Мечты сбываются - Элен Алекс Страница 7

— Нет, — говорила я, — это потому, что он и правда меня понимает.

Когда мы с Ванессой хотели быть криминалистами, дядя Санди приносил нам нужные книги. А когда мы готовили себя в археологи и, досконально изучив пляж, перекинулись на участки соседей, именно он договаривался с нашими соседями и полицией о смягчении нашего наказания.

Когда я решила стать актрисой, он познакомил меня с Кэролайн Мембир, Хилари Кейл и Лореной Ламберт.

Кэролайн Мембир и Хилари Кейл — утонченные дивы, из картины в картину их бездонные глаза с поволокой методично разбивают сердца зрителей. А я ела с ними мороженое на веранде у дяди Санди и видела грусть, неустроенность личной жизни и бытовые проблемы в этих их невозможных глазах.

А Лорена Ламберт — ровесница моей бабушки Аманды. Бабушка Аманда всю жизнь была ее верной поклонницей, а потому к знакомству с ней подготовилась с особой тщательностью и почтением.

Накануне она в сотый раз прочла ее фильмографию и мемуары. Чтобы блеснуть в разговоре своими знаниями и пониманием тонких струн души Лорены Ламберт.

Но Лорена Ламберт за обе щеки поглощала пироги тети Бетси и записывала в блокнот рецепты этих пирогов. И по-дружески призналась, как устала быть божеством и что она давно плюнула на общественное мнение. И рада, что хоть теперь, в таком почтенном возрасте может объедаться на ночь и не вскакивать ежесекундно на весы.

Бабушка Аманда тоже не вскакивала ежесекундно на весы. Но она на них и в молодости не вскакивала, ведь она не была актрисой, а была обыкновенным человеком, а поэтому она была малость потрясена такими откровениями.

Потом мы играли с ними в пинг-понг. Кэролайн Мембир и Хилари Кейл бегали босиком по зеленой траве — казалось, нимфы спустились на землю — и грубо ругались, когда шарик попадал мимо поля соперника.

Моя тетя Бетси когда-то училась вместе с ними. А потому она тоже неплохо повеселилась, вспоминая ушедшую молодость и свои веселые бесшабашные приключения.

Лорена Ламберт тоже разулась и призналась нам, что все эти радости ей доступны только в кругу близких людей.

Бабушка Аманда была польщена, что она теперь тоже близкий человек Лорене Ламберт. Но потрясение от босой Лорены Ламберт, проворно скачущей по лужайке, еще долго заставляло ее вздрагивать и пытаться отогнать от себя это навязчивое видение.

— Я думала, что встречусь с божествами, — говорила потом нам бабушка Аманда несколько вечеров подряд.

— Я же тебе говорила, что без камер все актрисы — нормальные люди, — отвечала ей тетя Бетси.

— Не берите в голову, — улыбался дядя Санди, — я просто хотел, чтобы с ними познакомилась Доминик.

— Для меня они как были божествами, так и остались, — говорила я, — и кто вам говорил, что божества не едят пироги и не бегают босиком по зеленым лужайкам?

— Конечно, и едят, и бегают, — соглашалась бабушка Аманда, — но тайно.

А потом я выросла. И Санди первый это заметил.

Он купил мне вечернее платье, подставил локоть и повел есть устриц и мороженое в фешенебельный ресторан. А потом свозил меня на бутафорский весенний бал, который устраивала его киностудия.

Там со мной знакомились молодые сценаристы и немолодые помощники продюсеров. Актер Ричард Камер станцевал со мной пару танцев, оператор Дэвид Майер делал вид, что ревнует, а известный продюсер Дэнис Круз заказал для меня коктейль по особому рецепту.

И местные газеты написали, что известный режиссер Санди Хоггард вывел в свет свою племянницу.

— Ну надо же, наша Доминик и правда выросла, — пустила слезу, читая газету, впечатлительная бабушка Аманда.

— Если бы не светская хроника, вы с тетей Бетси так бы этого и не заметили? — удивилась я.

После того как Ванесса уходит домой, несмотря на то что у нас сегодня «уточка с ананасиками», семья садится ужинать. К ужину приглашен дядя Санди.

Хотя какое там приглашен, он и так почти все время проводит с нами, когда бывает дома. Мы можем просто белый флаг на веранде вывесить, это будет значить: «У нас ужин вот-вот начнется, сколько можно тебя ждать?»

Тетя Бетси — прирожденный повар, даже удивительно, что она когда-то училась на актрису. Я никогда не могла понять, как это — в утку положить мед, финики и ананас и получить продукт пальчики оближешь. Мне этого не постичь, хотя я с детства за тетей Бетси наблюдаю.

Я совершенно не умею готовить, но подозреваю, что это какой-то особый вид искусства и наслаждения. И многие люди на этой планете это хорошо понимают.

Я же задаюсь этим вопросом время от времени, видя, как самозабвенно тетя Бетси колдует над очередным кулинарным шедевром. И выглядит при этом такой счастливой, как будто только что постигла очередной закон вселенной.

Она могла делать какие-то невероятные салаты из морепродуктов, зелени и фруктов. Ее соусы всегда отличались невероятным подбором ингредиентов и фантастическим вкусом.

Тетя Бетси знала наизусть все приправы мира. И сердцем чуяла, куда их надо было добавлять.

Ее открытые пироги и пицца были загадкой для всех соседей. Хотя, казалось, в них налицо все продукты, которые они содержат.

Да и рецепты тетя Бетси никогда не держала в тайне. Она делала мороженое, которое вам не предложат ни в одном ресторане. А ее фантастические супы славились на всю округу.

— Приготовление пищи — это самое древнее искусство, — говорила тетя Бетси, — как наши предки жарили мясо на углях, так и мы его жарим.

— Я понимаю, что однажды к нашим предкам в их древний костер случайно упал кусок мяса, посолился, поперчился и поджарился, и предки поняли, как это вкусно. Но зачем в этот же костер упали ананасы, финики без косточек и мед? — удивлялась я.

— Не утрируй. Остальные продукты туда упали не сразу, а постепенно. А дальше подключилась эволюция.

— А почему мне не дано понять нужное сочетание продуктов и предугадать конечный результат? По твоим словам, все вроде так просто.

— Ты рассуждаешь, как математик. Приготовление пищи — это творчество.

— А почему у меня ничего не получается?

— У тебя много чего не получается, — подключалась бабушка Аманда, которая вообще-то тоже готовить не умеет.

И мне приходилось тактично прерывать разговор.

Наша семья владеет небольшим ресторанчиком на берегу. В нем окна от пола до потолка, и все теплое время в году, а в наших краях это примерно полгода, они всегда открыты.

Его еще наш дед Фредерик построил. Это все, что он отставил бабушке Аманде.

— Совсем неплохо, — говорит бабушке Аманде наша соседка «сзади», — мне, например, мой супруг только одни долги оставил.

Бабушка Аманда вздыхает и не развивает дальше тему о том, что один ресторанчик — это не так уж много. Эту тему она полностью охватывает с другой нашей соседкой «издалека», которой муж оставил небольшой заводик.