Найти в себе силы - Элла Фельдбуш Страница 70

Еще немного поговорив, женщины разошлись. Лялька отправилась домой. Она знала: родители на работе. Да и будь они дома, кроме сочувственных взглядов, ее бы ничего не ждало. Ляля зашла в гастроном и купила коньяк. Той марки, которую любил Андрей, в простеньком магазинчике не нашлось, поэтому она наугад ткнула пальцем в первую попавшуюся бутылку в коньячном ряду. И дома первым делом налила себе рюмочку. Вскоре бутылка наполовину была опустошена. Пьяная Ляля сидела на кровати и что-то напевала себе под нос. Она глотала спиртное прямо из горлышка, уставившись в одну точку. И вдруг улыбнулась: вспомнила, как однажды глупо приревновала Андрея к путанам в казино. А это милое прозвище Джановна — ведь уже никто ее так не назовет. Никто и никогда не подарит белый рояль, перевязанный алой ленточкой. Алой ленточкой… Перед глазами встало безумное лицо убийцы. Ляльке показалось, что он над ней смеется. Да и не насмешка ли это судьбы: разве сама она не просидела на героине целый год? И если бы не Андрей… Ее взгляд упал на бутылку в руках. И что же делается теперь? Она встала на ту же дорожку, вновь катится вниз. Даже сквозь туман опьянения и горя Ляля прекрасно понимала: очень скоро алкоголя ей станет недостаточно, она опять вернется к тому же кайфу, к белому порошку. От этой мысли у нее на лбу выступил холодный пот. Со всей силой она швырнула бутылку в противоположную стену, от чего та разбилась и мелкие осколки разлетелись по всей комнате. Вязкая жидкость струйкой потекла по обоям, оставляя мокрый коричневатый след. Лялька закрыла лицо руками и разрыдалась.

— Миленький, прости меня, дуру, прости! — причитала она сквозь слезы. — Я сама не ведаю, что творю. Больше никаких ошибок. Я никогда, слышишь, никогда снова не упаду в ту яму, из которой ты меня вытащил…

Основательно выплакавшись, уже слегка протрезвевшая Ляля вытерла слезы и принялась осторожно собирать осколки.

Спустя три месяца после трагической гибели Андрея Ляля, памятуя о данном ему обещании, стояла на пороге одной из московских школ гипноза. Поначалу она и вовсе не была уверена, что придет сюда. Мысль о том, чтобы куда-то идти, с кем-то разговаривать, что-то учить, казалась абсурдной. Первые дни даже с дивана встать было сложно. Требовались неимоверные усилия, чтобы заставить себя почистить зубы, вымыть голову, подняться к обеденному столу. Если бы не родители, которые буквально силой заставляли дочь есть, она бы точно умерла с голоду. Этот август в Москве называли особенно солнечным, а Ляля недоумевала — ей все дни казались одинаково серыми. Одно время она ради утешения листала фотоальбомы, глядя на улыбавшегося Андрея. Но скоро поняла, что так только сильнее бередит свое горе. Тогда Лялька стала просто гулять по Москве, бездумно глядя на прохожих. В каждом втором ей чудился Андрей. Один раз она даже побежала вслед за незнакомцем, который габаритами и походкой напомнил ей любимого. Ляля окликнула его, ударила по плечу, он остановился, обернулся… Конечно же, то был не Андрей. А Ляле не было даже стыдно за то, что она ни с того ни с сего накинулась на совершенно незнакомого ей человека. Она вообще не замечала ничего вокруг. На одной из улиц, где автомобильное движение не останавливается ни на минуту даже ночью, Ляля ступила на пешеходную дорожку, не обращая внимания на красный сигнал светофора, — такого махрового мата в свой адрес ей еще никогда не приходилось слышать. Разъяренный водитель, чья машина чудом успела затормозить в полуметре от нее, выскочил из автомобиля, видимо, намереваясь объяснить зеваке правила пешеходов. Но, наткнувшись на Лялин взгляд, пустой и растерянный, он только махнул рукой, сплюнул и еще раз хорошенько выругался. А Ляля осталась стоять на тротуаре, опечаленная счастливым исходом несостоявшегося ДТП.

Каждый вечер, возвратившись домой после многочасового бродяжничества, она садилась у окна, клала руки на подоконник и просто смотрела вдаль.

Но время лечит любые раны. Конечно, за несколько месяцев боль лишь немного приутихла. И все же Ляля заставила себя вернуться в Гнесинку, хотя бы время от времени показываться на семинарах. В конце концов, это было ничуть не хуже, чем просто слоняться по старым переулкам. Через несколько недель Ляля заметила, что какие-никакие занятия отвлекают ее от щемящих душу воспоминаний. И вновь мысленно вернулась к своему обещанию…

На поиски подходящих курсов ушло довольно много времени. Лялю не слишком вдохновляли многочисленные объявления, обещавшие в десять дней сделать из нее профессионального гипнотизера. Но с чего-то надо было начинать. Ляля выяснила: для обучения лечебному гипнозу медицинское образование не требуется. Оказывается, специалисты по внушению работают в тесной связке с психологами и терапевтами. Нередко гипноз становится настоящим спасением для людей с серьезными недугами: таких пациентов лечат как традиционными, так и нетрадиционными методами. Все это Ляля узнала из книг и специальных пособий, которые ей удалось раздобыть. Вот только где найти самых лучших учителей?

Хорошая знакомая Аллы Николаевны рассказала как-то об оздоровительном центре, куда она приводила сына на сеансы от заикания. Ляля решила отправиться по указанному адресу и сразу поняла, что не ошиблась. Здесь было светло и уютно, центр занимал целый этаж в одной дорогой клинике. Девушка шла мимо кабинетов с надписями «Йога», «Иглоукалывание», «Массаж»… Она по-прежнему не знала, с какой целью пришла сюда и будет ли на самом деле учиться, но в глубине души была убеждена, что учиться просто должна! Обязана! Ей вспомнился разговор с Андреем: «Вот вернемся с Гавайев, и я сразу пойду, проверю, на что способна. Если понравится — останусь в школе гипноза». Ляля взглянула в зеркало в коридоре, лишний раз поправила аккуратный костюмчик, провела рукой по волосам, собранным в пучок. А затем вошла в приемную и обратилась к седоватому доктору, который, по всей видимости, был необыкновенно красив в молодости:

— Здравствуйте! У меня назначена встреча с Анатолием Ивановичем…

— Да, это я. А вы, я так понимаю, Людмила?

Ляля кивнула, и мужчина провел ее в отдельный кабинет. С Анатолием Ивановичем Ляля познакомилась по телефону, и ей сразу понравился приятный тембр его голоса. Казалось, именно так, негромко и тепло, должны звучать слова гипнотизера-профессионала. Кабинет гипноза представлял собой небольшую затемненную комнату. Дневной свет с трудом пробивался в помещение сквозь тяжелые бархатные гардины.

В комнате стояли стол и специальное кресло-кушетка для процедуры гипноза, конструкция которого Лялю поразила. Неподалеку расположился торшер — единственный в кабинете источник искусственного света.

— Присаживайтесь, — любезно предложил доктор, указав на один из стульев. — Итак, насколько я понял, вы хотели бы обучиться практическому гипнозу. Но обычные курсы вас не устраивают, да?

— Совершенно верно. То есть… Не важно, какими будут курсы, главное, чтобы там действительно чему-нибудь учили. Видите ли… Хочу вас предупредить, что всерьез гипнозом я никогда не занималась…

Услышав эти слова, Анатолий Иванович улыбнулся, лукаво посмотрев на Лялю: