Запретная страсть - Дайан Левинг Страница 7

Когда они втроем оказались в машине, Маргарет ощутила ничем не объяснимую неловкость перед Ником. Родерик все время называл ее «милая», «сладенькая» и тому подобное, но она не позволяла себе отвечать в таком же тоне. Впрочем, она не делала этого и наедине с ним. Поэтому она чувствовала себя некомфортно вдвойне.

— Марго, так что мы подарим Адель?

— Еще не знаю, но можно подумать о чем-то, что будет напоминать ей о нас. Я бы остановилась на собрании сочинений какого-нибудь поэта. Я знаю, что она увлекается Суинберном и Уитменом.

— Милая, ты меня удивляешь! — сказал Родерик с усмешкой. — Сейчас такие подарки уже не модны.

— Тогда что предлагаешь ты?

Родерик подумал, что охотно преподнес бы Адель бокал с цианидом и с наслаждением смотрел, как она будет пить из него. Но по вполне понятным причинам он этого не сказал.

— Золото! Вот что будет приятно любой женщине! А не сентиментальные стишки давно забытых писак.

— Ты так говоришь, потому что не в состоянии проникнуть в суть этих произведений.

— Вполне возможно, я не отрицаю, но все равно считаю, что колье или серьги, а впрочем, и то и другое придется Адель по вкусу.

— Можно остановить выбор на годовом абонементе в оперный театр. Мама будет в восторге!

— Это хорошее предложение, но, боюсь, Патрик не скажет нам спасибо, если его жена будет каждую неделю в течение целого года посещать оперу, к тому же в одиночестве.

— Мы приобретем билеты на две персоны.

— Предлагаю перенести этот подарок на годовщину их свадьбы, а сегодня праздник у Адель, а значит, и сюрпризы должны быть исключительно для нее.

— Возможно, ты и прав… — произнесла Маргарет вполголоса, понимая, что проиграла очередное маленькое сражение. Она разозлилась на себя за то, что опять уступила этому человеку, который исподтишка заставляет ее делать все по-своему, манипулирует ею, ее поступками, мыслями, в конце концов ее жизнью.

И вновь возникло желание все изменить, переделать на свой лад, перекроить свою жизнь по собственным меркам.

— Марго, о чем ты задумалась? С тобой все в порядке?

— Да, вполне. Не беспокойся.

Они быстро выбрали подходящее украшение и направились в ближайший ресторан пообедать.

Ник сидел в машине в полном одиночестве. Ему было грустно. Перед глазами возникал образ Маргарет, и он думал о том, что мог бы сделать ее по-настоящему счастливой.

— Маргарет! Родерик! Как я рада вас видеть!

Адель поспешно подошла к дочери и ее жениху и крепко расцеловала их.

— Мы поздравляем вас, Адель! Позвольте преподнести вам этот скромный подарок.

— Ах какая прелесть! — сказала именинница, восхищенно глядя на украшение. — У вас хороший вкус.

— Мама, я должна отдать должное Роду, он отлично разбирается в ювелирном деле.

— Да? Я не знала, Родерик, что в тебе так много скрытых талантов, — удивилась Адель.

— Для вас я всегда открыт.

Адель задумалась, как будто о чем-то с грустью вспоминая, и промолвила:

— Когда-то, очень давно, у меня был знакомый, который знал толк в золоте и других драгоценностях.

При этих словах выражение лица Родерика резко изменилось, от бодрого и насмешливого настроя не осталось и следа: он побледнел и в глазах появился ледяной блеск. Именно таким он больше всего пугал Маргарет, внутри у нее все сжималось в комок.

— А где папа? — спросила она, стараясь, чтобы голос ее не звучал надрывно.

— Он в кабинете. Как всегда занят с коллегами обсуждением ставок на бирже и еще каких-то там проблем, не касающихся моего праздника. — Фраза прозвучала особенно печально, так как Адель так и не смогла привыкнуть к равнодушию мужа.

До рождения Маргарет он был образцом мужской заботы и понимания, но со временем ситуация, как это часто бывает, начала меняться: Патрик нежничал с женой только на людях, чтобы ни у кого не возникло подозрений о неблагополучном существовании его семьи. В домашней же обстановке он целиком был поглощен собственными интересами: бизнесом, походами в гольф-клуб и другими развлечениями, которые может позволить себе человек его возраста и состояния.

— Кстати, Марго, — сказала Адель, — я пригласила на сегодняшний вечер Кэтрин Грей, она вернулась из путешествия и скоро должна быть здесь.

Маргарет просияла.

— А кто такая эта Кэтрин Грей?

— Это моя близкая подруга, мы вместе учились в университете и доверяли друг другу все свои секреты. Я тебе говорила о ней, ты просто забыл, — пояснила Маргарет.

— Дорогие мои, я вынуждена вас оставить, чтобы уделить внимание гостям.

— Конечно, мама, не беспокойся.

Адель подошла к даме в темно-лиловом платье и аккуратной шляпке и заговорила с ней весьма по-приятельски, а Родерик и Маргарет продолжали стоять у входа в оранжерею и беседовать.

— Адель упомянула, что Кэтрин вернулась из путешествия…

— Да, это была ее мечта: посмотреть мир, увидеть Венецию, Рим, Париж. И она осуществила свой замысел. Представляешь, она даже в Москве была!

— Она тоже из богатой семьи?

— Да, но ее отец заработал состояние своими руками. Он хотел, чтобы у дочери было все самое лучшее, и исполнял все ее прихоти.

— А какую точку на карте ты хотела бы посетить во время нашего свадебного путешествия?

Маргарет удивилась.

— Ты так резко меняешь тему разговора…

— А почему бы и нет, — парировал Родерик. — Я часто думаю о нашем будущем, а вопрос о медовом месяце мы ни разу не затрагивали, так почему бы не обсудить это, коль представился удобный случай? Ну, что скажешь?

Она пыталась представить себе то место на земле, где бы Родерик стал казаться ей хоть чуточку привлекательней, но ничего хорошего из этого не вышло.

К тому же в этот момент она увидела среди гостей хрупкую фигурку своей подруги Кэтрин и бросилась к ней, оставив Родерика в очередной раз наедине со своим негодованием.

— Кэт! Ты потрясающе выглядишь!

— Боже, Марго! Как же я рада, что снова вижу тебя!

Кэтрин Грей была очень высокого роста, с короткими вьющимися волосами и невероятно живым взглядом. Она воспринимала мир с интересом и оптимизмом, несмотря на то что в детстве ей пришлось даже голодать, пока ее отец не нашел источник доходов.

В университете у нее было много друзей и подруг, но по-настоящему близкой ей стала только Маргарет. Их дружеские отношения начались с неприятия друг друга, ибо между ними существовало некое соперничество. Кэтрин считалась среди сокурсников интеллектуалкой, а Марго красавицей и гордостью университета. Однажды девушек обязали совместно провести научную работу, и они, можно сказать, открыли друг друга.