Отшить Серого, или Сказка о Красной Шапочке - Яна Лари Страница 7

Зато я тебя, паразит, наконец, узнала.

— Неловко, знаешь ли, навязываться в духе «давай дружить» лишь ради того, чтобы не добираться домой в одиночестве. — Намеренно щёлкнула его по носу новым статусом. — А сегодня поняла: ещё парочка поздних прогулок, и придётся седину закрашивать. Но ты сам кого угодно напугаешь, поэтому — мир, дружочек.

— Только не говори, что ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной.

— Исключено. — Фамильярно прижалась виском к его плечу. — Но я верю в дружбу между женщиной и дитём.

Серёжа едва не растянулся. Но доблестно удержал образ хамоватого хулигана, которому всё нипочём. Хотя лицо у него немного побледнело, кулаки сжались. Я с удовольствием насладилась этой маленькой победой, сохраняя показную безмятежность.

— Я ведь тебя вспомнила, Серый. — продолжила я, не давая ему вставить свои язвительные пять копеек. — Когда я много лет назад выскочила от бабушки на своё первое свидание, ты заляпал моё платье, бросив камень в лужу. Смеялся во весь рот и даже не скрывал, что сделал это умышленно. Мелкий вредитель, как я тебя ненавидела! Неделю готовилась. Наверное, даже была влюблена. Сейчас, конечно, меня терзают сомнения, но не суть. Главное, что я ждала этого момента, как не ждала потом ни один другой. А ты просто взял и одним махом перечеркнул мечту.

Серёжа ввиду мужской толстокожести, разумеется, моей трагедией не проникся. Лишь посмотрел на меня со снисхождением. Стало чуточку обидно.

— Не вижу проблемы. Можно подумать это было твоё единственное платье.

— Нет, конечно, я не побежала застирывать пятна и обдувать его феном. Просто переоделась, что с учётом выбора нового наряда само по себе долго. Поэтому сильно опоздала и тот парень меня не дождался. А на следующий день уже гулял с другой.

Он помолчал, не меняя недоуменного взгляда.

— Ты же понимаешь, что дело было не в тебе и даже не в платье, а в нём?

— Сейчас понимаю. Но тогда я была юна, категорична и зациклена на себе. Примерно как ты сейчас. Обида долгое время мешала хоть кем-то всерьёз заинтересоваться. А потом втянулась. Завела кота. И знаешь — Барсик в плане отношений идеален. Ему без разницы поправилась я или похудела, он ничего мне не запрещает и ничего кроме еды не требует. И главное, он не пытается облапать или отнять мои деньги. — Добавила с многозначительной усмешкой.

Кушай, Серый, не обляпайся.

И Серый давился, но спорить и лебезить не спешил. Чем, признаться, вызвал уважение.

— Я не собирался тебя грабить. — Наконец выдал он приятным ровным тоном, без таких ненавистных мне заискивающих ноток, коими так часто грешат даже ухажёры постарше. — Кошелёк у тётки забыл, а рядом друг «помирал» от похмелья. Хотел взять номер телефона и потом вернуть. — Спокойно подытожил Серёжа, высматривая номер подъезжающей маршрутки. — Но доказать не смогу. Поэтому проехали. Я действительно не паинька, случается косячить.

Я промолчала, но почему-то поверила. И в то, что грабить не собирался, и в то, что всякое бывает. Как у всех в его возрасте, наверное.

За полчаса езды с пересадками мы добрались до моей остановки и после нешуточного спора всё-таки вместе двинулись вдоль ярко освещённой улицы.

Пошёл снег. Редкие снежинки красиво кружили под фонарями, заставляя восхищённо замедлять шаг. Но до моего двора мы всё-таки добрели неожиданно быстро. Так быстро, что необходимость расстаться застала меня врасплох. В звенящей от морозного воздуха голове мелькнула мысль, что наши плотно сцепленные руки — признак его нежелания отпускать меня тоже.

И всё же я, как приличная девушка хотела возмутиться, когда Серёжа увязался за мной в подъезд, но он мне не дал этого сделать. Молча вызвал лифт и позвонил бабушке, с которой трепался о пенсионной реформе до верхнего этажа, игнорируя мои сердитые взгляды.

Мол, не мельтеши, женщина, я занят.

— Ну пока, защитничек. Спасибо, что проводил. — Бросила я, сосредоточенно доставая ключ из кармана. Непринуждённость давалась мучительно. И теперь, стоя у двери, мне никак не удавалось собрать мысли в кучу.

Что ни говори, а от плана до результата всегда что-то да сбивается. Вот и у меня что-то в настройках сбилось.

Я уже сроднилась с его рукой, привыкла к свежести горьких духов и юношескому задору. А проеденная одиночеством душа извиняющимся шёпотом принялась подначивать: «И ты его так просто отпустишь? Не пригласишь даже на чай? Чем этот Серый хуже Барсика? Его потискай! Его хочу! Устрой коту выходной, животинка оценит. Не нуди, Ксюша. Потом локти кусать будешь».

Ну нет у меня чая. И кофе закончился! А кипяточек Серёжа и дома попьёт.

— Не пригласишь? — Он будто услышал мой внутренний спор.

— Нет, — ответила я слишком поспешно.

— Не хочешь или неприлично?

Когда я ощутила, как его руки вновь легли мне на талию, ответ стал слишком очевиден: я не смогла сдержать ни обличительной дрожи, ни красноречивого вздоха. Отрицать свою реакцию показалось жалкой бессмыслицей.

И сразу разум включился в спор: «Стоп-стоп-стоп… Тпру, гормоны! Шесть лет разницы, Ксюша! Вот ты ему сейчас врубишь зелёный свет и будешь выглядеть отчаявшейся бабкой! Вспомни всё то нелестное, что думала по поводу Петровича. Да-да. В вашей паре Петрович — ты!»

Я, ещё раз вздохнув, упрямо помотала головой и отделалась полуправдой.

— Иногда то, чего не случилось, приятнее того, что могло бы быть. Прощай.

— Откуда тебе знать, что могло бы быть? — со свойственным юности пылом возмутился Серёжа. Но я уже заскочила в квартиру и принялась запирать замок неверными пальцами.

Снимая с себя верхнюю одежду, я мрачно подсчитывала в уме убытки за сегодняшний вечер. Итого: минус недочитанный роман с волооким варваром на обложке. Один настойчивый красавчик, посланный нехитрым маршрутом. Отвергнутое свидание с Петровичем, за которое меня завтра влетит нагоняй от мамы. Сплошное разочарование.

Придя к выводу, что бывали времена и получше, я расшнуровала гриндерсы и прислушалась к звукам с лестничной клетки. Вернее, к их отсутствию. Очень подозрительному, с учётом никакущей звукоизоляции нашего дома…

Барсик робко потёрся о мою ногу и как-то несвойственно себе тонко мяукнул, будто напоминая, что любопытство сгубило кошку. Посчитав его вмешательство проявлением мести за собственноручно отчиканные бубенцы, отправила кота строгим: «Брысь!» на кухню.

Но не успела я толком отворить дверь, как в щель просунулась довольная физиономия Серого. Я только растеряно хлопнула глазами, приподняв брови в знак удивления.

Увидал он нашу Шапку

И схватил ее в охапку:

«Шапку Красную сейчас

Я сожру, не торопясь»