Каждая ночь - твоя - Кристи Келли Страница 73

– Знаешь, даже самые терпеливые матери иной раз сердятся на своих детей. Эти маленькие дьяволята отлично знают, как вывести мать из себя! – Леди Селби усмехнулась. – Поэтому в таких случаях матери лучше просто повернуться и уйти. И дать возможность няне все уладить.

– Спасибо, леди Селби. – Глядя на эту седовласую величественную даму с ярко-синими глазами, Эвис чувствовала: та хорошо понимает терзающие ее страхи. И тогда Эвис решилась… раз уж ей представилась такая возможность… задать вопрос, который вот уже много лет не давал ей покоя. – Как вы думаете, почему моя мать так и не решилась уйти от отца?

На губах леди Селби появилась понимающая улыбка.

– Возможно, ты не помнишь, но я много раз пыталась убедить твою мать это сделать. Ты тогда была еще маленькая.

– Вы пытались уговорить ее бросить отца?!

– Да. Мне хотелось ей помочь. Я предлагала ей деньги. Она могла бы взять тебя и уехать куда-нибудь, например, в Америку, или остаться в Англии, но скрыться и жить в каком-нибудь маленьком городе. Но увы – она любила твоего отца… любила слишком сильно, чтобы оставить его. Она надеялась, что со временем ей удастся заставить его измениться, – с горечью закончила леди Селби.

При этих словах у Эвис защипало глаза. Она отвернулась и украдкой смахнула с ресниц слезу.

– Спасибо, что рассказали мне обо всем, леди Селби, – прошептала она.

Пожилая дама ласково улыбнулась в ответ.

– Добро пожаловать в нашу семью, Эвис. Ты даже представить себе не можешь, как я счастлива, что Бэннинг выбрал именно тебя. Моему сыну нужна сильная женщина, – добавила она.

Беда в том, что сама Эвис отнюдь не чувствовала себя сильной. Всю свою жизнь, сколько она себя помнила, она только играла роль решительной, независимой женщины, которая ни в ком не нуждается, чтобы быть счастливой. Но на самом деле это было не так. Ей был нужен Бэннинг. И нужна семья – люди, которые будут любить и защищать ее.

– А теперь пойдем, – встав с дивана, решительно заявила леди Селби. – Пришло время объявить о вашей помолвке.

Словно камень свалился с ее души при этих словах – первый раз за все это время у Эвис стало легко на сердце. Она не могла дождаться минуты, когда скажет, наконец, Бэннингу, что любит его и счастлива стать его женой. Ей хотелось петь от радости.

В коридоре Эвис и леди Селби разошлись, решив, что поодиночке быстрее отыщут Бэннинга. Эвис долго бродила по дому – но Бэннинг как сквозь землю провалился. Вместо него она, к своей немалой досаде, наткнулась на Эмори Биллингсуорта.

– Эвис, – с двусмысленной улыбкой протянул он. – Как хорошо, что я встретил вас. Признаюсь, то, что произошло, на террасе, стало для меня настоящей неожиданностью!

– Для меня тоже, – буркнула Эвис.

Подхватив Эвис под локоть, он сильно сжал ее руку и потащил за собой.

– Но, должен признаться, я был несколько разочарован.

– Вот как?

– Э-ээ… да. – Эмори повернул Эвис лицом к себе. – Потому что начал понимать, с какой силой меня тянет к вам, – прошептал он.

– В самом деле? – изумилась Эвис. Интересно, куда это все подевались, гадала она. Ночь выдалась теплая, она ожидала, что в саду окажется немало желающих подышать свежим воздухом, однако на террасе, кроме них с Эмори, не было ни души.

– Да. Желаете, чтобы я это доказал?

По спине Эвис пополз неприятный холодок. Предчувствие чего-то недоброго кольнуло ей сердце.

– Не думаю, что это так уж необходимо! – невозмутимо бросила она.

Эмори придвинулся поближе. Эвис попятилась – и продолжала пятиться до тех пор, пока не почувствовала спиной балюстраду. Вот тут ей стало по-настоящему страшно. Выбору нее был невелик – либо спрыгнуть вниз, в темноту, с риском сломать шею, либо попытаться защитить себя. Эмори, словно почувствовав ее страх, придвинулся вплотную.

– Не делайте этого, Эмори, – срывающимся голосом попросила Эвис.

– Чего не делать? – ухмыльнулся тот, показав два ряда очень белых зубов. В лунном свете они блеснули, как у волка, и сердце Эвис ухнуло в пятки.

Она похолодела от страха – Эмори был похож на бешеную собаку, когда, зажав ее в угол, весело скалил зубы. В его улыбке сквозило какое-то безумие. Эвис осторожно, бочком двинулась в сторону, но наткнулась на вазон с цветами. Покачнувшись, она потеряла равновесие и, взмахнув руками, вцепилась в первое, что попалось ей – в лацканы его сюртука. В ту же секунду Эмори обхватил ладонями ее ягодицы и с силой рванул Эвис к себе.

– Эмори, я хочу…

Но прежде чем возмущенная Эвис успела оттолкнуть его и высказать все, что думает о подобном поведении, Эмори опустил голову и впился губами в ее рот. От него сильно пахло джином. Эвис, скривившись, старалась оттолкнуть его, однако он, казалось, был выкован из железа.

Потрясенная, не в силах даже шевельнуться, Эвис оцепенела.

А Бэннинг, укрывшись за дверью кабинета Трея, в этот момент приканчивал второй бокал бренди. Его разум отказывался поверить в то, что между ними все кончено. Но, перебирая в памяти то, что говорила Эвис по поводу скандала, Бэннинг понимал – это конец. Теперь у него связаны руки – после всего, что случилось, у него не осталось ни единого шанса убедить Эвис выйти за него замуж. В очередной раз протянув руку к бутылке, чтобы долить себе бренди в бокал, он слегка повернул голову, и в глаза ему бросились две фигуры, в этот самый момент выскользнувшие на террасу.

Эвис и Биллингсуорт.

Проклятие! Значит, уже подыскала ему замену. Похоже, она не теряет времени. Впрочем, что ж тут удивляться… ведь она с самого начала собиралась взять себе в любовники Биллингсуорта. Непреодолимая сила заставила Бэннинга вскочить и бегом броситься на террасу. Будь что будет, но он должен собственными глазами увидеть то, что там происходит. Укрывшись в тени, он прижался к стене и вдруг увидел обнимавшуюся пару.

– Эмори, я хочу…

Руки Эвис вцепились в лацканы его сюртука. Они целовались. Бэннинг заскрежетал зубами. Она даже не пыталась оттолкнуть его. Это было как раз то, чего он боялся. Итак, все кончено. Он хотел доказательств? Вот они!

Эвис его не любит.

Проклятие!

Как слепой, он нащупал бутылку с бренди и одним махом опрокинул в себя все, что еще оставалось в ней, в надежде, что спиртное затуманит его разум и притупит боль, от которой разрывалось его сердце. Итак, все кончено. Но его разум, а может, его сердце отказывались в это верить. Да, он видел, что они целовались… но что-то настораживало его. Что-то в этом поцелуе было не так, хотя Бэннинг никак не мог сообразить, что именно.

Проклятие! Бренди сделал свое дело – мысли у него мешались, перед глазами все плыло.