Земля любви, земля надежды. Расставания и встречи - Мария Леонора Соареш Страница 7

— Сеньор Умберту ничего не должен заметить, — проговорила она, — все по рабочим местам!

И ее все послушались, вернулись к своим станкам. Сеньор Умберту почувствовал, что внизу в цехе что-то происходит, выглянул, но ничего особенного не обнаружил: станки привычно жужжали, нити тянулись, работницы, низко склонившись над ними, усердно работали. Он вновь сел за стол и занялся счетами.

На писк младенца сбежались все. Одна работница с помощью зажженной свечи продезинфицировала ножницы, другая притащила кусок льняной ткани, Нина обрезала пуповину и торжествующе подняла крохотного мальчугана. Мать счастливо улыбнулась и протянула к нему руки. Улыбались и все остальные. Чудо жизни всегда трогает сердце. Но не у всех людей оно есть. На этот раз сеньор Умберту заметил непорядок, отправил вниз управляющего, и тот, выяснив, что произошло, заявил:

— Ну, что ж, Джулия может отправляться домой и кормить своего ребенка. С фабрики она уволена. Ребенок и работа несовместимы.

Нина вспыхнула от возмущения, но что она могла? Только ниже склониться над станком, чтобы скрыть свой гневный взгляд.

Через несколько дней ее позвали к сеньору Умберту. Нина не поняла, какие претензии могут быть к ней у хозяина, но гадать не стала: сейчас все само выяснится.

Претензии оказались особые, хозяин пригласил ее поужинать с ним в субботу.

— В субботу я очень поздно кончаю, — сказала Нина.

— Я освобождаю тебя от работы в субботний вечер, — любезно сказал хозяин.

— А я не хочу, чтобы меня освобождали и ужинать тоже не хочу, — спокойно заявила Нина.

— Больше ко мне нет вопросов? Тогда я пошла работать.

Умберту покрутил головой со смешанным чувством раздражения и восхищения: какая еще девушка могла так ему ответить?

Но в субботу она принесла домой совсем немного денег, хотя всю неделю работала сверхурочно.

— Усердие не оплачивается, мама, — невесело сказала она, но не стала объяснять почему.

Мадалена ее утешила:

— Многие живут беднее нас, дочка. Мы ведь обе с тобой работаем, и нам на жизнь хватает!

Многим хватало в Бразилии только на жизнь, а большинству и на жизнь не хватало, поэтому власти ставили всяческие препоны въезжающим. Помощник капитана честно предупредил об этом Тони.

— Тебе добираться до Бразилии только вплавь, — повторил он свою излюбленную шутку.

А Тони между тем привык к этой мысли. Плавал он хорошо и, если не было другого выхода, готов был добраться до берега самостоятельно. Когда он понял, что пароход приближается к берегам Бразилии, то не раздумывая прыгнул в воду…

— Идиот! — выругался помощник капитана. — Я видел, что он блаженненький, но что полный идиот — не подозревал! Спаси его душу грешную и прими, Господи, на небесах!

Но Господь любит блаженненьких и помогает им. Тони добрался до берега. Он ступил на сушу неподалеку от Сантоса и под страшным дождем добрел до него. Даже дождь был ему в помощь, потому что все прохожие были не суше его, и он не привлекал ничьего внимания. А душа у Тони так и пела: «Бразилия! Бразилия! Я до нее добрался!»

Душа пела, а ноги заплетались, он вообще изумлялся, что еще как-то шел, как-то двигался вперед. На свое счастье, он забрел в портовый склад, где было сложено множество мешков с кофе. Забравшись повыше, Тони снял всю одежду, хорошенько отжал ее, разложил и блаженно заснул, чувствуя себя в полной безопасности. Снилась ему Мария, они снова были вместе.

— Что мне делать, бабушка? Что мне делать? — спрашивала со слезами Мария старую сеньору Луизу, а та смотрела с болью и нежностью на внучку.

— Прежде всего успокоиться и положиться на провидение. Оно тебя не оставит, — отвечала Луиза, сама мучительно ища выход из создавшегося положения и не находя его. Она ведь была бедна, как церковная мышь, и всем житейским неурядицам могла противопоставить только свою энергию. Энергии у нее пока хватало, но сейчас она предпочла бы иметь на руках изрядную сумму денег. Тогда бы они уехали с милой внученькой из этого дома, сняли квартиру и спокойно дожидались возвращения Марииного жениха. Но это было неосуществимо. Всеми правдами и неправдами Луиза стала экономить деньги, которые так скупо выдавал ей на руки зять. Не в его интересах было предоставлять теще лишние возможности, он не сомневался, что она обернет их против него. И лишь когда она вдруг соберется покинуть его дом, то он охотно даст ей денег на дорогу.

Если Мария места себе не находила после отъезда Тони, то сеньор Джулиано совершенно успокоился и пребывал в прекрасном расположении духа. Мартино приезжал каждый вечер, и они со вкусом обсуждали свадебные приготовления. Сеньор Джулиано хотел, чтобы свадьба была богатой и пышной.

— Моя дочь войдет в церковь, как королева, — с наслаждением повторял он. — Чивита надолго запомнит этот праздник.

Мартино улыбался, представляя себе Марию в фате.

— Я готов на все ради вашей дочери, — повторял он. — На все!

Вечером, сидя возле своей молчаливой невесты, он говорил:

— Поверьте, со мной вы будете счастливы, у вас будет все, о чем вы мечтаете!

— Я ни о чем не мечтаю, — отвечала Мария.

Но это было неправдой, она мечтала оказаться в Бразилии, рядом с Тони, своим любимым.

— После свадьбы мы поедем в Венецию, во Флоренцию, вы увидите совершенно иную Италию, такую, какой никогда не видали.

— Надеюсь, — сдержанно отвечала она, не добавляя, что надеется осматривать Италию совершенно в другом обществе.

Мартино прекрасно понимал, что девушка мечтает о другом, он даже видел мельком этого юношу, но был настолько ослеплен, влюблен, очарован, что надеялся на взаимность: разумеется, не сразу, но потом, со временем Мария не сможет устоять перед силой и искренностью его чувства.

— Если бы вы любили меня, я никогда бы от вас не уехал! — вырвалось у него невольно.

Лицо Марии стало еще более суровым, но она ничего не ответила, а сердце ее заныло — да, они должны быть вместе с Тони, непременно вместе.

Уже обсуждали день свадьбы, но возникло неожиданное препятствие. Сеньор Джулиано пожелал, чтобы дочь шла в церковь в свадебном платье своей матери. Его достали из сундука, стали примерять на Марию, платье и впрямь было чудом красоты и изящества. Но у старой Луизы перехватило горло. Она сшила это платье своими руками, а оно оказалось саваном для ее дочери, и теперь в этот саван обряжают внучку?! Как только Мария сняла платье, Луиза разорвала его.

— Мария не наденет на свадьбу платье своей матери, — заявила она зятю, — и вы, если подумаете, поймете почему!

На этот раз Джулиано только пожал плечами.

— Вы сошьете ей новое, — сказал он, и легкая угроза прозвучала в его голосе. — Я уверен, что оно будет гораздо лучше старого.