Вернувшись из Нассау, я говорил всем, что искал тебя, жаждал твоей казни не меньше их. Никто не поверил бы в это, если бы я почти сразу не занялся Гвен. Мне пришлось поддерживать с ней отношения, чтобы меня не разоблачили.

– Спасибо, что ты со мной откровенен, Адам, – мрачно проговорила Алекса. – Сколько еще должна продолжаться твоя шарада с Гвен?

– До тех пор, пока англичане не уйдут с американской земли, или пока меня не разоблачат и не повесят.

– Ясно, – проговорила Алекса. Но как она ни старалась, ей было непонятно, каким образом ухаживания за Гвен помогают делу американцев. – Ты меня любишь, Адам? – вдруг спросила она.

– Больше жизни, милая, – улыбнулся Адам, и его серые глаза засветились любовью.

– Тогда я попытаюсь понять, почему ты… должен встречаться с Гвен. Но я не обязана снисходительно относиться к этому.

– И я тоже, – с такой искренностью ответил Адам, что Алекса была склонна ему поверить.

Они еще немного поговорили о войне. Адам сообщил ей, что Корнуоллис без особого труда занял Северную Каролину, однако потерял два подразделения, отправленные разобраться с многочисленными партизанскими отрядами американцев. 7 октября 1780 года тысяча сто человек под командованием майора Патрика Фергюсона попали в окружение в Кингс-Маунтине, что в Южной Каролине, неподалеку от границы с Северной Каролиной. Группы стрелков, руководимые полковниками Исааком Шелби, Джеймсом Уильямсом и Уильямом Кэмпбеллом, отрезали им все пути к отступлению. После отчаянного сражения на поросших лесом горных склонах британцы сдались. Фергюсон был убит.

Позднее, в другом побоище, английские силы полковника Тарлтона были практически уничтожены кавалерийской атакой под командованием американского полковника Уильяма Вашингтона в Коупенсе, к юго-западу от Кингс-Маунтина. Несмотря на потери, которые армия Корнуоллиса понесла в этих сражениях, тот быстро прошел всю Северную Каролину, по пятам следуя за генералом Грином. Еще позднее две армии сошлись в битве за Гилфордский суд, где силы оказались примерно равными, и никто не вышел явным победителем. С тактической точки зрения, благодаря своей цепкости и превосходящему числу, выиграли британцы, несмотря на то, что они потеряли 600 человек. Однако через несколько недель Корнуоллис покинул сердце Каролины и Джорджии, двинувшись на побережье Уилмингтона в Северной Каролине, чтобы привести в порядок и пополнить свои ряды.