Повеса в моих объятиях - Селеста Брэдли Страница 7

О том, чтобы бросить ее, не шло и речи.

Мисс Филби подобрала второй узел с вещами.

— Ладно, папаша, мне пора на дилижанс. В Брайтоне для меня работы нет. Мы с Эваном отправляемся в Лондон.

Он вспомнил, что она сказала брату, и заморгал.

— Вы собираетесь проделать весь путь до Лондона на крыше почтового дилижанса? Это весной-то? Да вы с братом скончаетесь по дороге.

Колин посмотрел на хрупкую женщину, что стояла перед ним, — женщину, у которой был опыт общения с детьми и которая могла помочь ему найти Шанталь, — и в голову ему пришла блестящая, просто потрясающая мысль.

— Мы с Мелоди ищем Шанталь, но конечная цель нашего путешествия — это Лондон. Почему бы вам, не отправиться с нами?

Пруденс замерла, а мистер Ламберт выжидающе смотрел на нее.

— Я не знаю, сколько зарабатывают нянечки, — заметил Колин. — Как насчет пяти фунтов, которые вы упоминали ранее? Столько хватит?

Пять фунтов? Пруденс не верила своим ушам. «Может, я схожу с ума? Нет, я точно схожу с ума, потому что собираюсь принять это странное предложение».

Она покрепче сжала зубы, чтобы слова согласия, уже вертевшиеся на языке, не сорвались раньше времени. Она нащупала пальцами три шиллинга в кармане. Если экономить, то хватит, чтобы доехать до Лондона и найти скромный кров над головой и простую еду на неделю. За это время она найдет работу.

Если повезет.

Пять фунтов.

Богатство. Хлеб и мясо. Безопасное и тихое жилье с настоящей постелью. Тепло. Не на день, не на неделю. На месяцы. Если она сама не станет, есть мясо, то ей удастся растянуть эти деньги на год.

Пять фунтов лишь за то, чтобы присматривать за одной маленькой девочкой. О небеса!

Пруденс подняла глаза на красивого мужчину, который стоял перед ней. Кто такой этот мистер Ламберт? Такие, как он, не нанимают нянечек. У таких типов есть те, кто велит тем, кто нанимает нянечек. Такие, как он…

Плечи широченные, застят свет, что льется из окон. Ростом под потолок. Зеленые глазищи горят озорным огнем, а потом вдруг как вспыхнут чем-то темным, глубоким. Его ухоженные руки, бережно прижимающие маленькую девочку, большие и сильные…

Пруденс вдруг поняла, что от его вида у нее на макушке встают дыбом волосы.

И это еще что. От прищура его зеленых глаз, которые, казалось, все время смеются над тобой, ее соски напряглись.

Пруденс скрестила на груди руки. Такие, как он, привыкли к тому, что женщины сами падают к ним в постель. Он ведь, похоже, и не подозревает, какой эффект производит его внешность на женщин.

Ведь он нанимает ее в услужение. Он, возможно, и не думает о ней как о человеке, тем паче как о женщине. Таки ей не стоит думать о нем как о мужчине!

Не следует соглашаться на эту работу, раз он имеет на нее такое влияние. С другой стороны, что страшного случится, если за работу тебе заплатит такой красавчик? Ей ведь предстоит стать няней, а не содержанкой.

— А какие именно обязанности мне предстоит выполнять?

Колин удивленно моргнул.

— Ну-у… вам придется заботиться о Мелоди, следить, чтобы она не шалила и…

— И?..

Колин забеспокоился.

— Вы лазаете по деревьям?

Пруденс рассмеялась. Едва ли он собирался падать с деревьев, разве что со столба на ярмарке.

— Да, я неплохо лазаю, хотя до Эвана мне далеко.

Колин просветлел лицом.

— Просто превосходно! — Он посмотрел на милое дитя, дремлющее у него на коленях. — Мелоди очень целеустремленная девочка… когда бодрствует.

Вьющаяся черная прядка упала на круглую розовую щечку. Малышка не слишком-то походила на мистера Ламберта. С другой стороны, и они с Эваном не были копией своего отца. Они были копией мамочки.

— Могу я спросить, сэр, где ее мама? — Что же все-таки за человек этот мистер Ламберт, если путешествует с маленькой девочкой по всей стране в поисках Шанталь Маршан?

Колин не нахмурился в ответ на бестактный вопрос, лишь чуть заметно улыбнулся одними глазами.

— Это так важно?

Все ясно. Не ее ума дело. Ей плевать на этого идиота и на его отношения с Шанталь. Пруденс гордо вздернула подбородок. Она будет нянчиться с его ребенком и с улыбкой примет сумму впятеро превышающую обычное вознаграждение. А укоры совести заткнет куда подальше.

Пять фунтов плюс дорога до Лондона, пусть и в объезд. Не говоря уже о возможности настигнуть Шанталь, вывернуть ей руку и заставить платить по счетам. Пруденс зловеще улыбнулась. Одно это стоило ее согласия.

Она протянула руку:

— Что ж, сэр, думаю, в таком случае мы договорились. Колин автоматически ответил, хотя не привык пожимать руку женщине. Стоило ее теплой крохотной ладошке коснуться его, как Колина словно молнией ударило. Они еще стояли какое-то время, зеленые глаза смотрели в серые.

«Этот взгляд, словно холод дождливого неба».

Ему вдруг нестерпимо захотелось постоять под дождем. Затем она потянула свою руку назад, и он пришел в себя от наваждения. «Идиот чертов, что ты делаешь?»

— О-о, простите, ради Бога, я просто… задумался! Пруденс подозрительно повела бровью. Он ее не винил.

Должно быть, устал больше, чем подозревал. Он сжал ладонь, удерживая тепло ее руки.

— Я подумал, что нам лучше не задерживаться, если мы хотим попасть в гостиницу до темноты.

Пруденс поджала губки.

— Но мы можем выехать и утром.

Колин покачал головой.

— Хорошо. Я только схожу за Эваном. Мы уже собраны. — Колин переложил Мелоди на другую руку, и она тут же уютно устроила голову на его плече, так и не проснувшись. Дьявол, о мальчишке он как-то совсем забыл. Как они все поместятся?

Впрочем, что скакать вдвоем с Мелоди, что в тесной компании, ему уже все равно. Едва ли он выдержит еще пару дней такого путешествия.

Пруденс отогнала сонливость и отправилась за Эваном.

У нее было такое чувство, что ему не понравится соглашение, которое она заключила. Эван временами бывал ужасно упрям. Пруденс никак не могла понять, почему они с ним такие разные.

Мужчина стоял в полумраке театрального зала и наблюдал, как администратор командует установкой декораций на сцене.

Мужчина не двигался и не пытался подозвать кого-нибудь к себе, но вскоре тучный администратор сам почувствовал его присутствие и подошел к посетителю.

Мужчина внимательно посмотрел на администратора, прежде чем заговорить:

— Вы не сказали ей, что я здесь. Почему?