Его лучшая любовница - Трейси Энн Уоррен Страница 68

— Это все. Вы можете продолжать.

Она наблюдала за тем, как он не спеша разглядывает ее. Свечи освещали его красивое лицо. А потом он наклонился и припал к ее губам, целуя ее с обычной страстью и жаром. Тем не менее она была полна решимости не сдаваться.

Габриэла невольно вспомнила о том, почему именно они оказались в этой постели. Он желает ее тела — но не ее саму. Он хочет ребенка — а не Любовь и семью. Что ж, она готова позволить ему удовлетворять похоть, но давать волю своей страсти будет слишком большой уступкой. И потому она заставила себя отстраниться и направить свои мысли на что угодно, кроме его поцелуев и прикосновений. И ей действительно удалось охладить свою страсть. Он резко остановился.

— И в чем же дело? Почему ты не со мной, Габриэла?

— А где же я? — возразила она, покривив душой. — Лежу здесь, прямо под вами!

— Да, но ты не отвечаешь на мои поцелуи.

— А я не знала, что от меня требуется полное участие.

Он подозрительно сощурился.

— Может, ты станешь утверждать, что я тебе не нравлюсь? Давай проверим это предположение, хорошо?

Не успела она опомниться, как он ухватился за ее ночную сорочку, и та с громким треском разорвалась надвое. Он швырнул куски ткани на пол.

— С этого момента, — сказал он, — я советую тебе избавиться от ночных одежд. Иначе у тебя их вообще не останется. Можешь оставлять на себе чулки. А вот больше ничего не должно быть надето. — Он обхватил ладонями ее груди.

Сердце у нее отчаянно колотилось.

Она судорожно вздохнула и содрогнулась, не понимая, почему все пошло так плохо. Но хотя она постаралась приготовиться к мужскому вторжению, его не произошло. Вместо этого он навис над ней и начал гладить ее тело, прокладывая по ее плоти теплую извилистую чувственную дорожку.

— Надо думать, это на тебя тоже не действует? — осведомился он, лаская ее грудь, чуть прижимая соски пальцами.

Она содрогнулась, а ее соски превратились в тугие вершинки.

— О, похоже, ты мне лгала! — заявил он. — Но давай разберемся подробнее.

Не успела она ему помешать, как его рука скользнула ниже, к ее животу и бедрами, а затем, проникнув сквозь тугие завитки, начала прикасаться к ее самой чувствительной плоти. Ее тело пульсировало желанием, а между ног появилась предательская влага» Ощущая дразнящие прикосновения его пальцев и легкие поцелуи на спине, она вдруг поняла, как именно он намерен ее наказать.

Он заставит Габриэлу умолять его.

Кусая губы, она с трудом подавила стон. Но он не позволил ей сдерживаться: накрутив ее волосы на руку, он заставил ее повернуть голову. Заставив ее уступить, он впился в ее губы с необузданным, яростным желанием, чтобы захватить в плен ее язык и втянуть его к себе в рот словно сладкую карамель.

Не прерывая поцелуя, он продолжал чувственную атаку на ее тело: его пальцы двигались по ней и внутри ее, пока ее мысли не затуманились, а тело не начало извиваться и выгибаться. Наслаждение затопило ее тело, а ее кожа стала влажной и до боли напряженной.

Он снова прикоснулся к ее плоти — и она неожиданно кончила. Оргазм пронесся по ее телу, неукротимо и мощно, словно ураган. Она снова содрогнулась, а потом ее руки и ноги ослабели в блаженной истоме. Обмякнув, она попыталась опуститься на кровать, но Тони не позволил ей это сделать. Удерживая ее в прежней позе, он начал весь процесс снова.

— Я заставлю тебя кончить, — прошептал он ей на ухо, — ты будешь кончать столько, что больше уже не сможешь, но я добьюсь от тебя этого даже и потом.

Поцелуями и прикосновениями, пальцами и языком он очень долго делал именно это, поднимая ее к самой вершине ощущений неумолимыми волнами, так что для нее не существовало больше ничего, кроме желания. В ее мыслях не осталось ничего, кроме него — и того блаженства, которое он ей дарил.

Ей уже казалось, что больше она не выдержит, и тут он устроился позади нее и раздвинул ей ноги своими коленями, широко открыв ее, чтобы ею овладеть. Заставив ее упереться ладонями в матрас, он просунул одну руку ей под живот, чтобы крепко держать.

Наклонившись над ней, он поцеловал ее в шею.

— Ты когда-нибудь видела, как жеребец покрывает кобылу? — негромко спросил он. — Часто он кусает ее, чтобы удержать на месте. Мне целовать тебя, Габриэла, или ты предпочтешь, чтобы я тебя вместо этого укусил?

Она содрогнулась и ахнула, испустив протяжный стон, а он ворвался в нее, одновременно прихватив ее плечо зубами. Экстаз пронесся по ее жилам словно жидкий огонь, грозя сжечь ее изнутри. Она выгнулась, принимая его в себя. Из-за ее позы он смог войти невероятно глубоко. Двигаясь быстро и мощно, он снова разжег ее желание, терзая ее страстью, — и каждое его движение только усиливало ее томление. Комкая простыню пальцами, она теперь выгибалась навстречу ему, чтобы принять его как можно полнее, — и содрогалась на пороге высшего блаженства.

А уже через секунду она кончила — и из ее груди вырвался громкий крик. Она дрожала в его крепком объятии. Ослепительный водопад экстаза захлестнул ее, заставив содрогаться всем телом и забыть обо все на свете.

Когда она опомнилась, то обнаружила, что парит в потоке дивного наслаждения, а Тони последние несколько раз лихорадочно входит в нее, достигая своего пика. Он застонал и соскользнул вниз, так что они оба оказались на кровати, сплетясь руками и ногами. Задыхающаяся и совершенно ошеломленная, Габриэла прижалась к нему, впитывая запах его тела и его силу. Спустя несколько минут он перевернулся на спину, продолжая прижимать ее к себе, словно не желая с ней расставаться.

«Если б только он меня любил!» — подумала она, но тут же отогнала эту мысль и провалилась в сон. Последней ее мыслью была надежда, что Тони по-прежнему будет здесь, когда она проснется.

* * *

Поток солнечного света пробудил Габриэлу от глубокого сна почти без сновидений. Она уловила плеск воды, льющейся в тазик для умывания.

— Приготовьте мне халат, Дженет, — пробормотала она сонным голосом. — Я полежу еще немного, а потом встану.

— Можешь провести в постели весь день, если хочешь, — прогудел низкий мужской голос. — А Дженет принесла тебе теплой воды, после чего я ее прогнал. Можешь позвонить ей когда пожелаешь.

Вся сонливость Габриэлы мгновенно улетучилась, а воспоминания о прошлой ночи встали перед ней с невероятной ясностью. Повернувшись на бок, она взглядом нашла Тони, который стоял в дальней стороне спальни, около умывальника. Она отметила, что он полуодет — и только его грудь оставалась вызывающе обнаженной.

Она поняла, что прервала его утренний туалет: капли воды блестели в завитках волос у него на груди. Ленивыми движениями он провел полотенцем по лицу, а потом стал вытирать торс, водя куском ткани по груди и животу.

— Я полагала, что вы ушли, — проговорила она, натягивая простыню себе на грудь.