Небесные чувства - Валери Слэйт Страница 7

— Хорошо, Тим, — милостиво улыбнулась Диана. Она не видела себя со стороны, но улыбка, несомненно, получилась весьма чарующей и поощрительной. — Вы меня убедили. Но для беседы за чашкой чаю все же поздновато. Лучше созвонимся завтра с утра и что-нибудь придумаем. А вот ваш зонтик мне бы пригодился. Свой я оставила дома. Проводите меня, но только до такси. Договорились?

— Чудесно. Это не так много, но хоть что-то для начала. В дипломатии тоже процветают компромиссы. Надеюсь, семейные обязанности не помешают завтра нашей встрече?

Подтекст вопроса был понятен. Диана вновь улыбнулась, выразительно пожала плечами и с легкой ноткой сарказма ответила:

— Обычно такого рода вопросы задают женщины при знакомстве с мужчинами. Но я отвечу: у меня нет семейных и личных обязательств, которые могли бы помешать нашей встрече. Надеюсь, с вашей стороны аналогичные препятствия также отсутствуют?

Она чуть было не добавила, что живет одна, но вовремя остановилась. Такие подробности могут преждевременно подхлестнуть пыл кавалера. У нее уже был печальный опыт. Не хотелось бы его повторять.

Хотя на этот раз она чувствовала, что Тиму вполне можно доверять. За хорошими манерами стояло хорошее воспитание. В его ответе она тоже не сомневалась. Вопрос был чисто формальный. В собеседнике не ощущалось легко улавливаемого специфического «привкуса» мужчины, привыкшего к семейной жизни. Так и оказалось.

— Безусловно, Диана. Иначе я бы к вам не подошел. Я вообще живу один. В родовом гнезде, в районе Челси. Родители работают в посольстве в Каире. Старший брат тоже в посольстве, только в Тегеране. Дедушка в свое время трудился в канцелярии вице-короля Индии. В общем, я из династии потомственных дипломатов… Подождите секундочку. Попробую заказать для вас такси.

Тим направился к стойке регистрации, на ходу натягивая пальто. Он попросил администратора вызвать машину для его дамы, затем вернулся к ней, чтобы продолжить приятную беседу. Впрочем, она продлилась недолго. Дождь на улице на какое-то время затих, и они решили выйти наружу, чтобы вдохнуть свежего, напоенного озоном и влагой ночного воздуха.

Последующие события отложились в памяти Тима обрывочными кусками. Они стояли у самой кромки тротуара, несколько в стороне от входа в отель, дожидаясь заказанной машины. Неподалеку от них семейная пара загружала с помощью швейцара в такси целую гору чемоданов и сумок. Как только с этим было покончено и бывшие постояльцы отеля сели в машину, она рванула вперед, освобождая место для стоянки. К сожалению, улочка с двухрядным движением была слишком узкой, поэтому и произошло то, что повлияло на весь последующий ход событий.

На бешеной скорости мимо них промчался массивный лимузин, рискованно и лихо обогнув отъезжающее такси. Из-под его колес взметнулась волна скопившейся на дороге дождевой влаги, грозя накрыть стоящих на тротуаре людей. Тим даже не успел осознать, что делает. Видимо, сработал врожденный инстинкт рыцаря и мастерство теннисиста. Он метнулся вперед, загораживая собой, как щитом, стройную красивую девушку в длинном светлом пальто.

Это было нечто. Впервые он понял, что значит выражение «окатить с ног до головы».

Диана даже не успела сообразить, что произошло. Она стояла боком к дороге, поглощенная беседой с Тимом. Внезапно ее собеседник резко, прыжком сместился в сторону, одновременно выполнив замысловатый пируэт, и оказался между ней и проезжей частью. И тут же по обе стороны от нее хлестнули потоки воды, разлетаясь от удара о тротуар на мелкие брызги.

