Ловушка для Лиса - Максин Барри Страница 7

Гилберт прокатился по городу, привыкая к местным дорожным знакам, а заодно и к новой машине, и вскоре уже ехал по шоссе, которое становилось все уже и безлюдней. В считанные минуты он оказался один на дороге, петляющей среди пышной зелени.

Это было ему по душе. Таинственная зеленая стена, выхваченная из темноты лучом фары, и проливной дождь создавали какое-то особое настроение.

Вдруг машина вильнула на особенно крутом вираже. Гилберт резко нажал на тормоза и ощутил, как задние колеса «мерседеса» сползают с дороги. Крепко стиснув руль, он хладнокровно вывернул его и в конце концов благополучно одолел поворот. Встречного транспорта не было, но все же он сбросил скорость и неожиданно заморгал, на миг ослепнув, — так ярко и внезапно полыхнула в небе молния. Гилберт в жизни еще не видел ничего подобного этому ветвистому языку ослепительного голубого пламени.

Фары выхватили из темноты небольшую мощеную площадку близ дороги. Он затормозил, распахнул дверцу «мерседеса» и вышел под дождь.

Ночь выдалась безумная, необузданная — как раз под стать его настроению.

Фары «мерседеса» освещали обзорную площадку. Всего в нескольких шагах, прямо за ограждением, чернел отвесный обрыв, и Гилберт подумал, что при свете дня отсюда наверняка открывается великолепный вид. Даже сейчас можно было различить, как падает вниз бесконечная волна зелени, а вершины деревьев плавно колышутся под ветром.

Теплый дождь хлестал Гилберта по спине, но это было даже приятно после убийственной дневной жары. Когда он поднял глаза, небо вновь расчертила слепящая молния. Воздух был ощутимо насыщен электричеством, и одежда Гилберта чуть слышно потрескивала, а легкие наполнял пьянящий аромат озона.

В голубом ослепительном свете зрелище с площадки открывалось просто потрясающее. Затем молния погасла и наступила кромешная тьма.

Вдали мелькнула вспышка фар, и Гилберт обернулся, отбросив со лба совершенно мокрые волосы, чтобы убедиться, что его машина стоит на обочине.

Залитая дождем зелень неистово трепетала под порывами ветра. Воздух гудел от непрерывных громовых раскатов, и крупные капли дождя неумолчно молотили по листьям и асфальту.

Вдруг небо вновь прорезала яркая вспышка молнии, раздался страшный треск, и Гилберт, на какое-то мгновение ощутив себя летящим в воздухе, стукнулся обо что-то головой и провалился в небытие.

Каролина судорожно всхлипнула и ругнула вслух треклятый ремень, но вдруг замок, словно испугавшись, послушно щелкнул. Она распахнула дверцу, кое-как выбралась наружу и лишь тогда осознала, что ее «фольксваген» стоит поперек дороги. Впрочем, времени переставлять его сейчас не было.

Девушка бегом бросилась к лежащему на земле человеку. Впереди, там, где ударила молния, чернела обожженная земля. Свежий аромат дождя заглушался отвратительной вонью расплавленного асфальта.

Сообразив, что молния ударила не так уж близко от незнакомца, Каролина перевела дух. Что ж, по крайней мере, он не пострадал!

Она упала на колени рядом с неподвижным телом. Фары «мерседеса» были направлены в сторону, и лицо незнакомца освещал лишь тусклый отсвет лампы, горящей в салоне.

Он шевельнулся, и Каролина судорожно, с облегчением вздохнула. У нее голова шла кругом. Все это случилось так внезапно. Миг — и привычная жизнь превратилась в кошмар…

Гилберт открыл глаза. Он различал лишь светящийся ореол, окружавший пышные золотисто-медовые волосы. Фары «фольксвагена» светили в спину Каролине, и оттого ее лицо казалось лишь темным загадочным овалом.

— Вы меня слышите? — Голос был тихий и мягкий, словно шорох дождя в листве.

Гилберт моргнул. Какого дьявола?.. Все его тело разламывалось от ноющей боли, в голове гудело, а перед глазами все еще плясали яркие пятна. Он никак не мог понять, что же случилось.

Кажется, он смотрел вниз, на долину. А потом его ослепила вспышка голубого света и… Должно быть, он бредит. Не мог же он наяву лететь по воздуху!

— Вы меня слышите? — снова повторил женский голос, на сей раз громче и резче. В нем явственно слышались отчаяние и страх.

Гилберт шевельнулся, пытаясь приподняться на локтях, и застонал от боли. Господи, как кружится голова!

— Нет-нет, только не двигайтесь. Лежите смирно. Сейчас вы уже в безопасности.

И в самом деле, гроза стремительно откатывалась прочь, а дождь уже едва моросил.

Гилберту вдруг показалось, что склонившееся над ним видение заколебалось и куда-то поплыло. Перед его глазами осталось лишь неясное золотисто-медовое пятно да тихий ласковый голос.

Нежные ладони обхватили его голову. Женщина была так близко, что он ощущал на своем лице ее дыхание, в котором смешивался дивный аромат цветов и самой жизни.

— Кто вы? — хрипло спросил он.

Никогда в жизни Каролина так не радовалась, услышав мужской голос. С губ ее сорвался нервный смех. Он жив, он все-таки жив!

— Кто вы? — повторил Гилберт.

Сердце его вдруг бешено застучало. Лишь сейчас он понял, как был близок к смерти. И вдруг… из тьмы, из дождя явилась эта женщина, такая живая, нежная, прекрасная.

— Каролина.

Гилберт нахмурился. Какое знакомое имя! Откуда оно ему известно? Каролина… Каролина…

И вдруг он оцепенел. Дрожь, сотрясавшая его тело, не была порождена буйством грозовой стихии. Эта стихия бушевала в его душе.

Каролина ощутила, что незнакомца бьет озноб, и ей стало страшно. Нет, он не умрет, не может умереть! Она этого не допустит.

Обеими руками она обхватила мужчину, прижала к себе так, что его щека коснулась ее груди, и, сама того не замечая, принялась укачивать его, как ребенка.

Гилберт шумно вздохнул. Каролина, кто же еще!

— Ну, конечно же, вы — Каролина, — отчетливо проговорил он и снова потерял сознание.

Лаоми посещался туристами довольно редко, но здесь были живописные горы, буйство сочной тропической зелени, теплое море и многонациональная кухня, а ко всем этим достоинствам прибавлялись еще и пляжи с черным вулканическим песком.

Гористый мирок обширных плантаций и древних легенд нежился, словно огромный изумруд, в роскошной синеве Тихого океана.

Тем не менее столица этого острова была такой же большой, деловитой и шумной, как другие города цивилизованного мира.

Здесь было множество первоклассных отелей и туристских кемпингов, но главным источником доходов традиционно оставались фруктовые и кофейные плантации.

А неподалеку от симпатичной деревушки, укрывавшейся от палящего жара в прохладной тени гор, вдали от суеты и городского шума расположился во всем своем великолепии королевский дворец.

Высотой всего в два этажа, он привольно раскинулся на горном склоне, спускаясь вниз множеством ослепительно белых террас. Построенный в минувшем столетии королем Моу, дворец сочетал в себе лучшие достижения современного комфорта и традиционного быта островитян.