Предложение повесы - Стефани Лоуренс Страница 7

— Можешь не помогать, если не хочешь, — капризно заявил Диллон.

Юнец не поднимал глаз от стола и не заметил, какие яростные взгляды мечет в него Флик.

— Давай расставим все по местам, — объявила она. — Я помогаю тебе только ради генерала. Если ты не сможешь оправдаться на суде, это причинит ему боль.

Она круто повернулась и вышла с гордо поднятой головой.

Демон чуть задержался и сказал Диллону, по-прежнему не отрывавшему глаз от стола:

— Никуда не выходи, если тебе дорога жизнь. — Кивнув Диллону, он вышел следом за Флик в сгустившиеся сумерки.

Она седлала Джессами, и ее движения были быстрыми и резкими. Он не стал предлагать ей помощь, уверенный в том, что она может оседлать коня даже с завязанными глазами. Возможно, она и сейчас делала это не глядя.

Она буквально источала обиду, гнев и разочарование. Прислонившись к ближайшему дереву, Демон посмотрел в дальний конец лужайки, где Иван продолжал стоять в той же позе, в которой он оставил его час назад: не сводя глаз со своей новой возлюбленной.

Выгнув бровь, Демон повернулся к Флик. Ее голова едва была видна за крупом Джессами. Он полюбовался ее золотым нимбом, тонкими чертами лица.

Она была зла на Диллона, обижена за то, что он скрыл от нее правду, и потрясена услышанным. Но что будет, когда злость остынет? Они с Диллоном почти ровесники, вместе росли. Демон не знал, какую роль играет в ее жизни этот юнец, однако не сомневался в том, что она сказала правду.

Но неужели она рискует своей репутацией только ради генерала? Или ради Диллона тоже?

Он пытался определить это по выражению ее лица. Но не смог. В любом случае он будет всеми силами оберегать ее.

Он поднял голову и увидел, что в небе уже загораются звезды. И тут услышал тихое всхлипывание. Она очень долго возилась с подпругами.

— Он совсем еще молодой.

Демон не смог бы объяснить, почему вдруг ощутил потребность оправдывать Диллона.

— На два года старше меня.

Сколько же ей лет?

— Как вы думаете, что стало с Икли?

Демон ответил не сразу.

— Либо он затаился, и нам ни в коем случае не следует вытаскивать его из укрытия. Либо… мы никогда этого не узнаем.

Она тихонько вскрикнула.

Демон выпрямился. В сумерках он не мог разглядеть выражения ее лица. В эту минуту она отступила от Джесса-ми, отряхивая руки. Он обошел кобылу.

— Пока не найдем одного из мошенников синдиката, можешь работать у меня в конюшне.

Будь у него выбор, он непременно забрал бы ее из конюшни и из Ньюмаркета, пока опасность не останется позади. Но… он уже оценил ее упорство.

Флик повернулась к нему:

— Если вы попытаетесь от меня избавиться, я найду работу в другой конюшне. Их в Ньюмаркете хватает. Но его самая безопасная.

— Ты останешься на работе до моих дальнейших распоряжений, пока не обнаружат связного из синдиката. Будешь выезжать коней по утрам и вечерам. Больше ничего.

— Только в это время на пустошь и пускают посторонних. И это очень важно.

Трудно было с ней не согласиться.

Демон собирался подсадить ее в седло, как это принято, подставив руки. Но вместо этого он взял ее за талию и поднял.

Желание мгновенно разлилось по телу. Лишь огромным усилием воли ему удалось посадить ее в седло и поддержать стремя, пока она устроит в нем затянутую в сапожок ножку. А не стащить ее вниз, в свои объятия.

Желание уложить ее к себе в постель овладевало им все сильнее.

Это было как удар копытом норовистой чистокровки, он даже задохнулся, его била дрожь. Подняв голову, он заметил, что Флик смотрит на него.

В следующее мгновение она нахмурилась и взяла поводья.

— Едем.

Демон чертыхнулся. Он стремительно пересек поляну и дернул поводья Ивана, только сейчас вспомнив, что они завязаны двойным узлом. Наконец он развязал его, вскочил в седло и поехал за ней.

Демон поднялся еще до рассвета и отправился верхом в свою конюшню, чтобы присутствовать на утреннем галопе — и присматривать за Флик. Вставать в такую рань, конечно, не хотелось, но сон пропал, стоило ему подумать об ангеле в синем бархате, скачущем в костюме паренька, и обо всех бедах, которые могут случиться с Флик.

И вот в утреннем тумане он стоял на краю поля рядом с Карразерсом и смотрел, как мимо проносятся кони. Земля сотрясалась, воздух дрожал — все это было для него таким же привычным, как стук собственного сердца. Эта картина была частью его самого. Флик пролетела мимо, ободряя Флинна, оставляя остальных коней далеко позади. При виде того, как она пересекает финишный створ, у Демона перехватило дыхание. Ее возбуждение передалось ему.

Легкий туман посеребрил его пальто, волосы стали влажными и потемнели. Флик заметила это, как только Флинн замедлил бег. Демон в этот момент отвернулся, иначе она не рискнула бы посмотреть на него. Он наблюдал за ней почти беспрерывно.

Флик опасалась, как бы ее напряжение не передалось Флинну. Она не могла забыть, как Демон усаживал ее в седло накануне вечером. Для нее это был настоящий шок, хотя она не хотела себе в этом признаться и относила свое волнение на счет детской влюбленности в Демона. Однако понимала, что это гораздо серьезнее. Флик постаралась взять себя в руки. Необходимо сосредоточиться на том, чтобы Флинн вел себя примерно, иначе Демон, чего доброго, уберет ее из конюшни.

Выезжать коня под его наблюдением оказалось гораздо труднее, чем при Карразерсе, хотя старый ворчун был строг и требователен. Синие глаза Демона смотрели на нее пристально, оценивающе: казалось, он намеренно пытается ее смутить, чтобы иметь повод для увольнения.

К счастью, за долгие годы верховой езды она научилась справляться со своими чувствами, так что они с Флинном оказались на высоте. Повернув гнедого, она направила его к конюшне.

Когда она завела Флинна под крышу, Демон одобрительно кивнул. Бросив стремена, она спешилась. Подбежавший подмастерье схватил поводья и увел Флинна в стойло, чтобы расседлать. Флик не успела опомниться, как оказалась лицом к лицу с Карразерсом и стоявшим рядом с ним Демоном.

— Неплохая работа. — Демон коротко кивнул. — Ждем тебя вечером. Не опаздывай!

Флик едва сдерживала возмущение. Ведь обычно она сама расседлывала и чистила Флинна. Однако ее роль требовала послушания, и она опустила голову.

— Ладно, — буркнула она.

Лишь в последнюю секунду девушка вспомнила, что ей не следует показывать свой норов, и медленно пошла к коньку, дремавшему у входа. Вскочив в седло, она уехала, не оглядываясь, стараясь совладать с собой, до последней минуты ощущая на себе взгляд Демона.