Страсть куртизанки - Моника Бернс Страница 72

Хотя она уже не находилась в объятиях Тремейна, тем не менее не предпринимала попытки отойти на значительное расстояние от него. Видимо, Рут все-таки согласилась стать любовницей этого подонка. Какое еще доказательство требовалось, что она выдала его секрет Тремейну? Может быть, надо услышать это непосредственно от нее? И снова у него возникло мучительное желание не верить тому, что было столь очевидно.

— Кажется, ты лишился дара речи, Стрэтфилд. — Самодовольный тон виконта заставил Гаррика пристально посмотреть на него.

— Вовсе нет. — Гаррик сделал вид, что нисколько не задет. — Просто мне непонятно, почему мои физические особенности так волнуют тебя. Вероятно, ты относишься к тем, кого привлекает содомия. Но меня не интересуют такие отклонения.

Лицо виконта исказилось от бешенства, и Гаррик горько улыбнулся.

— Сомневаюсь, что ты будешь выглядеть таким самодовольным, когда в обществе узнают о твоем уродстве.

— Ты полагаешь, меня беспокоит, что подумают люди? — Гаррик покачал головой и посмотрел на Рут. Несмотря на бледность, она по-прежнему оставалась спокойной и непроницаемой. Видимо, она все-таки виновата, поскольку не отрицала утверждения Тремейна.

— Думаю, очень беспокоит, — сказал Тремейн с уверенным видом. — И полагаю, ты будешь платить мне за молчание.

— Платить тебе? — Гаррик рассмеялся.

Его самого удивил этот смех. Тремейн угрожал выставить его на посмешище перед обществом. Именно это Гаррик так долго и упорно старался предотвратить. Он не знал, задушить подлеца или просто уйти, надеясь, что никто не поверит этому мерзавцу. Но была еще Рут. Ей люди поверят.

Он ощутил горечь, когда подумал о ее предательстве. И сейчас ему хотелось сомкнуть руки на ее горле. Как быстро она переметнулась к Тремейну и рассказала о его секрете. Он взглянул в ее сторону, и последняя оставшаяся краска сошла с ее лица.

На мгновение Гаррику показалось, что она просто орудие в руках Тремейна. Вероятно, виконт чем-то угрожал ей. Он снова подумал о ее предательстве и тяжело вздохнул. Он опять пытался найти ей оправдание, хотя она выдала его секрет. И теперь Тремейн предполагает, что он будет платить ему за его молчание.

Он уже платил дяде, и плата Тремейну не будет чем-то отличаться. Впрочем, это не так. С дядей он заключил определенное соглашение, в котором было оговорено, что тот мог или не мог делать. Там были ясно указаны последствия нарушения договора и до сих пор Бересфорд не нарушал условий сделки.

Причиной его бед снова явилась женщина. Как будто Берта продолжала издеваться над ним. Нахлынули воспоминания прошлого, и Гаррик напрягся. Он все-таки не верил, что Рут способна предать его.

У него возникло неистовое желание дать выход своему гневу с помощью кулаков. Она погубила его, рассказав Тремейну правду. Даже если он заплатит ему, что может удержать этого негодяя от того, чтобы не рассказать о его секрете кому-нибудь еще? Этот шантаж никогда не прекратится. Виконт хмыкнул и посмотрел на Гаррика.

— Похоже, ты лишился языка, Стрэтфилд. — В голосе Тремейна звучало раздражение.

— Нет. Просто пытаюсь определить, правильно ли понял тебя.

— Правильно. Я не прошу слишком много. — Тремейн смотрел на Гаррика с неприязнью. Было ясно, что их разговор пошел не в том направлении, как он ожидал. — Я хочу всего лишь, чтобы ты отозвал свои требования, касающиеся моих займов.

— Не вижу причины, по которой я сделал бы это. Твои претензии ничем не обоснованы.

— Но у меня есть леди Этвуд, — сказал Тремейн вкрадчиво и, подойдя к Рут, погладил ее по щеке.

Этот жест вызвал у Гаррика приступ гнева. Мысль о том, что этот человек прикасается к ней и намерен спать с ней, привела его в бешенство. Он немедленно осудил себя за свою глупость. Эта женщина не стоила его переживаний. В глубине сознания резкий внутренний голос неистово воспротивился этой мысли.

— Кажется, ты уверен, что заставил меня подчиниться тебе, Тремейн, — сказал Гаррик, презрительно глядя на него.

— По-моему, у тебя нет выбора.

— Выбор всегда есть, — возразил Гаррик, бросив взгляд на Рут. Она отвернулась от обоих мужчин с несчастным видом, который был хорошо знаком ему. Он хмыкнул. Почему он так упорно искал оправдание ее предательству?

— Полагаю, в обмен на мои деньги ты будешь молчать. — Гаррик пристально посмотрел на Тремейна.

— Ты не ошибся. И поскольку капиталовложения твоего дяди оказывают непосредственное влияние на мои капиталовложения, полагаю, следует прекратить дальнейшее платежные требования к его инвестициям тоже.

— Естественно, — кивнул Гаррик, не отрывая глаз от виконта.

Требование прекратить попытки разрушить бизнес дяди не явилось для него неожиданным. Он еще раз подумал, что, возможно, Рут действительно была орудием в игре, которую затеял Тремейн. Он посмотрел в ее сторону и задержал свой взгляд на ее профиле. Словно почувствовав его взгляд, она повернула голову.

Было ли сожаление в ее красивых фиалковых глазах? Нет, она ничем не отличалась от Берты. У нее не было сердца. Она предала его через несколько дней после того, как они расстались. И несомненно, позабавилась, рассказав Тремейну о его секрете. Он подавил протест, поднимающийся в глубине сознания.

— Ну значит, мы договорились? — сказал виконт, самоуверенно глядя на него.

— Я так не думаю. — Встретив взгляд своего врага, Гаррик понял, что не должен соглашаться. Это обстоятельство позабавило его.

— Что? — Гневный крик Тремейна не вызвал удивления. — Я выставлю тебя на посмешище, Стрэтфилд. И не думай, что я не сделаю это.

— Не сомневаюсь, ты постараешься. — Гаррик холодно улыбнулся. — Однако едва ли в обществе кто-то обратит внимание на слова проститутки и прохвоста.

Не дожидаясь ответа, Гаррик повернулся и направился к двери офиса. Позади него Тремейн прошипел что-то со злостью, и Гаррик испытал некоторое удовлетворение. Его пребывание в обществе заканчивалось, однако он чувствовал что был прав, послав этого ублюдка ко всем чертям. Он повернул ручку и открыл дверь, когда Тремейн крикнул ему вдогонку.

— Ты еще пожалеешь об этом, Стрэтфилд. Я позабочусь о том, чтобы так же разрушить твою семью. Твой младший брат никогда не женится на порядочной женщине, когда все узнают правду о тебе.

Гаррика охватил неистовый гнев от этой угрозы. Медленно, сохраняя самообладание, он повернулся к виконту. Самоуверенное выражение лица этого человека сменилось страхом, когда Гаррик пристально посмотрел на него с убийственным спокойствием.

— Если ты посмеешь причинить вред моей семье, я убью тебя, Тремейн.

Грозный голос Гаррика отразился громким эхом в небольшой комнате, и у виконта от страха перехватило дыхание. Однако в следующий момент на лице его вновь обозначилось злобное удовлетворение, и Гаррик увидел, как глаза Рут расширились от ужаса, глядя через его плечо. Он не понял, чем был вызван ее ужас, и повернулся. Перед ним стоял коренастый незнакомый джентльмен.