Время Мечтаний - Барбара Вуд Страница 69

– Фрэнк, – напомнил о себе Эрик. – Ты сможешь использовать что-либо из этого?

– В завтрашний номер, Эрик, мне нужно какой-либо материал на политическую тему. У народа складывается мнение, что в парламенте все вымерли.

– К сожалению, ничего насчет политики у меня нет.

– Ну, хорошо. Напиши о касатке, добавь, что она близко подходила к рыбачьей шхуне или что-нибудь в этом роде. И сделай из касатки серого кита.

– Но серые киты не плавают в южных водах.

– Мне все равно. Они больше по величине.

После ухода Грэхема Фрэнк просмотрел остальные листы корректуры, внося незначительные исправления: где-то что-то убрал, где-то добавил. Затем он перебрал небольшую стопку личной корреспонденции: письма от читателей, деловая переписка, приглашения на различные приемы и торжества. Прилагалось послание из исследовательского отдела: «Нами были изучены самые современные карты и данные топографической съемки Квинсленда, Нового Южного Уэльса, Виктории, Южной Австралии и Западной Австралии. К нашему сожалению, должны сообщить, что названий Боуманз-Крик и Дурребар не обнаружено».

Фрэнк нахмурился. Он не ожидал такого итога. По словам Хью, мисс Толлхилл была совершенно уверена в правильности восстановленных ею названий в тексте документа о собственности на землю, но, как оказалось, она допустила ошибку. Теперь Фрэнку предстояла неприятная задача сообщить об этом Джоанне. Фрэнк надеялся, что когда Джоанна отправится в Карра-Карра, он пошлет репортера ее сопровождать. Он будет сообщать о ее путешествии читателям «Таймс».

Фрэнк взглянул на часы. Пора было отправляться обедать. Он настроился на пиво и пирог с мясом в «Карете с четверткой» в компании друзей-газетчиков и уже собирался надеть сюртук, но тут на пороге появился Эрик Грэхем.

– Мне пришла в голову мысль, Фрэнк, – с подъемом заговорил он. – Я знаю, что мы не печатаем в «Таймс» иллюстрации, но ты сказал, что надо что-то насчет политики. Что ты скажешь об этом? – Он протянул Фрэнку рисунок, полученный в гавани.

Фрэнк взглянул и ахнул.

– Боже, да это же сам премьер-министр! Но какая замечательная работа. Даже тот, кто не знает этого человека, поймет, что он собой представляет, как только посмотрит на этот рисунок. Где ты его взял?

– Я же рассказывал. На причале собрались завсегдатаи паба проводить официантку. Я слонялся рядом. Мне показалось, что из этого может получиться хорошая заметка об отношении людей друг к другу. Официантка рисует посетителей паба.

– Как ты сказал? – встрепенулся Фрэнк. – Где это было?

– В гавани. Она собиралась плыть в Англию.

– Господи, парень. Почему же ты мне не сказал? – Фрэнк схватил сюртук и ринулся к двери. – На каком корабле она отплывает?

– Мне кажется, «Принцесса Юлиана», но я думаю, судно уже отчалило.

Фрэнк выскочил из экипажа еще на ходу, сунул деньги вознице, который тут же запротестовал, что у него нет сдачи с такой крупной купюры, но Фрэнк, не слушая его, уже затерялся в толпе. Он обыскал всю гавань, причал за причалом, читая названия стоящих на якоре кораблей, проталкиваясь сквозь толпу. Наконец он остановил чиновника таможни.

– Где «Принцесса Юлиана»?

– «Принцесса Юлиана»? Она только что отплыла, сэр, – сказал он и показал на белеющие в море паруса.

– Я найму шлюпку и догоню их, – Фрэнк собирался уже направиться к небольшому причалу с выцветшей табличкой, предлагавшей лодки напрокат. Но чиновник остановил его.

– Лодок не осталось. Их все разобрали, после того как кто-то пустил слух о ките у берега. Всем сразу захотелось на него посмотреть.

Фрэнк чертыхнулся сквозь зубы и оглядел обычную суету порта. Незадолго перед этим бросили якорь два корабля, и оркестр, как всегда, играл «Боже, храни королеву». Обычная толпа встречала спускающихся по сходням пассажиров, тут же ожидали удобного момента любители пошарить в чужих карманах. В опустевшем углу пирса вдали от толпы и суеты сидела на большом сундуке хорошо одетая рыжеволосая женщина и смотрела в море, а ветер перебирал перья на ее шляпке. Он направился в ту сторону, и когда на нее упала его тень, женщина подняла голову.

– Здравствуй, Айви, – сказал Фрэнк. Она улыбнулась, качая головой.

– Я, наверное, сошла с ума, – сказала она. – Все так давно было спланировано, друзья устроили мне проводы, а я вот в последнюю минуту не смогла подняться по сходням.

– Почему?

– Репортер твоей газеты попросил меня сделать для него рисунок. Я знала, что ты его увидишь.

– Господи, – сказал Фрэнк, усаживаясь с ней рядом. – Я думал, что ты умерла от тифа. Почему ты уехала? Куда?

– Во время эпидемии я услышала, что твоя сестра объединила женщин района, чтобы собирать провизию и все необходимое для заболевших семей. Я отправилась в Лизмор и предложила помощь. Но они не захотели меня принять. Рабочих рук им определенно не хватало, но они решили, что для них я не подходящая компания. И тогда мне открылось реальное положение вещей. Церковные службы и воскресные пикники никогда бы не могли полностью заслонить тот факт, что я – простая официантка.

– Я помещал в «Таймс» объявления, разыскивал тебя.

– Знаю. Я их читала.

– Тогда почему ты не откликнулась? Почему скрывалась от меня?

– Потому что у меня к тебе такие смешанные чувства. А еще мне надо быть осмотрительной.

– Насчет чего?

Она повернулась и посмотрела на него. Он сидел рядом, очень близко. Айви могла различить черты его лица во всех подробностях, теплые карие глаза, пробивающуюся щетину на подбородке. В этот момент ей пришло в голову, что они впервые видят друг друга при свете дня. Он снова с ней рядом, а не в ее мыслях, они сидели под солнцем совсем близко, почти касаясь друг друга. Айви стало ясно, что в ее чувствах нет совершенно никакой путаницы.

– Фрэнк, – сказала она, – когда незамужняя женщина старается сохранить свою репутацию, она должна исключить близкие отношения с мужчинами. А самостоятельный одинокий мужчина, как ты, может себе позволить многое. И если ты спросишь, тебе подтвердят, что я порядочная женщина.

– Я никогда не сомневался в твоей порядочности, – сказал Фрэнк. Он не мог поверить своим глазам. Вот она рядом, живая и невредимая, и сидит так близко, что можно разглядеть черные крапинки в зеленых глазах, крошечные искорки света в сережках, тончайшие рыжие прядки, которыми играл легкий ветерок. Когда она улыбалась, в уголках глаз появлялись мелкие морщинки. Фрэнк вспомнил, что Финнеган как-то сказал ему, что Айви уже под сорок.

– Скажи, почему ты не уплыла на «Юлиане»? – тихо спросил он. – Куда ты собиралась уехать?

– Куда придется. Только бы… подальше отсюда.

– Дальше от меня?