Сердца пятерых - Арлин Джеймс Страница 7

Эта задача оказалась пустяковой по сравнению с процессом одевания детей перед выходом на улицу. Их вещи, чистые и грязные, были вперемешку разбросаны по всему дому. В конце концов, удалось подобрать комплект каждому. После того как Мэтти с непреклонным выражением лица постояла над каждым из детей, держа мыло и зубную пасту, она добилась того, что все они были прилично одеты и выглядели более-менее опрятно. Пришлось потратить какое-то время и на то, чтобы заставить Джин Мэри причесаться, но после того, как Мэтти пообещала, что каждый из детей сможет выбрать в магазине свое любимое лакомство, ей удалось справиться и с этим.

Поход в магазин превратился в сплошной кошмар: Джин Мэри и Янси стали играть в прятки среди стеллажей, Кэнди Сью клянчила все, что попадалось ей на глаза, Чэз отчаянно пытался, упрашивая, уговаривая и угрожая, воздействовать на своих сестер и в то же время старался уломать Мэтти, чтобы она купила им то, что всегда покупал отец. В довершение всего Кэнди Сью вдруг потребовалось посетить туалет, а Джин Мэри категорически отказывалась уходить. Наконец продукты были загружены в багажник, дети пристегнуты ремнями безопасности, и маленький красный автомобиль тронулся к дому Эллиса.

Благодаря тому, что выгрузка покупок из машины была превращена в игру, Мэтти удалось сравнительно быстро справиться и с этой задачей. Потом она разыскала потрепанный блокнот, поточила карандаш и принялась составлять план. Нетерпеливому Чэзу первым делом было поручено заняться кухней, на что последовал его вопрос:

— А что там не так?

На ее заявление, что там все плохо организовано и не совсем «стерильно», Джин Мэри, презрительно прищурившись, выпалила, что на кухне всегда будет так, как было при их маме. Чэз назвал Джин Мэри «чокнутой», и она, недолго думая, стукнула его. Мэтти отправила маленького бесенка в угол и полчаса, стоя рядом, удерживала ее там, пока Чэз успокаивал Янси, которая громко ревела, переживая за братишку.

После этого Джин Мэри исчезла в спальне, забаррикадировала дверь изнутри и уже оттуда выкрикивала оскорбления в адрес Мэтти. Она кричала, что Мэтти плохая и глупая, что у нее некрасивые черные волосы, что она слишком маленького роста. Чэз с готовностью разъяснил, что Джин Мэри считала красавицей свою мать — Грейс Эллис. Мэтти из рассказа Чэза выяснила, что та была высокой голубоглазой красавицей, которая любила носить голубые джинсы в обтяжку и вызывающе откровенную одежду. Она употребляла много косметики и высоко подкалывала длинные светлые волосы, постоянно беспокоилась по поводу морщин и гордилась своей фигурой. Она много кричала на их папочку, говорила, что Кэнди Сью — «исключительно его вина», и постоянно объясняла своим детям, что «должна жить, пока живется». Чэз особенно хорошо запомнил, что, уходя с «тем мужчиной», мама утверждала, что они разбогатеют на родео, и обещала присылать им деньги, но ни разу не сделала этого. И уже шепотом, по собственной инициативе мальчик поведал Мэтти о том, как, обнаружив, что Грейс от него сбежала, отец отправился за ней, но вскоре возвратился печальный и сказал, что мамочке надоело «довольствоваться тем, что есть», но она просила передать, что любит их.

Притихшая за дверью Джин Мэри все это слышала. Она тихонько выскользнула из своей комнаты и откорректировала рассказ брата. Их мамочка, утверждала девочка, была красивой и умной и ушла, чтобы зарабатывать деньги. Когда она вернется, они все будут богатыми и счастливыми, особенно папочка, который очень скучает по мамочке. Мэтти ни выражением лица, ни голосом и виду не подала, какой шок и смятение вызвали у нее рассказы детей. Она лишь спокойно посоветовала Джин Мэри обуздать свой характер, если та не хочет провести еще полчаса в углу. С этими словами Мэтти пошла приготовить бутерброды с плавленым сыром и салат из сельдерея, моркови и яблок.

