Десять маленьких вдохов - К.-А. Такер Страница 70

Было девять часов вечера и на улице уже стемнело. Утром за нашими вещами приедут грузчики.

– Мне нравится, как ты украсил это место, Таннер, – сказала я, осматривая крошечные рождественские огоньки, развешанные по свежеподрезанным кустам.

Сад был прополот от сорняков и облагорожен, кое-где цвели фиолетовые цветочки. Рядом со столиком располагался новый гриль для барбекю, и, судя по витающему в воздухе запаху жареного мяса, я бы сказала, что двор, наконец, как-то используют.

– Все это – дело рук твоей сестры, – пробормотал Таннер. – Она себя этим занимала, пока тебя не было. – Он откинулся назад и положил руки на свой выдающийся живот. – Так что теперь у меня есть три свободные квартиры. Ваша, Мэттьюс и 1D.

Того не желая, я бросила взгляд через плечо на темное окно и тоскливо задержалась на нем.

– Ты ее все еще не сдал? Трента нет уже несколько месяцев.

От звуков его имени во рту пересохло, а внутри зацвела пустота.

– Да, я знаю. Но он заплатил за полгода. Плюс я надеялся, что, может, он снова покажется. – Несколько мгновений он молча поковырял ногти. – Я слышал вашу историю. Ливи рассказала. Все это тяжело для вас обоих.

Я медленно кивнула.

Таннер вытянул ноги.

– Я рассказывал тебе когда-нибудь о своем брате?

– Эм… нет?

– Его звали Боб. Однажды вечером он отправился прогуляться со своей подругой. Выпил слишком много пива. Думал, что сможет вести. Эй, это случается. Никаких оправданий, но это случается. Врезался в дерево. Его подруга погибла. – Я тихо ждала, пока Таннер продолжит, следя, как он перебирает пальцы и качает ногой. – После этого случая он изменился и так и не стал прежним. Полгода спустя он повесился в отцовском амбаре. Я нашел его.

– Я… – я сглотнула, осторожно протянув руку, и похлопала Таннера по плечу. – Мне так жаль, Таннер.

Это все, что я смогла сказать.

Он кивнул, принимая мои соболезнования.

– Это происшествие ужасно для всех. Человека, поступившего неправильно. Жертв. Они все жестоко страдают, как ты думаешь?

– Да, ты прав, – ответила я хрипло, сосредоточив внимание на мигающих рождественских огоньках.

Я размышляла, понадобилось ли Таннеру два месяца интенсивной терапии, чтобы прийти к такому осознанию.

– Ну, как бы то ни было, – Таннер встал, – надеюсь, что Боб покоится с миром. Я предпочитаю думать, что в раю он встретился со своей Кимми. Может, она простила его за то, что он сделал.

Таннер ушел, сунув руки в карманы, а я осталась смотреть на темное окно квартиры 1D.

И внезапно я поняла, что мне нужно сделать.

Я едва смогла набрать номер доктора Штейнера, потому что руки тряслись. Он дал мне его на случай чрезвычайных ситуаций. А это чрезвычайная ситуация.

– Алло? – ответил спокойный голос, и я представила его сидящим в глубоком «вольтеровском» кресле у камина, с очками на носу, читающим журнал «Вечерний мозгоправ».

– Доктор Штейнер?

– Да, Кейси? Ты в порядке?

– Да, все нормально, доктор Штейнер. Я хочу попросить вас об одолжении. Я знаю, что, скорее всего, это злоупотребление нашими отношениями и конфиденциальностью, но…

– Что такое, Кейси?

Я слышала терпеливую улыбку в его голосе.

– Скажите ему, что я его прощаю. За все. – Последовала долгая пауза. – Доктор Штейнер? Вы можете это сделать? Пожалуйста?

– Определенно могу, Кейси.

Волны омывали мои ступни, когда я шла домой вдоль берега, глядя, как солнце скрывается на ночь за горизонтом. Когда Шторм сказала «пляж», я не знала, что она имела в виду собственность, задний двор которой выходит прямо на Майами-Бич. А когда сказала «большой дом», не подозревала, что она имеет в виду просторный трехэтажный особняк, опоясанный балконами, с отдельным крылом для нас с Ливи. Судя по всему, бабуля Райдер запустила свои морщинистые пальцы в нефтяные месторождения, а ее единственный внук, офицер Дэн, теперь катался как сыр в масле.

Мы прожили здесь уже почти пять месяцев, но я все еще не прижилась окончательно. Я не знаю, было ли причиной этому то, что все слишком красиво, чтобы быть настоящим, или мне чего-то не хватало.

Или кого-то.

Каждый вечер я гуляла вдоль пляжа, прислушиваясь к звуку накатывающих на берег волн, и радовалась тому, что могу ходить, бегать, дышать. И любить. И я думала о том, где же сейчас Трент. И как он справляется. Нашел ли он хороший механизм совладания, помогающий ему исцелиться. После того звонка доктор Штейнер больше ни разу меня не посвящал в это. Я верю, что он передал мои слова. Я совершенно в этом не сомневаюсь. Могу только надеяться, что они принесли Тренту хотя бы немного спокойствия.

Но я не требовала большего. У меня нет права на это. Несколько раз я спрашивала у Ливи, слышала ли она что-нибудь о Тренте от Картера. Картер звонил Ливи каждое воскресенье, чтобы узнать, как мы поживаем и как у нее дела в школе. Думаю, Ливи это правда нравится. Словно в ее жизни появился некто вроде отца, чтобы помочь заполнить громадную дыру, оставшуюся после аварии. Возможно, по прошествии некоторого времени я тоже смогу с ним поговорить. Не знаю…

Однако каждый раз, когда я спрашивала о Тренте, она умоляла меня не ранить его и себя, не бередить раны. Конечно, она права. Ливи всегда знает, как лучше.

Я пыталась не думать о Тренте, идущем дальше по жизни, хотя, скорее всего, он так и сделал. Мысли о нем, обнимающем другую, только питали глубокую боль в груди. Мне потребуется больше времени, прежде чем я смогу встретиться лицом к лицу с действительностью. А моя любовь к нему… что ж… не уверена, что когда-либо она исчезнет. Я просто пойду дальше, и часть меня всегда будет желать, чтобы он был в моей жизни. Идти дальше… я не делала этого с тех пор, как родители умерли.

Я пошла медленнее, глядя, как солнце скрывается за горизонтом и его последние лучи танцуют на гребнях волн. И я благодарила Бога за то, что Он дал мне второй шанс.

– Думаю, что это место встречи мне нравится больше прачечной.

От звука низкого голоса мое сердце остановилось. Я перестала дышать, обернулась и увидела синие глаза и копну растрепанных золотисто-русых волос.

Трент стоял передо мной, засунув руки в карманы. Здесь, во плоти.

Я боролась с дыханием, а сердце снова забилось, теперь медленно и ритмично. Мои чувства смешались, и я стояла, замерев, в попытках отделить и понять каждую из эмоций, чтобы с ними справиться. Не подавить их. Больше никакого сдерживания.

Я чувствовала счастье. Невероятное счастье, потому что Трент был здесь.