Обещанная ему - Софи Вебер Страница 7

Весь день я чувствую себя куклой, которую прихорашивают для какой-то игры. В салоне красоты мне выравнивают цвет волос, проводят какие-то процедуры по уходу, от чего мои локоны становятся мягкими и подозрительно прямыми, а еще делают стрижку. Несколько часов я лежу на кушетке с закрытыми глазами, пока мастер колдует над моими ресницами и лицом.

Когда же меня поворачивают, наконец, к зеркалу, я едва узнаю себя. Нет, я все та же, но… ухоженная. Моя кожа на лице стала намного светлее, русые волосы перекрасили в блонд. И если раньше я боялась экспериментировать с этим, то сейчас внезапно осознаю, сколько потеряла, не сделав этого раньше.

Я с удивлением рассматриваю голубые глаза, которые благодаря подкрученным и накрашенным ресницам и оформленным бровям, сейчас кажутся больше перевожу взгляд на пухлые губы, покрытые блеском и скулы, выделенные румянцем. Я впервые смотрю на себя другими глазами. И вроде бы понимаю, что ничего особенного со мной не сделали. По крайней мере, тонны косметики на мне точно нет, но я выгляжу так, будто сошла с обложек журналов.

Следующим этапом становится посещение бутика одежды. Я надеялась, что здесь меня предоставят самой себе, но этого не происходит. Водитель останавливается у огромного торгового центра и передает меня в руки молодой женщине лет тридцати. Она оценивающе осматривает меня, хмыкает и велит следовать за ней.

Мы входим в магазин, куда раньше сама я бы ни за что не зашла, потому что денег на это все не было даже когда бизнес отца процветал. Женщина проходит между стеллажами, берет в руки вешалки с некоторой одеждой, рассматривает ее и, утвердительно кивнув, протягивает мне. Я не перечу, лишь иду в примерочную и примеряю все по очереди. Что-то она оставляет, что-то решительно отправляет на свое обычное место.

В бутике мы проводим несколько часов. После следует магазин обуви.

— На каблуках ходишь? — спрашивает Алла Павловна, представившаяся едва мы вышли из магазина.

— Нет, — мотаю головой и морщусь, представив, что мне придется носить каблуки.

— Придется научиться, — коротко сообщает она. — Я выберу и удобную обувь, но она не ко всем нарядам подойдет. Будешь учиться ходить дома.

Я лишь киваю, а сама думаю о том, что было бы неплохо поговорить с Ахмедом и поинтересоваться, за что мне все это. Почему я должна учиться ходить на каблуках, почти до неузнаваемости менять свою внешность и одеваться так, будто хоть завтра мне предстоит отправиться на какой-то светский раут. Для чего это все? Зачем тратить на ту, что купил за три миллиона, едва ли не столько же?

Когда мучительно долгий шоппинг, наконец, заканчивается, я хочу одного: попасть домой и лечь на кровать, потому что жутко устала. Увы, моим мечтам не суждено сбыться, потому что после обеда мы подъезжаем к клинике, где, как оказывается, меня уже ждут на осмотр.

Я не сразу понимаю, что приводят меня к гинекологу. И только когда тучная женщина просит раздеваться и готовиться к осмотру, я опускаю глаза и тихим голосом произношу:

— У меня еще не было мужчин.

Она удивленно смотрит на меня, кивает и просит садится на кушетку, что я незамедлительно делаю.

— Когда были последние месячные? — интересуется она.

— Неделю назад.

Она задает еще несколько вопросов, записывает ответы в какую-то анкету, после чего протягивает мне несколько листочков и просит сдать анализы. Мне ничего не говорят. Ни слова о том, зачем все это и к чему. Неужели господин Ахмед хотел убедиться в том, что его купленная игрушка не имеет никаких болезней? О том, что это касалось только гинекологической сферы, я стараюсь не думать, потому что это может означать только одно: я приглянулась ему и теперь вынуждена буду разделять с ним постель.

Сдав все анализы, я думаю, что мне снова предстоит отправиться на прием к той же женщине, но Руслан говорит, что последовало указание от Ахмеда и теперь нам нужно ехать домой. Я лишь пожимаю плечами. Если он сказал, что мы должны приехать, значит, именно это я и должна сделать. Сажусь в машину, чуть отодвигаю ворох пакетов, расположенных на заднем сидении и жду, пока мы отправимся домой. Перспектива отдохнуть не дает мне покоя, а еще не понимаю, почему вдруг мой прием прервали, ведь гинеколог сказала, чтобы я пришла к ней после сдачи анализов.

Решаю ничего не спрашивать у Руслана, потому что он наверняка ничего не скажет. Молча еду в место своего заключения и, едва машина останавливается на дорожке, открываю дверь и выхожу наружу. Я ожидаю увидеть Ахмеда, но его нет. Вместо этого меня проводят внутрь дома и показывают, куда идти. Мужчина ждет меня в кабинете. Он что-то пьет из стакана и просматривает бумаги, я же в нерешительности останавливаюсь у двери и жду, когда он посмотрит на меня, но он, кажется, даже не слышал, что я зашла.

Наконец, он отрывает взгляд от бумаг и впивается им в меня. Осматривает работу нанятых им людей, останавливается на лице, спускается взглядом ниже и оценивает одежду. Удовлетворительно кивнув, произносит:

— Хорошая работа.

Я лишь выдавливаю из себя улыбку и сцепляю руки впереди себя, чтобы не было заметно, как они дрожат, а я нервничаю.

— Как тебе понравилась работа персонала? — внезапно интересуется он. — Все в порядке?

— Да, отлично, — киваю.

— Ты была на приеме у врача, верно?

— Да, но…

— Но что?

— Мне предстояло посетить врача второй раз, но Руслан сказал, что вы срочно хотите меня видеть.

— Все верно, — Ахмед утвердительно кивает и берет со стола стакан. Отпивает, не разрывая зрительного контакта со мной. — Я узнал кое-что, Катя… — он замолкает на несколько секунд. — Узнал и понял, что не зря заплатил три миллиона.

Виктория

— Видишь ли, Вика…

Ахмед поднимается с кресла и ровными шагами направляется ко мне. Останавливается в паре шагов, поравнявшись со мной и произносит:

— Я узнал, что твой братец, — он усмехается, — помешан на тебе. Буквально. За столом я пропустил то, что ты должна была стать его женой, не придал этому значения, а вот сейчас… сейчас я понимаю, кого именно заполучил себе.

— У вас со Стасом какие-то разногласия?

— Нет, — они лишь легко качает головой. — Он любит нагадить там, где его не просят. И мне очень не нравится то, что Стас вставляет палки мне в колеса.

— Я как-то могу это изменить?

— Не можешь, но я уверен, что пока ты со мной, Байрам совершит множество ошибок и проколется. Ты очень хорошо выглядишь, Вика, — делает он комплимент. — Сейчас ты достойна быть рядом со мной в качестве спутницы. Через несколько дней мне придется поехать к другу. Он устраивает небольшой вечер для самых близких, и я хочу, чтобы ты пошла туда со мной. Надеюсь, стилист выбрала тебе подходящую одежду?

Я лишь киваю, понимая, что из всего купленного мной я запомнила только то, что на мне, да и то лишь потому, что видела свое отражение в зеркале. Остальную одежду я даже не видела, но почему-то уверена, что стилист выбрала все, что нужно.