К счастью, дети привыкли сами находить себе занятия. Задачей Мэтти было смотреть во все глаза и слушать во все уши, пока они играли. Время от времени она прерывала свою работу на кухне, чтобы погасить мелкую ссору или направить их энергию в нужное русло. Даже Джин Мэри нехотя стала слушаться, когда Мэтти пообещала, что угостит их днем хрустящим печеньем с корицей, которое она пекла в духовке из готового теста, разрезая его на полоски. После еды Кэнди Сью заснула почти на ходу. Не стоило больших усилий отправить спать вслед за ней и Янси. Двое старших детей пошли поиграть в тени старого дуба в садике перед домом, который прекрасно просматривался из кухонного окна.

В целом Мэтти осталась довольна тем, как прошел день. Маленькая кухня теперь сверкала, в шкафчиках был наведен образцовый порядок. У нее осталось достаточно времени, чтобы рассказать детям их любимые сказки, перед тем как сменить постельное белье на их кроватях. Потом она пропылесосила ковер в гостиной, протерла тряпкой видавшие виды столы, вымыла светильники и с помощью детей разобрала вещи. Лишь Джин Мэри, заявив, что она не рабыня, заперлась в ванной.

— Знаешь, — примирительно сказала ей Мэтти через дверь, — мы могли бы подружиться. Ты и я. Все зависит только от тебя.

Оррен приплелся домой совершенно измученный. Ну и денек! Сразу три механика позвонили и сообщили, что больны. Все сроки исполнения работ были сорваны, из-за чего ему пришлось выслушать грубый выговор от одного из клиентов. Завтрашний день обещал стать таким же. Оррен так проголодался, что был готов съесть бейсбольную биту. Оставалось надеяться на то, что Мэтти приберегла ему хоть что-то на ужин.

Он чуть не ахнул, когда вошел в собственный дом и обнаружил, что не узнает его. Кухня стала похожей на операционную. Оррен не помнил, чтобы она когда-нибудь так сверкала чистотой. Подумав об этом, он не мог вспомнить, когда в последний раз заглядывал в верхние шкафчики. Не говоря уж о том, когда видел их сверкающими. Он почти забыл, что они красного цвета! Более того, на столе лежали салфетки, и стол был сервирован. В воздухе витал соблазнительный аромат свежеприготовленной еды. Но самым потрясающим был вид его детей, выстроившихся в шеренгу, чтобы встретить его. Их волосы были чистыми, одежда аккуратной, а сами они — умыты. Малыши были готовы ко сну. Чэз широко улыбался. На Джин Мэри не было никаких следов свежих царапин, хотя Оррен не мог себе представить, чтобы удивительная перемена в ее внешности была достигнута без применения грубой силы. Ее волосы были заплетены в косу! На ней были туфли и даже носки, а шорты гармонировали с футболкой. Мэтти и сама выглядела очень аккуратненькой, несмотря на то, что обвязала вокруг талии вместо фартука кухонное полотенце. Она быстро сняла его и предложила Оррену пойти умыться. Он машинально поставил на стол термос, который принес с работы, и устало поплелся делать то, что ему сказали, попутно восхитившись порядком в гостиной.

Это было верхом мечтаний — сидеть со своей семьей за настоящим ужином. И каким ужином! Тушеное мясо с макаронами в сметанном соусе, молодые бобы, кукуруза и горячий хлеб. Когда Мэтти пододвинула к нему тарелочку с маринованной свеклой, он лишь разинул рот от изумления.

— Чэз сказал, что вы это любите, — смущенно проговорила она и упорхнула.

Только тут Оррену пришло в голову сосчитать приборы на столе. Совершенно очевидно — Мэтти не была уверена, что ее присутствие желательно за семейным столом. Он повернулся на стуле и откашлялся. Стоя у раковины, Мэтти обернулась, и тогда он осторожно спросил: