Пой, молись, люби - Лина Баркли Страница 7

— Где я? — прошептала она одними губами и замерла, увидев, как со стула, стоявшего в темном углу, поднялась высокая мужская фигура. — О господи, о чем я спрашиваю, — пробормотала Эва, когда отрывочные воспоминания сложились в ее голове в цельную картину.

— Это мой дом. Я решил, что оставлять вас одну в квартире фирмы будет не очень-то осмотрительно, — пояснил Зак как ни в чем не бывало.

— А ваша вечеринка?

— Отменяется. Это была не слишком блестящая идея.

Сквозь полуопущенные ресницы Эва, словно зачарованная, изучала его лицо. Все казалось ей нереальным — и события дня, и, конечно же, необычайная перемена, происшедшая в их отношениях несколько часов назад. Почему? Неужели она так привлекает Зака, что нравится ему даже такая?

— Я попрошу, чтобы принесли поесть.

Дверь закрылась, но Эва продолжала смотреть на то место, где он только что стоял. Сегодня она так глупо напилась, а Зак оказался рядом. Но разве он мог ожидать, что ей потребуется помощь и поддержка. А вечеринка? Не слишком блестящая идея. Он сказал это так, словно вечеринка была задумана для ее развлечения, а это уж полная чушь.

Нет, она просто неправильно поняла его.

Эва соскользнула с постели. Голова все еще немного кружилась. Она поморщилась, почувствовав противный привкус во рту, и чрезвычайно обрадовалась, обнаружив за одной из дверей ванную.

Увидев себя в зеркале, бледную, растрепанную, девушка ужаснулась. Она стащила с себя ночную рубашку и шагнула в душевую кабину, радуясь теплой воде и пышной мыльной пене, которые несли блаженное ощущение чистоты.

Кто раздел ее и уложил в постель? Зак? Как странно, еще вчера она тысячу раз умерла бы от стыда при этой мысли. Сегодня она сознавала, что и так во многом предстала перед Заком Сфаэлосом не в самом выгодном свете. А некогда заботливо, словно святыня, оберегаемая неприкосновенность ее тела перестала казаться заслуживающей такого беспокойства.

Почему бы не признать, что она сама толкнула Троя в объятия Абигайль? Она отказывалась принадлежать ему до свадьбы. Глухая ко всем его доводам, Эва твердо решила дождаться первой брачной ночи. Она воображала, что подобная сдержанность придаст особый смысл клятвам перед алтарем. Но теперь у нее не будет никакой свадьбы. И мало утешительного в том, что она сохранила невинность, потеряв любимого человека. Может, она получила по заслугам? Поставила на первое место свои жалкие принципы, и к чему они ее привели?

Вернувшись в спальню, Эва бросилась на кровать и спрятала лицо в подушки, преданная любимым, отвергнутая, невыносимо страдающая от унижения. Теперь ничто никогда не вернет ей чувства самоуважения.

Она не слышала, как открылась дверь, и мгновенно застыла, почувствовав прикосновение мужских рук. Ее ноздри затрепетали, уловив запах Зака. Она медленно, очень медленно повернулась и потянулась к нему. Нет, она не должна этого делать! Но так хорошо ощущать его рядом. Во рту у Эвы пересохло, она задышала часто и неровно. Пальцы неловко, дюйм за дюймом, скользили по широкому плечу. Собственная смелость почти парализовала ее.

Тишина давила на барабанные перепонки.

Мужчина негромко перевел дыхание, и Эва чувствовала, как напряглись мускулы его упругого тела, слышала совсем рядом частый стук сердца Зака.

Впервые за много часов Эва улыбнулась, испытывая удивившее ее саму чувство благодарности к этому мужчине, и придвинулась ближе. Ее ладонь легла на его грудь, и она уловила сквозь тонкую ткань рубашки жар тела. Реакция Зака была отрезвляющей.

— Это что, жест отчаяния или попытка самообмана? — спросил он мягко. — Я не он. У вас не получится закрыть глаза и представить, что вы с ним.

— Я помню, кто вы, — прошептала она. Рядом с ним, даже не закрывая глаз, Эва ощущала себя словно в волшебном сне.

В ответ на ее слова длинные гибкие пальцы осторожно обхватили ее запястья и слегка отодвинули девушку назад. Зак пристально и сурово всматривался в ее смущенное лицо.

— Сейчас мое желание уже не пугает вас, — напряженно сказал он.

Это была правда, хотя Эва и не догадалась об этом первая. От этого утверждения щеки девушки залил яркий румянец.

— Да…

— Но это должно произойти не так. — Его выразительные губы сжались. — И не сегодня.

Она то и дело совершала нелепые поступки, совсем как клоун, развлекающий публику. Несомненно, воображаемая привлекательность, которой наделил ее этот мужчина, стремительно улетучилась, стоило ему столкнуться со столь жалкой реальностью. Зак Сфаэлос привык к искушенным, изысканным женщинам, и ни одна из известных ему дам наверняка не выказала бы себя такой дурочкой в его присутствии, как сделала это Эва. Когда он отпустил ее руки, с губ девушки внезапно сорвался смех, похожий на рыдание, который испугал ее саму.

— Не надо, — пробормотал он сдавленным голосом. — Я очень хочу этого. Я думал о вас уже давно, но я не стану пользоваться моментом. Сейчас вы не сознаете, что делаете.

Но она сознавала. Эва знала себя лучше, чем он: она не относилась к женщинам, склонным заводить интрижку с шефом или жаждущим прочесть о себе в колонке светской хроники как об очередной подружке известного магната.

Для них с Заком не могло быть завтра, существовало только сегодня. Эва отметила, что он не может оторвать от нее глаз. На его резко очерченных скулах горели темные пятна, лицо выражало сильнейшее внутреннее напряжение.

В ответном взгляде зеленых глаз читался открытый вызов.

— Одна ночь… и она не будет стоить вам двух миллионов, вообще ничего не будет вам стоить. Я не назначаю за себя цену, — сказала она с горечью, потому что знала, однажды все же оценила себя, и цена эта оказалась непомерно высокой — обручальное кольцо.

— Боже! — воскликнул Зак с каким-то недоверчивым удивлением. — Что на вас нашло, почему вы так заговорили?

Глаза девушки, блестевшие как драгоценные камни, в упор смотрели на Зака, и ее вдруг охватило незнакомое прежде ощущение силы.

— Я хочу, чтобы сегодня ночью вы были со мной рядом.

— Хорошо. — Он резко выпрямился и мрачно взглянул на нее. — Но помните, я хотел, чтобы все было по-другому.

Как по-другому? Два миллиона за одну ночь, как диктовал ему изощренный каприз? Или сначала несколько обедов при свечах, изысканные комплименты и только потом постель? Зак обычно обставлял свои романы с шиком. Были и цветы, и подарки, и поездки за город, и круизы на роскошной яхте «Жемчужина». И это выглядело честнее, намного честнее, чем-то, другое предложение…

Но Эва знала, что не вынесет долгой одинокой ночи, которая ждала ее впереди, и понимала, что страсть Зака сейчас — все равно что бальзам для ее раненого самолюбия.

Хотела ли до нее какая-нибудь женщина иметь Зака Сфаэлоса другом больше, чем любовником? Эва сомневалась в этом. Для нее же целомудрие было естественным. Грубая примитивная физиология не волновала Эву, но она была достаточно просвещенной, чтобы понимать — большинство представительниц прекрасного пола чувствуют по-другому. Она даже забеспокоилась, полноценная ли она женщина. Но потом примирилась с собственным равнодушием к данной проблеме…