Младшая сестра - Мэри Берчелл Страница 7

Во рту пересохло. Девушка нервно провела языком по слипшимся губам. Усевшись на стул, Аликс испытала облегчение — теперь она не рискует растянуться на полу, чего боялась, идя на трясущихся ногах от самой двери «Глории».

Вскоре, вспомнив совет молодого служащего, она робко попросила шерри у проходящего мимо официанта. Ее трясло, а временами становилось так жарко, что Аликс казалось, будто в венах свертывается кровь.

Вот уже сотни людей прошли через дверь, от которой Аликс не могла оторвать взгляда. Каждый раз, как дверь открывалась, ее сердце словно подпрыгивало в груди.

«Я больше не вынесу… нет, я не могу терпеть более ни минуты!» — повторяла про себя Аликс, но продолжала сидеть.

И вот тяжелая дверь опять распахнулась. Сидящие рядом со входом зааплодировали. И в зал, блистательная, как императрица, вошла Нина Варони.

Ее огромные голубые глаза сияли, на губах играла едва уловимая улыбка. Охапка цветов, соболье манто, небрежно накинутое на плечи, бриллиантовая диадема в пышных волосах — все это как пламя свечи по сравнению с сиянием солнца. Истинное сияние шло от самой Варони…

Она не была похожа на мать Аликс. Она вообще не походила на чью-либо мать. Она была богиней, венцом красоты и могущества. Когда проходила Варони, разговоры за столиками смолкали, и шлейф безмолвия тянулся за ней, как мантия императрицы.

С таким экстраординарным выказыванием почтения Аликс еще не доводилось сталкиваться.

Вскоре все вернулось на круги своя. Варони удалилась в отдельный зал с компанией приближенных. Аликс вскочила на ноги и распахнутыми от восхищения глазами глядела ей вслед.

Она вскоре пришла в себя и вновь уселась за столик. Все дальнейшие действия были чисто механическими… сотни раз отрепетированными в ее воображении.

Из кармана она достала записку, раскрыла и в который раз перечитала:

«Пожалуйста, пожалуйста, можно мне увидеться с тобой? Я так долго ждала. Аликс».

Затем она положила записку в конверт, заклеила его и жестом подозвала официанта.

— Пожалуйста, передайте письмо мадам Варони. — Он колебался. — Это срочно. — В ее голосе было столько убежденности, что официант, не задавая излишних вопросов, пошел выполнять поручение.

Аликс показалось, будто прошла вечность.

— Мадам, будьте любезны, следуйте за мной.

Она поплелась за ним, медленно перебирая ногами. Аликс думала, что официант проводит ее прямиком в ослепительную обеденную залу, куда прошествовала ее мать, и с трудом нашла в себе силы переступить порог. Но она ошиблась. Мужчина отвел ее в маленькую комнатку, устланную толстыми коврами, с удобными низенькими диванчиками и креслами. Вероятно, это была комната для приватных бесед. Затем, велев девушке ждать, официант с поклоном удалился. Аликс огляделась по сторонам. В дальнем конце комнаты сквозь тяжелый бархатный занавес долетали обрывки оживленной беседы, звон фарфора и хрусталя.

Аликс уставилась на занавес с ужасом и восторгом. Тяжелая портьера приподнялась, и в образовавшемся проеме появилась Нина Варони. Она не улыбалась. В ясных голубых глазах застыло выражение удивления и даже страха.

— Ты правда… Аликс? — спросила она глубоким бархатистым голосом. В речи сквозил легкий иностранный акцент.

— Да, — прошептала девушка. — Я вынуждена была приехать. Бабушка умерла… — Она вплотную подошла к матери и, не в силах удержаться, коснулась ее теплой, белой как мрамор руки. В ее глазах застыла мольба.

Варони ошарашено взирала на тонкие пальцы, держащие ее за руку. Затем, не проронив ни слова, заключила Аликс в объятия и осыпала влажное от слез лицо дочери поцелуями.

Варони сняла с дочери шляпку и принялась гладить ее белокурые локоны, повторяя, какой симпатичной и миленькой она выросла. Аликс молчала. Она не могла выдавить из себя ни слова. Только разок чмокнула мать в щеку в страстном порыве выразить свое счастье. Все остальное время стояла не шевелясь. Волнение и радость от долгожданной встречи будто сковали ее по рукам и ногам.

«Это моя мама, моя мама, — мысленно повторяла Аликс. — Мама… чудесное слово! Она моя мама».

— Что-то ты притихла, моя милая. Ты в порядке? — с нежностью спросила Нина Варони.

— Да, в полном, — прошептала в ответ Аликс. — Просто… я так счастлива…

Вдруг занавес приподнялся, и в комнату вошел высокий брюнет. Веселым полушутливым тоном старого приятеля он приказал:

— Нина, идем! Вечер не может продолжаться без тебя… — Он осекся и резко спросил, нахмурив густые брови: — А это еще кто?

Из соседней залы показались заинтригованные лица. Все с улыбкой взирали на Варони, ожидая, что та скажет. Аликс с любовью и гордостью посмотрела на мать. Она была счастлива, что действительно оказалась ее дочерью.

Огромные голубые глаза Нины Варони потемнели, на напряженном лице отразилась внутренняя борьба. Но вскоре тень раздумий сошла с ее лица, уступив место сияющей улыбке. Она взяла дочь за руку и повела к гостям, совсем как в мечтах Аликс.

— Это Аликс, — прошелестела Варони своим бархатистым голосом, — моя сестра.

Аликс была в шоке. От неожиданности она пошатнулась, и высокий брюнет быстро подхватил ее под локоток, помогая устоять на ногах. Рассеянно поблагодарив, девушка взглянула на него. В темно-карих глазах незнакомца застыло удивление. Но он мгновенно справился с собой и проводил Аликс во главу стола, где уже сидела ее только что обретенная «сестра».

— Садись сюда, дорогая, чтобы я могла любоваться тобой, — сказала Варони и обратилась к друзьям: — Я так давно ее не видела. Для меня это трудновато, вы понимаете… — Она робко улыбнулась и развела руками, как бы извиняясь, и все в зале выразили сочувствие звезде, блестящая карьера которой и любовь публики не оставляли времени на личную жизнь.

Аликс промолчала. Казалось, ее язык превратился в кусок свинца. Сердце, недавно бьющееся радостно и учащенно, теперь словно сжалась в комок. Девушка с трудом могла дышать.

— Нина, а я и не знал, что у тебя есть сестра! — изумленно воскликнул кто-то, и Аликс вновь ощутила на себе взгляд пытливых карих глаз. Брюнет сидел за их столиком по другую руку от Варони и сверлил девушку взглядом. Такое пристальное внимание ее раздражало.

— Разве нет? Я всегда держала ее подальше от богемной жизни. Она такая юная и всегда оставалась для меня сестренкой-младенцем. Должно быть, у нас лет десять разницы, — добавила Нина с искренней улыбкой. — А-а, милая? — Варони нежно потрепала Аликс по щеке. Прикосновение хрупких пальцев было теплым и нежным, но в нем явственно читалась властность.

Аликс взглянула на мать почти с ужасом, но уверенный жесткий взгляд голубых глаз привел ее в чувство.

— Да, — неуверенно пробормотала девушка. — Да, почти десять лет. — Она ни слова не смогла больше из себя выдавить.