Она почувствовала, что часть холодной влаги попала на ее ноги, и машинально посмотрела вниз. На колготках, туфлях и полах длинного пальто красовались мокрые пятна. Потом Диана подняла голову и увидела Тима, разведшего в стороны руки, словно орел крылья, прикрывающий собой находящегося в гнезде птенца. Несомненно, он пострадал больше нее, приняв на себя весь поток воды, который мог обрушиться на ее хрупкую фигурку. А она, можно сказать, отделалась мелкими неприятностями.

Первое мгновение Диана не знала, что сказать. Конечно, ее восхитил благородный поступок и в не меньшей степени прекрасная спортивная реакция нового знакомого. Но вот что теперь делать с пострадавшим? До этого предполагалось, что подъедет такси, Тим галантно откроет дверцу и поможет ей усесться на заднем сиденье. А затем она спокойно отбудет домой.

Однако ситуация резко изменилась. Банальное знакомство перерастало в нечто большее. Перед ней внезапно оказался изрядно намокший мужчина, совершивший самоотверженный поступок во имя своей дамы. Причем не какой-то абстрактной дамы, а вполне конкретной.

Родители всегда учили ее, что зло должно быть наказано, а добро вознаграждено. Глядя на добровольного страдальца, больше похожего уже не на орла, а на жалкого взъерошенного птенца, упавшего из гнезда прямо в лужу, Диана вдруг ощутила все, что Тим должен был сейчас испытывать. Как будто сигнальные излучения его рецепторов пошли не только по внутренним нервным каналам к мужскому мозгу, но и устремились наружу, вызывая соответствующие импульсы сопереживания у нее. Очередная загадка сверхчувственного восприятия людей, которые нравятся друг другу. Скорее даже не просто нравятся, а очень, очень нравятся.

Диана решила, что Тима в его нынешнем положении нельзя оставлять одного. Он будет чувствовать себя как бездомный, никому не нужный пес. И это состояние невольно будет ассоциироваться с ней. Не хотелось бы предстать перед ним в облике черствой и неблагодарной женщины. Тем более что к несчастным, заброшенным и беспризорным существам у Дианы всегда было особое отношение.

От этого страдали прежде всего родители, тщетно пытавшиеся объяснить маленькой заплаканной девочке, почему нельзя приютить дома бесчисленных представителей животного и пернатого мира, которых она приводила и приносила почти ежедневно с улицы. При всей традиционной любви англичан к братьям нашим меньшим должны же быть хоть какие-то разумные пределы в практических проявлениях этой любви!

По этой же причине Диана не носила натуральных мехов, хотя ей нравились вызываемые ими ощущения — нежные, ласкающие прикосновения шелковистых ворсинок. Она не относила себя к фанатичным последователям «зеленых», но понимала в какой-то степени их аргументацию, представляя себе печальную процедуру заготовки этих самых мехов.

Естественно, что на каком-то этапе своего развития ей захотелось стать ветеринаром. Потом это еще детское желание переросло в более серьезное намерение стать педиатром. Однако позднее, по зрелом размышлении, она поняла, что чрезмерная чувствительность и сострадание не позволят ей стать настоящим врачом. Нервная система не выдержит постоянных перегрузок. Так что в Оксфорде пришлось выбрать юридический профиль со специализацией в области корпоративного права.

Родители тоже были довольны этим выбором, но уже по другим, меркантильным соображениям. Обучение на юриста для семейного бюджета обходилось раза в три дешевле, чем на медика. Да и учиться пришлось бы на два года меньше, так как не было клинической практики.

Сейчас в Диане ожило именно то состояние души, которое столь часто возникало в аналогичной ситуации в детские годы. Только теперь в роли бездомного кота, отбившегося от стаи голубя-подранка или потерявшегося мышонка выступала значительно более габаритная и в принципе способная постоять за себя особь, называемая гомо сапиенс. Правда, вел себя этот гомо сапиенс в полном соответствии с неприятной ситуацией, а не с теми героическими мифами, которые окружают мужчин. Выжидательно, скромно и даже робко смотрел на нее своими выразительными лучистыми глазами, ничего не прося знак благодарности. Такого утонченного, интеллигентного страдания нежная и ранимая душа Дианы просто не могла выдержать.