Клятва рыцаря - Ханна Хауэлл Страница 7

Кормак усадил ее в седло, а сам устроился позади и не спеша тронулся, продолжая шутить с мужчинами. Элспет с трудом сдерживалась, чтобы не пнуть его ногой и не сказать, что надо торопиться. Когда они наконец выехали со двора замка, она, расслабившись, привалилась к нему спиной. Они пока еще не были в полной безопасности, однако уже не находились под прицелом взгляда сэра Колина.

— Куда мы поедем теперь? — спросила Элспет. Чувствуя его приятную близость, она устроилась поудобнее, прижимаясь к его широкой груди.

— Поскольку сэр Колин полагает, что ты попытаешься добраться до Донкойла, думаю, нам надо двинуться туда, куда я собирался отправиться после свадьбы кузины.

— Сэр Колин может предположить, что ты тоже попытаешься отвезти меня к моим родственникам.

— Или к моим, которые живут как к югу, так и к западу отсюда. Значит, у него есть два или три направления, где он может искать нас. Однако он не представляет, куда я собирался отправиться после свадьбы кузины, так как я никому об этом не говорил, даже Мэри.

— Это неплохая мысль, но как потом я вернусь к своим родственникам? Ведь только там я могу чувствовать себя в полной безопасности, не так ли? Только мужчины моего клана смогут расквитаться с ним за мое похищение, убийство двух наших людей и нанесение раны Пейтону.

Кормак заметил, что Элспет не допускает даже мысли о возможной смерти своего кузена. Очевидно, родственники клана Мюрреев тесно связаны друг с другом. Возможно было бы лучше, если бы она смирилась с жестокой правдой, что ее кузен либо уже мертв, либо скоро умрет от потери крови, но Кормак не решился лишать ее надежды.

— Я намерен отправиться в местечко неподалеку от королевского двора. Мы можем найти там кого-нибудь, кто передаст сообщение о тебе твоему клану. Можно также устроить, чтобы ты пожила некоторое время под охраной королевской стражи. Надеюсь, твой клан не будет возражать против этого?

— Нет, не будет.

— Чтобы добраться туда, нам потребуется около двух недель, так как придется передвигаться медленно, сохраняя силы нашей лошади. Если же не повезет и сэр Колин нападет на наш след, путешествие займет еще больше времени. Сможешь ли ты выдержать все трудности? — Кормак слегка нахмурился, ощущая прикосновение нежного женского тела.

— О да, я гораздо крепче, чем выгляжу.

Элспет вздохнула, не услышав ответа и чувствуй, что Кормака одолевают сомнения. Она понимала, что ее хрупкая внешность не внушает доверия, однако не сомневалась в своих силах. Сэр Кормак Армстронг должен убедиться, что не всегда следует судить о человеке только по его внешнему виду.

Глядя на сильные руки Кормака, которыми тот держал поводья, Элспет снова задумалась, свободен ли он, и к тому времени, когда они остановились на ночлег, решила непременно узнать это, чтобы было ясно, как ей вести себя дальше. Если Кормак женат или обручен, следующие две недели станут для нее настоящей пыткой, поскольку придется скрывать или даже полностью подавить свои чувства. Но если он свободен, то у нее будет две недели, чтобы попытаться завоевать его любовь. Это тоже может оказаться мучительным испытанием, но судьба явно благосклонна к ней, поскольку предоставила возможность находиться так долго рядом с давно обожаемым мужчиной. Правда, может случиться, что ей придется дорого заплатить за этот подарок судьбы. Ну что ж! Остается только уповать на то, что у нее все-таки есть шансы добиться победы.

— Четыре мужа?

Элспет выглянула из-за лошади, которую обтирала травой, и удивленно посмотрела на Кормака. Ей потребовалось приложить немало усилий, но в конце концов она вытянула из него имя его женщины. Ее звали Изабель. Элспет почувствовала, что сердце ее разбито, когда Кормак сообщил ей о своей любви к этой красавице и о крепкой связи между ними. Однако по мере того как он рассказывал о ней, боль в сердце Элспет сменилась замешательством, а затем и гневом по отношению к Изабель и к Кормаку — за его слепую преданность. Он явно не хотел обсуждать то, что эта женщина уже четырежды побывала замужем, но Элспет решила во что бы то ни стало узнать все подробности.

— Да, — буркнул в ответ Кормак, разжигая костер.

— И все четверо умерли? — Да.

— Значит, она четыре раза оставалась вдовой.

— Ну да, — неохотно подтвердил Кормак.

— Какие непродолжительные браки, — тихо сказала Элспет, подходя к костру и садясь с противоположной стороны. — Видимо, ее преследует злой рок.

Кормак оторвал взгляд от котелка с овсянкой, которую помешивал не спеша, и посмотрел на свою спутницу. Он догадывался, о чем она думает. Все четыре мужа Изабель умерли один за другим загадочной смертью, недолго прожив в браке, самый длительный из которых продолжался неполных два года. Этот факт заставлял и его призадуматься, но он, как и всегда, поспешил отбросить предательские мысли. Изабель нуждалась в сочувствии и поддержке, а не в подозрениях.

— Да, кто-то из них был очень слабым, а кто-то неосторожным, — резко сказал Кормак, протягивая ей кусок хлеба.

«Или же слепым, как ты», — подумала Элспет, беря хлеб.

— У нее нет детей? — Нет.

— Выходит, все ее четыре мужа к тому же оказались бесплодными, если только дело не в самой Изабель. — Элспет очень подозревала последнее, так как не верила, что все мужья этой женщины не были способны стать отцами.

Кормаку было неприятно сознавать то, что Изабель делила постель с четырьмя мужчинами — даже с пятью, включая его самого, — и ни разу не забеременела, но он старался не думать об этом. Ему очень хотелось заставить Элспет замолчать, перестать травить ему душу. Она и так преуспела в этом больше, чем кто-либо. Многие открыто обвиняли Изабель в смерти ее мужей и называли его глупцом, не желающим видеть правды. Элспет же делала это скрыто, настойчиво требуя ответов на самые болезненные вопросы. Она пробуждала в нем сомнения в Изабель, что было особенно мучительно.

— Кто знает? — пробормотал он.

— Действительно. Однако при отсутствии наследников на имущество бывших мужей она сейчас, должно быть, очень богатая женщина. А с богатством ей совсем неплохо живется.

В голосе Элспет прозвучал явный сарказм, но Кормак сделал вид, что не заметил этого, и протянул ей порцию овсянки и немного сыра.

— Она и без того была не бедная, — сказал он.

— Конечно, — согласилась Элспет, принимая грубо выделанную деревянную чашу с овсянкой. — Думаю, в семье ее последнего мужа есть мужчины, которые хотели бы завладеть частью его наследства. Особенно землями.

— Они хотят получить все и потому распространили гнусную ложь об Изабель, пытаясь представить трагедию, постигшую их родственника, как преступление.

— Понятно. Они нашли убийцу человека, в смерти которого обвиняли тебя?

— Как бы то ни было, меня перестали преследовать, иначе мне пришлось бы скрываться.